ЕврАзЭС: о Таможенном союзе опять не смогли договориться

Заседание Межгосударственного совета ЕврАзЭС на уровне глав правительств в Астане, пожалуй, впервые имело все шансы стать не просто протокольным мероприятием. Но этого не произошло.

Во-первых, потому что стало ясно, насколько призрачной оказалась судьба Таможенного союза из-за принципиальных разногласий России, Казахстана и Белоруссии. Во-вторых, на заседании, на котором, по сути, решалась судьба Таможенного союза, не было одного из главных переговорщиков - премьер-министра Белоруссии Сергея Сидорского. Ему пришлось остаться на хозяйстве, поскольку глава государства отправился за три моря - в Индию. А ведь именно его страна, отличающаяся скандальной манерой поведения на переговорах, до сих пор не согласовала 9 проектов международных договорно-правовых актов, необходимых для формирования Таможенного союза. В общем, все было, как и в истории с Союзным государством, когда чуть ли не каждый день позиция белорусского руководства менялась в зависимости от настроения. Вроде надо создать единую валюту, но с эмиссионым центром в Минске, да еще и компенсировать братьям белорусам потери от ее введения. Но за благо не доплачивают, поэтому ничего и не вышло.

В-третьих, приехавший вместо Сидорского его заместитель Андрей Кобяков не стал публично критиковать партнеров по Таможенному союзу, но откровенно заметил, что собрались-то на заседание, чтобы "послушать отчет о проделанной работе, не принесшей результатов".

Впрочем, от идеи усилить интеграционную работу никто из четырех присутствующих премьеров и двух заместителей глав правительств, в общем-то, не отказывался. Михаил Фрадков тоже не отставал от коллег, рассказывая о нереализованном потенциале сообщества. Но предложение его казахского коллеги Карима Масимова о предоставлении равноправного доступа к инфраструктуре национальных рынков нефти и газа его слегка озадачило.

Ведь Белоруссия не согласовала соглашения о Таможенном союзе, настаивая на закреплении в нормах создаваемого союза права "недискриминационного доступа к товарам, производимым и реализуемым субъектами естественных монополий, и равности на эти товары". Однако Россия выступила против этого предложения, а Казахстан не поддержал ни одну из сторон. Также белорусы потребовали ввести норму, которая запретила бы членам единого таможенного пространства менять ставки вывозных пошлин в отношении третьих стран в одностороннем порядке. Российские переговорщики посчитали, что "вывозные таможенные пошлины играют специфическую роль в системе внешнеторгового регулирования России", и не поддержали и это предложение. "Например, вывозные таможенные пошлины на энергоносители одновременно выполняют функцию природной ренты, а на необработанную древесину - регулятора для эффективного использования лесных ресурсов", - объяснила свою позицию российская сторона.

Тем не менее разногласия оказались принципиальными, и будущее Таможенного союза вновь стало призрачным.

Вчера же вопрос о том, когда будет предоставлен равноправный доступ к инфраструктуре национальных рынков нефти и газа, именно Фрадкову задавали и журналисты.

- Почему вопрос к России? - явно чувствуя себя неудобно, заметил глава российского правительства. Видимо, спешно позабыв о предложении Масимова, он сказал: "Никто этот вопрос не поднимал. Никакого тайного смысла здесь нет. По мере совершенствования интеграционных процессов эти вопросы будут решаться еще эффективнее с точки зрения ценообразования и тарифов".

В общем, судя по настроению премьера, ответ более чем исчерпывающий, правда, надежду в партнеров по Таможенному союзу он так и не вселил.

Хотя Масимов и напоминал, что решение глав государств ЕврАзЭС о разработке и принятии концепции общего энергетического рынка необходимо "реализовать как можно быстрее. "Проведение согласованной политики в топливно-энергетической сфере является важным фактором в поддержании стабильности и устойчивого экономического роста государств ЕврАзЭС", - убеждал казахстанский премьер. И приоритетными направлениями развития интеграции, по его мнению, должны стать углубление взаимодействия нефте- и газотранспортных систем стран сообщества, эффективное использование их транзитного потенциала, проведение согласованной экспортной политики по поставкам газа на внутренний и внешние рынки ЕврАзЭС.

Пока же главам правительств стран-участниц оставалось лишь с сожалением констатировать, что Евразийскому экономическому сообществу в прошлом году не удалось в полной мере реализовать имеющийся интеграционный потенциал. В том числе и потому, что "до сих пор не найдено взаимопонимание по координации действий по формированию Таможенного союза с процессами вступления отдельных стран сообщества в ВТО.

В настоящее время рассматриваются несколько вариантов выхода из непростой ситуации: либо принимать правовую базу поэтапно по мере готовности документов, либо согласовать все пакетом и ввести его в действие, но только после завершения переговорных процессов по вступлению стран сообщества в ВТО. "Необходимо принимать во внимание, что в соответствии с правом членов ЕврАзЭС на индивидуальное членство в ВТО страны сообщества уже более 10 лет ведут самостоятельные переговоры о вступлении в эту организацию и находятся на завершающей стадии переговорного процесса, отказ от которого невозможен", - объяснил казахстанский премьер. Что же касается наднационального органа, то казахстанская сторона считает, что комиссия в своей деятельности должна быть полноценной и не зависимой от государств, входящих в Таможенный союз.

На самом деле практически у каждой из стран - участниц сообщества были свои претензии к ЕврАзЭС. К примеру, новый премьер-министр Киргизии Алмазбек Атамбаев рассказывал о небывалой активности своего народа, которая в итоге привела к политической нестабильности в стране, и пытался заручиться поддержкой коллег по сообществу в разрешении ситуации. Однако, по его мнению, нестабильность политическая не повлияла на макроэкономическую стабильность, и в стране даже в таких условиях наблюдается социально-экономический рост. Его коллеги могли разве что позавидовать главе киргизского кабинета министров. В Таджикистане же в условиях политической стабильности ситуация не слишком оптимистичная: темп роста экономики составил лишь 2,7 процента в год.

События в Киргизии, по сути, отвлекли внимание от других стран Средней Азии. Между тем, отмечают эксперты, в регионе идет смена внешнеполитических векторов. К примеру, президент Таджикистана Эмомали Рахмонов предложил председателю ОБСЕ Мигелю Моратиносу "с учетом превращения Центральной Азии в зону стратегических интересов Европейского союза" повысить статус представительства этой организации в Таджикистане и разместить там региональный институт ОБСЕ по управлению границами. Тем самым произойдет замена на таджикско-афганской границе российских пограничников, выдворенных из республики при участии той же ОБСЕ.

К тому же с нового года в этой стране были отменены русские окончания фамилий. А передать России станцию космического наблюдения "Окно" Душанбе согласился лишь в обмен на списание госдолга. В общем, наметилось явное охлаждение отношений. При этом Таджикистан остается членом ОДКБ и ЕврАзЭС. Вчера премьер-министр Таджикистана Акил Акилов даже настаивал на том, что граждане стран - членов Сообщества должны свободно, без виз передвигаться по этим территориям. Судя по всему, в первую очередь он имел в виду таджикских гастарбайтеров. Но при этом не стал говорить о том, что их переводы из России (1 млрд. долл. в год) вдвое превышают бюджет этой страны, отсюда и столь пристальная забота.

Очевидно, что, как бы ни решился вопрос с трудовыми мигрантами, вряд ли это изменит отношения с Таджикистаном. Ведь по большому счету охлаждение отношений - это реакция на налаживающееся партнерство с Узбекистаном. И Москве все же придется определить концепцию геополитических интересов в Центральной Азии.