Поделиться
До сих пор российские кинокомпании для всего мира как бы не существовали. Еще немного помнят "Мосфильм", и то благодаря оскаровским лауреатам Меньшову и Михалкову. Но последний наш "Оскар" был завоеван 13 лет назад, и даже те ленты, что пробились в мировой прокат, - "Ночной дозор" или "Русский ковчег" - известны узкому кругу любителей экзотики. Наши продюсеры-"мейджоры" уповают на спецэффектные блокбастеры и мало верят в интеллектуальные способности российской публики. Но стратегическая концепция российского кинобизнеса - игра на интеллектуальное понижение "контента" - явно исчерпала свои резервы.
И вдруг наш кинобизнес вложился в политический фильм о Нельсоне Манделе - и сразу стал игроком на мировом поле. Еще больше я изумился, узнав, что логотип российской "Темы" стоит в титрах таких картин, как "Матч пойнт" Вуди Аллена, "Хорошая женщина" с Хелен Хант и Скарлетт Йоханссон, "Трое" с Билли Зейном, "Спасительный рассвет" Вернера Херцога...
Я спросил генерального директора "Системы массмедиа" Михаила Дунаева, почему вдруг русский капитал решил участвовать в западном кинопроизводстве.
Михаил Дунаев: Все началось с того, что мы с моим будущим партнером Джимми де Брабантом встретились в одном из крупных европейских медиахолдингов. Он на студии De Lux запускал такие фильмы, как "Венецианский купец", "Девушка с жемчужной сережкой", "Тень вампира", опыт кино был и у меня - я работал в кинобизнесе в Японии, у Диснея. Разговорились о том, что из-за резкого подорожания кинопроизводства в Америке компании ищут партнеров на Востоке. И решили, что пора, объединившись, создать современное кинопроизводство в России. Но сначала надо было зарекомендовать себя как сильная европейская компания. Начали поиски инвесторов. Идеей увлеклась АФК "Система". Создали компанию Thema Production в Люксембурге и в первый же год сделали три картины. Первая сразу попала на фестиваль в Торонто - "Хорошая женщина" со Скарлетт Йоханссон, и ее купили многие страны. Самым успешным проектом был "Матч пойнт" Вуди Аллена. Уровень картин вызвал доверие у инвесторов: они поняли, что мы способны найти правильных режиссеров и актеров, что снимаем не "чернуху" и не "артхаус" для маргиналов, а высококачественное кино.
РГ: То есть это был чисто тактический ход?
Дунаев: Да, потому что вторым шагом было перенести бизнес в Россию. Тут убедить партнеров было сложнее: в России иной подход к кино. Здесь могут себе позволить снимать фильм несколько лет, даже актеры успевают постареть. А мы говорим о кино продюсерском, когда каждый выходит на площадку стопроцентно готовым: режиссер знает, что будет снимать, актер успел проработать роль, репетиции прошли в нужное время. Для России такой подход непривычен.
РГ: В прессе сообщают, что вы заканчиваете строительство своей киностудии в Петербурге.
Дунаев: Мы ее начали строить осенью 2006 года, а этой весной должны открыть первые шесть павильонов. Это первая в России студия европейского типа со всем необходимым оборудованием, в том числе и для подводных съемок. Ею уже заинтересовались наши партнеры, в частности ВГТРК и "Дисней", с которым мы ведем переговоры.
РГ: И все же в чем выгода от этого для российского кино?
Дунаев: В том, что уже закончено производство первой картины для отечественного и зарубежного проката и запущено еще несколько. В Петербурге мы нашли хорошую команду, уже имевшую опыт работы над совместными проектами, и с ней сделали фильм "По этапу". Организация была столь четкая, что съемки закончились на три дня раньше графика. При этом мы имели таких звезд, каждый день которых расписан надолго вперед: Джон Малкович, Вера Фармига из "Отступников", Даниэль Брюль из "Гуд бай, Ленин", Томас Кречман из "Пианиста", молодая английская звезда Натали Пресс, наши Ингеборга Дапкунайте, Евгений Миронов и другие.
РГ: О чем фильм?
Дунаев: Мы искали материал, который был бы интересен и Западу, и России. И взяли сценарий Натальи Портновой, получивший премию в Роттердаме. Чтобы адаптировать его для западного зрителя, в работе принял участие и английский сценарист Саймон ван дер Борг. Получился фильм о малоизвестной странице Второй мировой войны: немецких военнопленных отправляют по этапу под охраной женщин-конвоиров. Это история русской женщины, которая потеряла всю семью и, несмотря ни на что, сохранила силу духа. Ее играет Вера Фармига. Режиссером стал Том Робертс, для него русская тема не в новинку. Картина готова, и возможно мы покажем ее в рамках Каннского фестиваля.
