Министр образования Свердловской области: Не может быть единого экзамена!

Российская газета | Валерий Вениаминович, образование - один из приоритетных национальных проектов, за реформами и нововведениями в этой области мы едва успеваем следить, настолько они многочисленны и разнообразны. И все же - что скрывается за туманным понятием "реформирование"?

Валерий Нестеров | Знаете, некоторые, даже самые теоретически правильные решения, чтобы стать выполнимыми, требуют длительной подготовки, разъяснительной работы. Здесь нельзя сказать - делай, как я, и не задавай вопросов. Одного административного ресурса недостаточно, нужна подготовленная социальная база. Наша страна настолько велика, и жизнь, скажем, в Екатеринбурге настолько отличается от жизни деревни в средней полосе России…

Все знают, как быстро было исполнено пожелание президента - каждой школе по компьютеру. Но ведь на самом деле президент говорил о необходимости изменить качество образования. В этом должна заключаться суть всех реформ.

РГ | Так в каких же качественных изменениях нуждается наше школьное образование?

Нестеров | Беда в том, что до сих пор продолжает сохраняться так называемая идеология твердых и прочных знаний. Большинст­во учителей нацелены на то, чтобы сегодня пройти определенный материал, назавтра проверить домашнее задание. Выучил, доложил - молодец. При таком подходе отсутствует понимание двух вещей: что это общеобразовательная школа, образование носит в ней ознакомительный характер. Историческая миссия школы - осуществлять связь времен, чтобы люди, которые рождаются и входят в общество, хорошо понимали, что было до них и где человечество находится сейчас. Причем усваивать это, вырабатывая и сохраняя критическую оценку.

В наше время информация фундаментально меняется примерно каждые три года, поэтому утилитарные знания устаревают, превращаются в чемодан без ручки. Сегодня уже нельзя сказать ребенку: вот ты сейчас получишь некую сумму знаний и будешь ими пользоваться в дальнейшем. Поэтому задача современной школы - приобщить человека к желанию и стремлению познавать, дать ребенку технологию познания, самообразования, выработать привычку получать знания.

Сегодня важно понять: образование не сводится к простой формуле "обучение плюс воспитание", которую мы привыкли иметь в виду. Образование - это совершенно другой процесс, в ходе которого иногда возникает необходимость каким­то вещам и обучить. Обучение ведь идет всегда, непрерывно, с того самого момента, как человек родился. А образование - это формирование образа человека. Как когда­то младенца обносили образом - то есть приобщали к жизни. Это понятия одного ряда.

И приходится признать, что нынешняя школа при том стереотипе отношений, который продолжает сохраняться в ней, - независимо от того, насколько наполним мы ее техническими средствами, - не будет давать того результата, которого ожидает сегодня общество.

РГ | Цель понятна. А каковы сред­ства? Недавно стало известно, что Свердловская область вошла в число победителей конкурсного отбора регионов, внедряющих комплексные проекты модернизации образования в рамках реализации приоритетного национального проекта. Какие изменения нас ждут в связи с этим в ближайшее время?

Нестеров | Из 89 регионов России в конкурсе счел возможным участвовать 51, в число победителей вошел 21 субъект РФ. Предварительные условия были жесткими; два основных - введение новой системы оплаты труда работников образования и переход на нормативное подушевое финансирование общеобразовательных учреждений. Также программа модернизации образования предусматривает развитие региональной системы оценки качества образования, развитие самой сети общеобразовательных школ, расширение общественного участия в управлении образованием. Непременное условие - готовность областного бюджета к совместному финансированию программы.

Новая система оплаты труда работников образования направлена на то, чтобы уйти от единой тарифной сетки, которая не позволяет решать вопросы, связанные с личными успехами (или неуспехами) педагога. На сегодняшний день, к сожалению, не оплачивается самое главное - талант педагога, мы уравниваем творческих, увлеченных людей с обычными "урокодателями". К тому же сохраняется безобразная, еще с советских времен установившаяся дискриминация в оплате труда педагогов дошкольного образования и начальной школы по сравнению с другими. Новая система оплаты труда даст общеобразовательному учреждению возможность самому определять фонд оплаты труда из тех средств, которые по нормативу положены. Фонд оплаты труда будет иметь три составляющих: гарантированная оплата труда, надбавка за выполнение дополнительных функций и поощрительная творческая часть - все пункты там оговорены. Можно будет учесть и победы учащихся на олимпиадах, и отношение учеников, и успехи выпуск­ников, и авторские программы. То есть тот, кто занимается только уроками, - гарантированно получит деньги только за уроки.

РГ | Вопрос, который волнует многих: как отразится подушевое финансирование на судьбе малокомплектных школ? Не приведет ли это к их массовому закрытию?

