Герман Стерлингов: "Говорят, что я счастливый человек"

Уговаривать себя Стерлигов не заставлял, о встрече условились сразу: "Вот и реклама моим овцам будет!" Были только две небольшие просьбы: быть в юбке и с соляркой. Первое - потому что семья верующая, и баб в портках детям видеть не полагается. А солярка при морозе в пятнадцать градусов в хозяйстве пригодится: хутор Стерлиговых стоит посреди леса и электричества там нет.

От Можайска с полсотни километров добираться на машине. Местные таксисты ни о каких миллионерах в лесу не слыхали, поэтому везти отказывались, ссылаясь на снегопад и непроходимые чащобы. Одного мы все-таки уломали, но и тот слегка вздрогнул, когда в конце пути навстречу машине вылетел мужик на лошади.

Тулуп, солидная борода. В одной руке мобильник, в другой - нагайка. У седла висят две сабли и ружье. "Зачем это вам?" - спрашиваю. "Бабушка, а почему у тебя такие большие зубы? Да чтобы не совался никто". Такой он, экс-миллионер.

Последнюю часть пути проезжаем уже на санях. Тормозим у хутора - несколько деревянных домишек. Малый лет десяти отводит лошадей на "стоянку" рядом с трактором и джипом. Из конюшни слышится блеяние овец, рядом квохчут гуси и индюшки. Дом охраняют две кавказские овчарки, внучки Алисы - самой популярной собаки 90-х.

- Наша изба стоит на том самом месте, где был дом родственников матери. Имение тут наше фамильное было. А вот церковь домашняя, к нам иногда священник приезжает на службу.

- Про вас писали, что вы потомок английского короля.

- Кто писал? И где?

- Честно признаюсь, что не помню.

- Не короля, а его брата. Эдварда Четвертого. Ну да ладно, идемте обедать уже.

Скотину надо держать отдельно от доллара

Садимся на деревянные лавки. Над столом - свечки, чтобы вечером можно было читать. Еду в кастрюльках и сковородках приносит женщина. Она из "рабочих", которые помогают Стерлигову. Помогают, естественно, не за спасибо: их зарплаты - до тысячи условных единиц! Живут в отдельном домике тут же на хуторе.

- Как же вы после английской спецшколы и жизни на Рублевке научились выращивать баранов? Курсы, учебники?

- Нет, научили мои работники. Они показывают, как надо, а ты рядом смотришь и учишься. Поначалу нанимаешь тех, кто тебя разводит, а потом уже начинаешь соображать, что к чему.

- Принцип общения с ними - хозяин - барин?

- Однозначно. Я о них забочусь как о родных детях. Но когда они забывают, где место, я сразу же их выгоняю. За это время много народа сменилось. Если человек ленив, сколько ни плати, работать не будет.

Видно, что Герману очень уж по сердцу его новое положение - владельца земли и собственного хозяйства. В жестах этакая размашистость, широта души наружу просится.

- Четыре года живете почти что в лесу. А на что?

- Баранов продаю своим знакомым - они люди состоятельные, могут неплохо заплатить за экологически чистое мясо.

- Значит, основной род занятий - фермерство?

- Фермерство - это губительное понятие, означает извлечение прибыли из хозяйства. Нельзя ставить хозяйство в зависимость от прибыли. Если скотина, поле, огород будут зависеть от доллара, то это смерть для них! Раньше я не мог до конца понять, как наше хозяйство технически убили. Либо нужно выращивать то, что есть нельзя, либо все это загнется. В Европе крестьяне на дотации живут и все равно производят модифицированное дерьмо. А ведь жратва нужна, чтобы жить, а не для прибыли.

Стерлиговы едят то, что сами вырастили - под лавками батарея из банок с маринадами. Даже хлеб в основном пекут. Хотя и покупными товарами иногда приходится питаться.

- Но вот вода у нас всегда из своего колодца. Чистейшая, не то, что вы там у себя в городе пьете. Мне столько моих знакомых говорят, что уехали бы просто, чтобы эти помои не пить и воздухом свежим дышать.

"Нерублевская" семья Стерлиговых

В дверь просовывается заплаканная голова с пунцовыми щеками. Это Пантелеймон, один из младших. Руки заморозил, без варежек в снегу возился. Замерзшего ребятенка отправили греться на печку. Интересуюсь, сколько ему лет.

- Сколько? - спрашивает хозяин у жены.

- Сколько-сколько... Четыре! Герман ни возраст их не помнит, ни дни рождения, даже имена путает.

