Екатеринбург: на месте старых могил хоронят родственников криминальных авторитетов

Исчезнувший холмик

То есть место есть, но исчезли ограда, пирамидка с надписью и фотографией. При этом слой дерна был снят, а земля на этом месте аккуратно взрыхлена. Точно таким же образом исчезла (или была "приведена в порядок"?) могила напротив. Более того: на месте соседней, не особенно ухоженной могилы появилось совершенно новое, свежее захоронение — вместо гражданки Ваниной (так запомнил Леопольд Викторович значившееся на табличке имя) безутешные родственники похоронили гражданку Х.

Щеглов бросился к администрации кладбища. Там его успокоили, сообщив, что надгробие и оградку повредили "по неосторожности", когда производили соседнее захоронение, и предложили восстановить все в лучшем виде.

— Мне предложили выбрать то, что понравится из памятников и оградок, содранных с чужих могил, из большой кучи, лежавшей возле здания администрации. Там же, кстати, я нашел и детали ограждения от могилы матери. Предложение показалось мне настолько диким, что я не нашелся, что ответить. И несколько месяцев прожил, терзаемый страшной мыслью — а что, если пострадала не только надземная часть могилы?! Если не сохранилось само захоронение?! Для опасений у него были все основания. Дело в том, что, когда несколько лет спустя после смерти матери умер его отец, Леопольд Викторович обратился к администрации кладбища с просьбой найти возможность похоронить отца неподалеку, в том же секторе. На что получил отказ — по состоянию на 1978 год свободных мест в этом секторе не было. Но, начиная с 2004 года, старые могилы начали постепенно исчезать, а на их месте — появляться новые захоронения.

Где закон?

Здесь необходимо пояснение. Согласно Федеральному закону "О погребении и похоронном деле" существующие места погребения не подлежат сносу и могут быть перенесены только по решению органов местного самоуправления в случае угрозы постоянных затоплений, оползней, после землетрясений и других стихийных бедствий. Таковых на территории Широкореченского кладбища, слава Богу, в последние годы не наблюдалось. Другой нормативный документ — постановление главы Екатеринбурга "О порядке захоронения на Широкореченском кладбище" — разрешает захоронение "на оставшихся свободных площадях", а также "родственные захоронения при наличии земельного участка, захоронение урн с прахом в могилы близких родственников, захоронение в могилы близких родственников по истечении 20 лет". Опять же, подчеркнем, о ликвидации могил и появлении вместо них новых, даже если предположить, что "замена" происходит по родственному признаку, и речи не идет.

И в мае 2005 года Щеглов написал заявление в милицию. То, первое заявление, направленное в Верх­Исетский РОВД, было совсем коротким: он требовал восстановить могилу матери, компенсировать ему моральный вред. И... то­то смеялись сотрудники милиции и кладбищенская администрация — "принять меры для восстановления справедливости". А приложение было только одно — копия свидетельства о смерти Щегловой Елены Степановны.

С тех пор прошло почти два года. Передо мной — пухлая папка с перепиской, которую ведет инженер Щеглов с правоохранительными органами различного уровня. Памятник и ограду он давным­давно восстановил за свои деньги. Ему раз за разом отказывают в возбуждении уголовного дела, вежливо объясняя, что снос могилы работниками кладбища(!) является не вандализмом, а простой неосторожностью. Хоронили рядом — а соседние две случайно с землей сравняли. Бывает.

Прошлым летом на материнской могиле проросли посаженные там ландыши, и Леопольд Викторович с некоторым облегчением решил, что в глубине могила все же осталась нетронутой, раз слой земли был снят неглубокий. Казалось бы, можно на этом и остановиться. Но кто даст гарантии, что история не повторится вновь? Щеглов вступился за могилу матери — и она уцелела. Теперь он задался вопросом: что случилось с могилой в соседнем ряду, снесенной тогда же? И куда девался из соседней гроб с телом Ваниной? Получается, что ее могилу разорили безнаказанно?

И тут история приобрела оттенок дурного триллера. Беседовавший с Щегловым сотрудник милиции доверительно сообщил ему об одном обстоятельстве, которое, по его мнению, должно было снять все претензии, — в соседней могиле, бывшей пристанищем Ваниной, была похоронена мать известного криминального авторитета. Но Щеглов почему­то не унялся, продолжал писать и требовать ответа по существу и возбуждения уголовного дела. Эта его деятельность имела эффект сногсшибательный: осенью того же злополучного 2005 года захоронение Х. было вновь выкопано, и эта могила (бывшая Ваниной, затем Х.) до сих пор находится в разрытом состоянии. Пустая.