Нестеров | Думаю, что изначально такая идея в проекте была. Но у нас не Европа, где от одной деревни до другой 100 метров, и дороги не чета нашим. В принципе, наличие норматива при формировании бюджета образовательного учреждения - вещь правильная, она гарантирует тот минимум средств, который будет получен. Между прочим, еще в середине 90­х годов мы в Свердловской области такие минимальные социальные стандарты разработали и начали по ним формировать бюджеты. Но потом Верховный Суд отменил этот наш документ, сказав, что раз в России таких стандартов нет, значит, и вам не положено. А теперь к этому, получается, вернулись.

Важно отметить, что подушевое финансирование - это же еще не все деньги, которые получит та или иная школа, это только субвенции от области на реализацию основных общеобразовательных программ. Часть денег поступает в школы из мест­ных бюджетов или в виде дотаций опять же из областного. К тому же подушевое финансирование предусматривает разные нормативы для разных школ, и финансовый норматив для начальной школы, находящейся в селе, в два раза больше, чем для школы в крупном городе.

Позиция губернатора Свердловской области, председателя правительства и моя как министра образования: мы не будем закрывать малокомплектные школы, если не будем сталкиваться с профанацией образования. Если школа хорошо работает - она будет жить. Потому что даже закрытие церквей так драматически не повлияло на жизнь села, как закрытие школ.

РГ | Если уж зашла речь о сельских школах, то как обстоят дела со школьными автобусами, насколько я помню, с ними было немало проб­лем?

Нестеров | В 2004 году ГИБДД потребовала переоборудовать уже купленные автобусы, чтобы они соответствовали всем правилам. Хотя выполнение стандарта надо требовать с производителя, а не с добросовестного покупателя. Мы стали покупать переоборудованные автобусы, несмотря на то, что они стоят в два раза дороже, и при этом есть претензии по качеству к курганскому заводу, который их выпускает.

На сегодня услугами школьного автобуса пользуются 12 тысяч школьников области. Если бы были нормальные дороги - мы бы смогли возить и большее количество детей. Но часто поездка в школу срывается не потому, что нет автобуса, а потому, что нет возможности проехать к школе. Я считаю, что глава муниципального образования должен лично проехать с детьми до школы и обратно, в деталях знать маршрут и менять его по мере необходимости. А будет сеть дорог - изменится принцип строительства сельских школ.

РГ | Валерий Вениаминович, мы говорили о грядущих изменениях в форме оплаты труда учителя, о поощрении талантливых педагогов. А как вообще привлечь в школы выпускника педагогического вуза, который зачастую рассматривает работу в школе как самый крайний вариант?

Нестеров | На мой взгляд, до сих пор не сделан самый главный шаг в реформе школы - ее надо начинать с действительного реформирования педагогического образования. Сегодня идет простое формальное воспроизводство рабочей силы для системы образования, в педвузах мало что изменилось за последние 40-50 лет. Мы эксплуатируем то, что ввел 400 лет назад Ян Амос Каменский, - это система организации урока, подходы к его проведению. И в итоге молодой человек приходит в педагогический университет, ныряет в это зеленое болото, через пять лет выныривает из него в том же зеленом состоянии, с этим и приходит в школу. Необходимо принципиально менять сущность педагогического образования. Мы продолжаем готовить предметников, и практика показывает, что они в школе ничего не могут делать, кроме как преподавать свой один-единственный предмет. А ведь кажется, что человек с университетским образованием должен быть готов общаться с детьми, скажем так, по любому поводу, осваивать любое новое направление. Вот выпускники классических университетов это делают с большим успехом.

РГ | Подходит к концу учебный год, и нынешним выпускникам уже предстоит сдавать единый государственный экзамен, о котором так долго говорили и спорят до сих пор. Каково ваше отношение к ЕГЭ?

Нестеров | Я работаю в должности министра образования области с 1998 года (до того - в ГлавУНО и департаменте образования), и за это время сменилось, наверное, 15 министров образования Российской Федерации. Почти все они - бывшие ректоры вузов, и во многом от этого, мне кажется, происходит их стремление превратить общее образование в "предвариловку" для вуза. Но окончание школы и поступление в вуз - это два разных юридических факта. Родители приводят ребенка в школу, пишут заявление, заключая таким образом договор со школой, - и в итоге ребенок получает аттестат. Юридические отношения с вузом начинаются с того, что сам абитуриент пишет заявление, сдает экзамены и затем получает диплом. Поэтому не может быть единого экзамена! Тестирование как форма проверки знаний по тому или иному предмету возможно.

Я убежден, что школьный выпускной экзамен должен носить публичный характер. Но закон о ЕГЭ принят и, конечно же, его надо выполнять. И к 2009 году, когда он станет обязательным для всех, мы готовимся.