- Не путаю я, - недовольно бормочет многодетный отец, который в последний раз сам принимал роды.

В доме нет электричества. Нет и телевизора, радио, газеты не валяются - даже для растопки.

- Телевизор - самое большое зло, что ли?

- Нет, сначала - детоубийство и растление детей. Потом идет пьянство. Потом - телевизор. Он стал одним-единственным наставником на всех. Это зомбирование миллионов людей одновременно.

- Что же теперь - в деревню бежать?

- Другого пути для человека, у которого есть дети, нет. Только уехать из города. Неважно, Рязань это или Москва. Ни там, ни там ребенка не сохранишь. Его на каждом шагу уверяют, что разврат - это норма. Как ему справиться с этим? Нет, огородить хоть полем, хоть бездорожьем от такого мира.

- Но ведь если все уедут...

- Ой, я тебя умоляю! Не будет этого! Не будет. Большинство людей издохнет, но там, в городе. Потому что им по кайфу. Они хлебают эти нечистоты и жить без этого не могут. Там же на улицу выйти страшно. Здесь если какая скотина придет, я хоть до винтовки успею дотянуться, честь сохраню. А там ты беззащитен полностью. Многие наши знакомые говорили: жить в Москве невозможно: пробки, гарь, вода грязная. Сначала так и хотели несколькими семьями жить. Но они не смогли, уехали к своим телевизорам.

- Да и жены их против были, - замечает Алена.

Она удивительная. В ней нет ничего от "рублевской" жены, а уж забитой супругой крестьянского мужика никак не назовешь. Веселая, разговорчивая, выглядит очень молодой. При этом родив пять детей.

- А вам не жалко было родню оставлять?

- Родню? Муж да дети - самые родные. А с родителями мы часто видимся - в гости ездим.

- Чем занимались раньше?

- Я всегда была женой Германа Стерлигова. Мне он сразу сказал: ты никогда работать не будешь. Так что я тунеядец - рожаю и воспитываю детей! (улыбается). Муж создал мне условия для того, чтобы я проводила все время с ними. Ведь с ребенком разговаривать надо, а не только кормить и лечить насморк. Мы все обсуждаем, что они видят и слышат. И ничего не скрываем, наши дети знают, что есть наркомания, проституция, нетрадиционная ориентация. И знают, к чему это приводит.

И разговаривают с детьми, и учат их тоже дома. Учителя из Москвы приезжают на неделю - проверить уроки и дать новое задание. Обязательны математика и русский, языки, история, география.

Тут - залп выстрелов со двора. Думаю: ну вот, мой последний рабочий день настал. Хозяева успокаивают: это дети тренируются, стреляют из "калашникова" вместе с Олегом Сергеевичем, учителем истории. Они как раз сегодня до Владимира Мономаха дошли.

Детей не в угол, а во главу угла!

- А ты спрашиваешь, не скучно ли детям в деревне, - усмехается Герман. - Да то, что другие получают раз в год, когда родители их куда-то вывозят, для наших - обычная жизнь. Не только верхом ездить и шалаши строить - они знают, как за скотиной ухаживать, дрова на зиму заготавливать.

Занятия в спортивной секции деревенским детям и правда не требуются. Летом к ним приезжает знакомый отца - бывший спецназовец, учит стрельбе из оружия и профессиональной борьбе. Гости приезжают часто - это и родственники с детьми, и знакомые семьи, которые узнали про Стерлиговых из прессы.

- Держи! - вкладывает папаша лук в ручонку сына. Лук двухметровый, а Михейке - полтора года.

Стрелять умеет и Пелагея - старшая дочка. Она в папу, младших братьев "строит" движением бровей. В свои 16 лет видела пол-России, пожила и на Рублевке, и в Нью-Йорке. Увлекается фотографией.

- Пусть лучше шить учится! - говорит отец. Шить Пелагея умеет, и детей нянчит в десять раз лучше многих молодых мамаш. Сейчас занимается греческим - в следующем году поступать. Но только на заочный - девушку одну в город не отпустят.

- Вот Москва за полтораста километров отсюда, ближайший поселок тоже не близко. Не страшно так жить - до поликлиники своим ходом не доберешься?

- Страшно туда ходить! - хором сказали оба.

- Чтобы роды принимала врач, которая своими руками делала аборт? - возмущается Алена. - Да случаев миллионы, когда детей калечат в роддомах. Когда Герман был миллионером, платил немалые деньги в роддоме, а мне воды некому было подать.

