Поделиться
Напомню, что после двойной победы в Венеции-2003 и триумфального шествия кинопритчи "Возвращение" по всему миру вторую работу дебютанта ждали с особым, часто ревнивым интересом. Подробно об этой новой работе Андрей Звягинцев рассказывал в большом интервью "РГ" 21 ноября 2006 года, интересующихся отсылаю к этому материалу на интернет-сайте газеты. В преддверии его второй попытки штурмовать фестивальные высоты мы говорим с продюсером фильма Дмитрием Лесневским - человеком, которому мы во многом обязаны открытием таланта молодого режиссера. Кинофильм "Возвращение", как известно, рождался в недрах телеканала РЕН ТВ и для многих явился совершеннейшей неожиданностью. Тем более что его коммерческий потенциал согласно всем канонам кинопрокатного бизнеса близился к нулю. Но тандем Лесневский - Звягинцев пошел на риск и победил: малобюджетная картина взяла более тридцати международных призов и многократно себя окупила.
Российская газета | Вы первым разглядели и, таким образом, открыли миру талант режиссера Андрея Звягинцева. Что вас привлекло в этом человеке?
Дмитрий Лесневский | Однажды ко мне в кабинет пришел человек, сказал, что он Андрей и что работает у нас на канале РЕН ТВ. Он слышал о моих планах запустить цикл короткометражных фильмов - детективных новелл "Черная комната" и хочет участвовать, хочет снимать кино. Я ему ответил, что фильм снять не дам - там у меня планируются известные режиссеры, а вот рекламу московского "Спартака", с которым мы только что подписали договор, - пожалуй. И попросил придумать кампанию: "Спартак" на РЕН ТВ". Был уверен, что он откажется: человек кино хочет делать, а я ему предлагаю такую конструкцию. Но через месяц он принес двенадцать искрометных миниатюр, изобретательных и талантливых, сделанных непонятно как, - он даже не приходил утверждать бюджет. Я дал ему сценарий "Черной комнаты", и, когда увидел, что он сумел сделать за 12 тысяч долларов и за 10 съемочных дней, все стало ясно. Он снял еще две новеллы, и так я открыл для себя режиссера, который из вполне рядовых вещей умудрялся делать дерзкие, очень индивидуальные, внутренне сложные фильмы. Поэтому, задумав свой первый полнометражный продюсерский проект для кинотеатров, я уже понимал, с кем буду его делать.
РГ | Почему после долгих поисков материала для второго фильма Звягинцева вы оба остановили свой выбор на повести Уильяма Сарояна 1953 года, где сугубый реализм дан языком аллегорий? Снова, как и в "Возвращении", притча, снова, и даже в большей степени, внепространственная и вневременная среда. Почему вы так последовательно придерживаетесь именно такого стиля художественного выражения?
Лесневский | Не скажу, что тут совпадение или случайность. Если бы я прочитал Сарояна, то, возможно, и не взялся бы за фильм. Но текст, который я получил вначале, был сценарной адаптацией его повести, ушедшей от первоисточника очень далеко. Почему все происходит вне времени и конкретного пространства? Я называю это экуменизмом в искусстве: нам важно общечеловеческое содержание. Реалии сегодняшней России в кино сегодня отражаются, увы, только в двух контрастных стилистических пластах: это либо "совок", либо гламур. Ни то, ни другое мне не интересно. Отсюда и выбор: неважно, где и когда, важны люди и то, что с ними происходит. А среда не должна уводить внимание зрителя в сторону и создавать иллюзию ложных ходов и обстоятельств.
РГ | Премьера фильма на Каннском фестивале пройдет уже завтра. Не могли бы вы сейчас вкратце представить картину нашим читателям?
Лесневский | Могу ответить только так: если кому-то интересен фильм, пусть посмотрит его, и вопрос, о чем картина, решит сам для себя. Потому что фильм рассчитан на абсолютно индивидуальное восприятие. Кого-то он перевернет, кто-то останется равнодушным, кто-то будет восхищен, кто-то станет негодовать - и это все нормально. Надо только преодолеть себя и посмотреть картину, которая, безусловно, отличается от всего, что сегодня показывают в кинотеатрах. Она не для потребителя, она - для людей.
РГ | Известно, что Каннский фестиваль настойчиво просил сократить фильм хотя бы до двух часов, но вы устояли. Почему вы были так принципиальны?
Лесневский | Дело даже не в Каннском фестивале, а в неписаных канонах международного проката. Это отлаженная машина, которая во всем мире работает на стандарте: два часа экранного времени, а все, что выходит за эти пределы, создает проблемы. Но так как занятие кинематографом я не рассматриваю как бизнес, да и продюсером в классическом понимании этого слова себя не считаю, то мы могли себе позволить играть по своим правилам. Продюсерство - это когда вкладываешь деньги, чтоб получить прибыль. У меня же мотивация чисто личная: мне важнее сам фильм. А тогда зачем ломать его в угоду прибыли? У фестиваля были свои предложения, и мы их обдумывали, но потом все же решили все оставить как есть. Потому что каждый зритель будет иметь свое мнение, и если прислушаться к каждому - боюсь, даже титров не останется.
РГ | Я был свидетелем двадцатиминутной овации, которую устроила публика в Венеции фильму "Возвращение", и точно знаю, что для вас такой успех был неожиданностью. Над "Возвращением" вы работали свободно, не посягая на мировые триумфы. Приступать к новой работе, ощущая тяжесть двух Золотых львов за плечами, гораздо труднее.
Лесневский | Не скажу, что мы эту тяжесть не чувствовали, но и Андрей и я старались меньше думать о том, чтобы кому-то понравиться и кому-то угодить. Мы снимали для себя. Если есть такой силы импульс, который мы испытали после встречи со сценарием, - значит, есть чему посвятить три года жизни.
РГ | Предчувствуете ли вы успех или это не так важно?
Лесневский | Совсем не важно. Но тому, что фильм попал в Канн, я очень рад: для судьбы картины, для того, чтобы ее увидело больше людей, это крайне существенно. Тем более для того типа кинематографа, который трудно назвать индустриальным и модным. Для того, что раньше у нас называли "художественный фильм". Фестиваль - трамплин, он хорош как способ передачи сигнала. А успех... мне сегодня интереснее думать о следующих фильмах, которые в запуске. На прошлой неделе случился первый съемочный день фильма, который по оригинальному сценарию Владимира Сорокина снимает Александр Зельдович. Он уже в большей степени рассчитан на российскую публику, и действие происходит в 20-е годы XXI века, то есть это футуристическое кино.
РГ | Сейчас ходит много спекуляций насчет участия в Каннском жюри итальянского мастера Марко Белоккио, который в 2003 году соревновался со Звягинцевым в Венеции и ему проиграл - получил за фильм "Здравствуй, ночь" лишь утешительные призы и демонстративно проигнорировал церемонию их вручения. Не будет ли у него теперь соблазна взять реванш?
Лесневский | Не думаю. Это ведь не спортивное состязание. Да и Марко Белоккио слишком большой мастер, классик мирового кино, чтобы сводить с кем-то счеты.
РГ | К фильму "Изгнание" еще до его просмотра проявили интерес прокатные фирмы многих стран. Как идут дела с его продажами за рубеж?
Лесневский | Он уже продан в несколько стран, включая Францию. Но большинство заявок мы притормозили до показа фильма на Каннском фестивале и до открытия Каннского кинорынка. Могу предполагать, что картина будет продана во все страны, где есть кинотеатры.