Покушение на память

Теперь он бьется уже не за свои интересы. В своих заявлениях в прокуратуру он говорит о том, что "деятельность, составной частью которой является надругательство над могилами усопших, а именно — захоронение вновь поступающих непосредственно в могилах, ранее существовавших, ведется систематически". Теперь его заявления в прокуратуру едва умещаются на четырех страницах мелким шрифтом, а в приложении — три десятка документов, в том числе фотографии новых захоронений на местах прежних могил, которые инженер Щеглов делает по всем правилам, с привязкой к местности. Он изучил законодательство и собрал архив публикаций по теме. В ответ получает стандартные отписки на одном листочке: в возбуждении уголовного дела отказано.

"Захоронение Х. производилось зимой, никаких опознавательных знаков иного захоронения обнаружено не было. Захоронение произведено в соответствии с санитарными нормами и правилами эксплуатации кладбищ города Екатеринбурга", — таков взгляд на ситуацию первого заместителя прокурора Свердловской области В. Задорина.

То есть надо понимать так: представители кладбищенской администрации в сопровождении убитой горем родни бредут по сугробам, отыскивая на вверенной им территории "места без опознавательных знаков", и ежели таковых не находят, разрешают копать могилу. Причем бредут по тем секторам, напомним, где свободных мест не было уже в конце семидесятых. По этой логике после каждого большого снегопада родственники тех, кто захоронен в престижных секторах престижного кладбища должны бежать на погост и втыкать лыжные палки и прочие подручные средства, могущие служить "опознавательными знаками". Ни одна (!) из проведенных прокурорских проверок, упорно повторяя бредовую историю с отсутствующими зимой опознавательными знаками, не упомянула о наличии или отсутствии журналов учета регистрации захоронений. А ведь если таковые существуют, то об отсутствии вакантных мест деятели похоронного бизнеса могли бы узнать прямо не сходя с рабочего места, вместо того чтобы бегать по сугробам.

Точно так же районная и областная прокуратура игнорирует вопрос об исчезновении тел из могилы Ваниной и позднее Х.

— Из полученных мною ответов следует, что все обстоит благополучно, так и надо поступать с могилами наших родителей, — вздыхает Леопольд Викторович.

Но он все еще надеется на "восстановление справедливости".

Оправдаются ли надежды? "В настоящее время прокуратурой области проводится проверка Вашего обращения в части доводов о том, что в существовавших могилах 1971—1972 г.г. систематически осуществляются новые захоронения. О результатах проведенной проверки Вам будет сообщено дополнительно", — этому ответу из областной прокуратуры всего­то шесть с хвостиком месяцев. Хотя по закону проверка должна проводиться в срок от трех до 30 суток. Щеглов обратился в Генпрокуратуру.

А если на месте Щеглова оказался бы человек не столь настойчивый и не стал бы так теребить тех, кто обязать следить за соблюдением закона? Почему сохранение чужих могил стало только его личным делом? Почему мы не можем уже сказать про себя, как говорил про своих современников Пушкин: "Два чувства равно близки нам, в них обретает сердце пищу: любовь к отеческим гробам, любовь к родному пепелищу"? В чем обретает пищу наше равнодушное сердце?

Я не знаю ответов на эти вопросы. Но знаю одно: пока сохраняется такое положение дел, пьяные подростки будут смеха ради уродовать надгробия, брошенные могилы будут зарастать травой, а мы будем пробираться на кладбище по колено в грязи, ломать  стебли цветов и старательно пачкать краской венки, принесенные на дорогие могилы — если еще найдем их на прежнем месте…

Мнение

Владимир Смоляков, адвокат:

— Если администрацией кладбища был допущен снос захоронений, то нарушение федерального законодательства в ее действиях имеется. Более того, на мой взгляд, имеются признаки состава преступления, предусмотренного статьей 244 УК РФ, устанавливающей ответственность за уничтожение либо повреждение мест захоронения: если на месте одной могилы появляется другая и все это зафиксировано в соответствующих регистрационных кладбищенских документах, к которым прокуратура и милиция имеет доступ, то вывод напрашивается сам собой. Однако более определенно судить о том, имеются ли признаки уголовно наказуемого деяния, можно только зная о результатах проверки, которая должна проводиться в соответствии со статьей 144 Уголовно­процессуального кодекса.

Кстати

Депутаты городской Думы на одном из недавних заседаний рассмотрели проект порядка работы и содержания кладбищ и крематория муниципального образования "город Екатеринбург". Народные избранники сочли документ, представленный директором ЕМУП "Комбинат специализированного обслуживания" Александром Котельниковым, недостаточно подготовленным и отправили его на доработку.