- Детей всего в России осталось 26 миллионов, и каждый год становится еще на миллион меньше, - говорит Стерлигов. - Поэтому их надо беречь. Государство должно каждого ребенка обеспечить. На столько вещей хватает денег, так неужели на детей не хватит?

- Кем бы вы хотели, чтобы были ваши сыновья?

- Столяр - неплохая профессия. Экономистов и юристов пруд пруди, а попробуй хорошего столяра найди. Главное, быть востребованным, и прокормиться можно.

- Как знакомые относятся к вашей жизни в деревне?

- Приезжают погостить часто. И говорят, что я счастливый человек.

Как он заработал первый миллион

Один из самых успешных бизнесменов перестроечной эпохи работал токарем. Причем сначала отслужив в армии. Потом год проучился на юриста. Эти знания ему потом сильно пригодились: в 1988 году он участвовал в создании первых кооперативов, после чего открыл биржу "Алиса". "Название такое дурацкое, - вспоминает Герман. - Но чем тупее, тем быстрее его запоминают. Особенно в рекламе".

Биржа окупила кредит в 2 миллиона рублей в считанные дни, а 23-летний бизнесмен стал сказочно богат. К нему приходили занимать деньги Гусинский и Ходорковский. Пиар-кампании Стерлигова гремели на всю страну. Чего стоила только гробовая контора: во время иракской кампании американцам были предложены 50 тысяч гробов. Те отказались, но Саддам Хусейн собирался их приобрести затем, чтобы солдаты из Штатов возвращались на родину в красивых деревянных гробах. На растяжках в центре города красовались звучные слоганы типа "Вы поместитесь в наши гробики без диеты и аэробики!" На то, что контора не сколотила ни одного гроба, мало кто обращал внимания.

Говорят, что его состояние оценивалось в 200 миллионов долларов. Но сам Стерлигов утверждает, что никогда не занимался подсчетом собственных финансов. Потому и не знает, насколько был богат.

Как он сбежал из "Рублевского гетто"

Стерлигов пробовал стать мэром Москвы, губернатором Красноярского края, а потом решил баллотироваться в президенты, когда был еще председателем совета директоров центра опережающего финансирования. На это ушли почти все деньги миллионера, но избирком снял его кандидатуру. Утверждается, что это произошло из-за какой-то незаверенной бумажки. Пришло время отдавать долги, для чего потребовалось продать свой бизнес. Но, по словам самого бывшего бизнесмена, он об этом ничуть не жалеет. Он осуществил свою мечту - поселился вдали от "рублевского гетто" вместе с семьей. "Я решил спасти собственную душу. Свою и своих детей", - говорил Стерлигов.

"Бабконтроль"

От мирской жизни Герман Стерлигов не отказался: часто приезжает в столицу как идейный вдохновитель двух проектов - "Реестра непьющих мужиков" и "Антипробки".

"Работодателям нужны надежные люди, - рассказывает он. - Они готовы платить за информацию, но больше всего их интересует: пьет ли человек или нет. Заводы и стройки присылают заявки, и за 1000 рублей получают координаты непьющего работника". Интересен сам метод: в переписи непьющих мужиков главные специалисты - это женщины. Поэтому называется такая система "бабконтролем". "Бабсовет" состоит из женщин, которые прожили 10-15 лет с пьющими мужьями, так что за версту чуют ненадежного работника. Из памяти переписчика: "Самый действенный способ поиска непьющих мужиков - спрашивать о них людей на улице, у автолавки, в магазине. Со временем, надеется Стерлигов, рыночная экономика уничтожит алкоголиков как явление, народ поймет: чтобы выжить, надо перестать пить. В двух подмосковных районах Шаховском и Можайском нашли уже больше тысячи непьющих мужчин. Будут искать еще и в Тверской области.

"Антипробка"

Другой не менее оригинальный проект бывшего миллионера - это "Антипробка". Суть такова: москвичи могут поменять рабочее место на точно такое же, только ближе к дому. Для этого нужно поместить объявление с предложением "поменяться". Так столица избавится от пробок, а люди сэкономят уйму времени. Бизнесмен говорит, что почти не занимается этим проектом: "Там только идея моя".

Что касается идей, то он их не только производит, но и покупает. Так Стерлигов и его партнеры по "Антипробке" предлагают 300 тысяч рублей тому, кто придумает разумный способ избавиться от пробок. Например, бескровную ликвидацию тех водителей, которые садятся за руль просто так. Выяснилось, что таких "летучих голландцев" очень много не только в ночные часы, но и в течение всего дня. Сегодня на сайте размещено около 300 объявлений, авторы которых действительно согласны поменять свою работу.