Вслед за майским исследованием ИЭПП данные еще одного опроса подтверждают, что апрельская "передышка" в промышленности оказалась недолгой и индустрия будет поддерживать хорошую динамику как минимум на протяжении второго квартала 2007 года. По сообщению Рейтер, рост российской промышленности в мае 2007 года ускорился до максимальных с августа 2006 года темпов. Об этом свидетельствует индекс менеджеров по снабжению (PMI) ВТБ Европа (бывший Московский народный банк).
Промышленный PMI вырос в мае 2007 года до 54,4 пункта с 53,6 пункта месяцем ранее. Значение индекса PMI выше 50 обозначает рост сектора, ниже - спад. С 1998 года PMI лишь однажды опускался ниже 50 пунктов - в ноябре 2004 года.
Подъем вместе с издержками
По данным ВТБ Европа, компонент объемов производства в индексе PMI вырос в мае до девятимесячного максимума на уровне 58,13 пункта. "Подъем был подкреплен сильным ростом внутреннего спроса наряду с увеличением новых заказов и занятости", - говорит Крис Грин, старший экономист отдела исследований ВТБ Европа. - Тем не менее на фоне роста промышленности отмечался резкий рост издержек (предприятий), темпы которого были самыми высокими за два с половиной года".
Большинство экспертов сходятся во мнении, что мобилизуемый правительством и бизнесом почти 19-процентный прирост реальных зарплат обеспечит до конца 2007 года потребительский спрос одновременно с ростом сбережений населения, экспансию импорта, приток капитала в импортозамещающие производства и банковско-финансовую сферу. Только за январь-май золотовалютные резервы Банка России увеличились на 99,5 миллиарда долларов, в том числе за май - на 34,1 миллиарда. А если учесть только официальные майские выходные, то кажый рабочий день Банк России был вынужден покупать на рынке 1,6 миллиарда долларов. Соответственно, в экономику только в мае было вброшено около 880 миллиардов рублей, или около 9 процентов денежной массы. И это при недоборе доходов казны на уровне 10 процентов.
С другой стороны, также можно смело утверждать, что почти столь же высокими - 18-20 процентов - останутся до конца года и темпы прироста инвестиций в основной капитал, где доля государства уже составляет 52 процента. Очевидно, что запущенные инвестиционные проекты, нефтяная конъюнктура и профицит бюджета будут поддерживать более высокие темпы прироста экономики в 2007-2008 годах, чем в нынешнем базовом умеренно оптимистическом сценарии минэкономразвития, то есть не около 6, а не менее 7 процентов.
Инфляционные последствия
Но такой "сыр", разумеется, не будет бесплатным. Во-первых, расширение спроса будет неизбежно сопровождаться экспансией денежного предложения, которая уже достигла 60 процентов в годовом измерении. В свою очередь это сохранит достаточно высокую инфляцию на потребительском рынке, подхлестнет издержки в промышленности и строительстве, стоимость транспортных услуг. Сейчас цены уже вернулись на траекторию прошлого года. Никаких радикальных рычагов борьбы с инфляцией ни у правительства, ни у Банка России нет. Поэтому реальная инфляция будет оставаться высокой - 10-15 процентов. Иначе и не может быть при нынешней, максимальной для российского производства загрузке мощностей на уровне 77 процентов, медленной технологической модернизации, консервативной структуре инвестиций, двойном отставании динамики производительности труда от доходов и нехватке квалифицированных кадров.
Уязвимость реального сектора, к сожалению, сопровождается и уязвимостью российского финансового рынка, слабостью банков и системы денежно-кредитного регулирования. На мировых рынках началась волна подъема учетных ставок ведущими центральными банками, а это рано или поздно развернет поток спекулятивного капитала из России. К тому же, очевидно, что в среднесрочной перспективе снизится и ненормально высокий приток нефтедолларов. Минэкономразвития и минфин к 2010 году, например, вообще прогнозируют исчезновение как позитивного сальдо внешней торговли и платежного баланса, так профицита бюджета уже в 2008 году.
Как стабильность превратить в прогресс
То есть весьма вероятна возможность резкого повышения спроса на деньги и даже кризиса ликвидности. Дело здесь даже не самой сложности маневра перехода от эмиссии за счет наращивания валютных резервов к пока еще крайне несовершенному, мягко говоря механизму рефинансирования банковской системы.
Пока, однако, все объективные оценки и прогнозы показывают, что признаки подобных шоков, ни внешних, ни внутренних, на мировом и российском ближних горизонтах не просматриваются. Тревожит другое: у России пока нет внятной и реалистичной концепции и плана перехода на ту самую новую инновационную модель развития. Есть деньги, есть политическая воля, минэкономразвития разработало первый вариант долгосрочной экономической стратегии. Однако все это, по большому счету, пока остается на уровне речевых установок и политических лозунгов.
Возьмем, например, нанотехнологии. Есть программа, создается несколько федеральных центров, выделено в общей сумме 155 миллиардов рублей. Но, во-первых, пока нет списка приоритетных разработок. Во-вторых, и об этом пока мало кто думает, какую конкретно продукцию мы будем с помощью нанотехнологий производить и продавать на мировом рынке? Есть смутное подозрение, что свой задел НИОКР по нанотехнологиям мы через 5-10-15 лет создадим, а воспользоваться им ловчее и прибыльнее смогут другие. Это пока на уровне ощущений, но все же...