РГ: Опять в конкурсе?
Дунаев: Нет, в конкурсе мы надеемся видеть другой наш фильм - "Ветка сирени" Павла Лунгина о Сергее Рахманинове. Мы его заканчиваем в сотрудничестве с ВГТРК и прокатной компанией "Гемини". И это в продолжение разработанной нами стратегии уже целиком русскоязычный фильм. На одном из кинорынков в США мы показали его 20-минутный ролик и сразу получили предложения о покупке картины из Японии, Италии, Франции, Испании и Скандинавии.
РГ: Биографический фильм? А кто играет Рахманинова?
Дунаев: Играет Евгений Цыганов, но это не "байопик", а снова история любви.
РГ: Картина о Рахманинове не может обойтись без музыки. Цыганов сядет за фортепиано?
Дунаев: Конечно. У него есть музыкальное образование. Звучать же будут, естественно, записи самого Рахманинова.
РГ: Для Павла Лунгина это первый опыт в музыкальном кино.
Дунаев: Съемки коммерческого проекта - всегда испытание для людей, привыкших работать в авторском кино. Но картина, кажется, получается интересной, особенно женские образы. Русские женщины, я думаю, - главный ресурс России. В "Ветке сирени" их три, очень разных. Виктория Толстоганова играет жену композитора Наталью Сатину, Виктория Исакова - его роковую любовь Анну Лодыженскую, это будет тип богемной "женщины-вамп" начала ХХ века. И зрителей ждет открытие актрисы, которой уготовано большое будущее, - Мириам Сехон, сыгравшей молодую революционерку Мариэтту Шагинян.
РГ: А как вы будете решать проблему "коммерция - качество"? В кино эти понятия часто противоречат друг другу.
Дунаев: Опыт фильма Вуди Аллена, собравшего 80 миллионов, убеждает, что эти понятия вполне совместимы.
РГ: Расскажите о вашем последнем мегапроекте - "Война и мир".
Дунаев: Это фильм для итальянской телекомпании Lux Video, телекомпаний Германии, Франции и нашей РТР. Снимает англо-русская команда. Это огромный проект с многочисленными массовками, но он тоже организуется очень четко. Актеры, которые у нас снимались, говорили, что все как в Голливуде.
РГ: Ваша студия скоро вступит в строй - каковы ее цели?
Дунаев: Многие западные студии-мейджоры создают в России свои прокатные сети и собираются делать фильмы, рассчитанные на русский прокат. Мы хотим, с одной стороны, предоставлять им свои производственные ресурсы, а с другой - стать одним из основных игроков на поле качественного российского кино, запускать собственные проекты, способные заинтересовать и наш рынок, и международный. Это могут быть, например, темы, связанные с всемирно известными фигурами - такими, как Толстой, Чехов, Юрий Гагарин...
РГ: Что, с вашей точки зрения, мешает нашему кино нормально развиваться?
Дунаев: 90-е годы развратили русский бизнес - он стал относиться к деньгам как к чему-то само собой разумеющемуся. Но многие уже начинают понимать, что деньги должны доставаться трудно и это важный процесс. Продюсер несет огромную ответственность не только перед творцом, но и перед инвесторами.
Поэтому обычные для российского режиссера доводы - я сегодня не готов, я не в том состоянии - в коммерческом кинопроизводстве не проходят. И если съемка назначена на девять утра, она не должна начинаться в два часа дня, как это сплошь да рядом бывает. Кино должно сочетать творчество с индустриальными методами, иначе оно просто не выживет.
РГ: Вы видите в сегодняшнем российском кинопроизводстве еще не заполненные лакуны, которые могли бы быть коммерчески эффективными?
Дунаев: Несомненно. Например, авантюрные комедии в стиле "Высокого блондина..." или "Одиннадцати друзей Оушена". Их наша публика всегда обожала, но их не делают. В числе наших проектов есть картина такого плана - с неожиданными поворотами и остроумными сюжетными ходами.
РГ: Какие предполагаются объемы производства в вашей студии?
Дунаев: Это зависит от масштабности и сложности каждого фильма, но в среднем 8 - 12 картин в год.
РГ: На соседней с вами студии "Ленфильм" трудятся, по-моему, полторы тысячи человек...
Дунаев: Нет, мы не можем позволить себе держать сотрудников, которым нечем заняться. Будем формировать команду на проект. А специалисты есть уникальные: советская операторская школа - одна из лучших в мире. И появляются очень одаренные молодые режиссеры, еще не испорченные опытом нашего кинопроизводства последних лет. Такая огромная страна не может не рождать таланты.