Когда неизвестна прописка
Это относится к американскому фильму "Ломаный английский" (у нас - "Любовь со словарем") - старомодной романтической мелодрамы о том, как мятущаяся, много ошибавшаяся и потому нервная нью-йоркская девушка встречает молодого француза, долго оттаивает в его объятиях, но смекает, как он ей необходим, только когда самолет унесет его домой в Париж. Она ринется его искать, но потеряет номер его парижского телефона, и события развернутся примерно как в фильме Эльдара Рязанова "Девушка без адреса": "Найти человека в Москве нелегко, когда неизвестна прописка". Тема неутоленных желаний и поисков счастья разрешится, как легко предвидеть, совершенно случайно и в последнюю минуту. В фильме есть все положенные в таком кино атрибуты: симпатичные герои, все понимающая "лучшая подруга" и масса хороших и тоже все понимающих людей, которых девушка встретит на пути. Есть также тепло показанный Нью-Йорк и еще теплее показанный Париж. И, наконец, главное: ход событий зритель предугадает с первого кадра до финала, и останется только плыть по волнам знакомого сюжета, счастливо жмурясь от предвкушения счастливой развязки.
По всем канонам фестивалей, такое кино считается искусством чисто жанровым, низким, сделанным на потребу массовой публики, неспособным сказать что-то новое и потому недостойным внимания конкурсных жюри. Но отборщики ММКФ, по-моему, не слишком покривили душой, пригласив картину Зои Р. Кассаветис состязаться за право получить "Золотого Св. Георгия": она сделана так крепко и чисто по жанру, и ее так безупречно сыграли Паркер Пози ("Возвращение Супермена") и Мельвиль Пупо ("Время прощания"), что она может служить образцом высокопрофессионального мастерства. А если бы ее сняли в 30-е годы прошлого века, она скорее всего стала бы столь же культовой, как "Мост Ватерлоо".
Коза ностра
"Путешествие с домашними животными" попало в число трех российских конкурсных лент, по всей вероятности, "до кучи" - больше нечем объяснить высокую честь, оказанную фильму Веры Сторожевой, где ни одному кадру, слову или движению не веришь. Это редкий случай публичной демонстрации режиссером своего абсолютного удаления от реальности - какой бы то ни было, даже воображаемой.
Герой Чехова, подтрунивая над интеллигентами-помещиками, радеющими за народ, советовал им отдать крестьянам лишние фраки. Примерно такое знание жизни обнаруживает и это "хождение в народ" с живой козой и умилительной собакой. Героиня с мужем живут у железнодорожного полустанка и продают проходящим поездам фляги с парным молоком. Зачем в поезде огромный бидон, который сам по себе дороже молока, нам не объяснят, но однажды муж от такой жизни упадет бездыханным. Женщина отвезет его на дрезине в морг и останется одна, невозмутимая и загадочная, как сфинкс. Ее не сможет взять штурмом даже Дмитрий Дюжев в образе шофера - она его прогонит, обменяет корову на козу и приблудившуюся собаку, купит плазменную панель, наденет подвенечный убор и станет слушать по радио песню про My Hungry Heart. Иногда она ездит в поселок, где на каждого жителя приходится по одной поливальной машине, усыновит там готового ребенка и, завершив путешествие к самой себе, станет жить, поживать да добра наживать.
За эти два часа в душе назреет множество вопросов к авторам. Например, где в эпоху плазменных панелей героиня раздобыла раритетное кургузое белье 50-х, какое, помнится, Ив Монтан вывозил из Москвы в качестве советской экзотики. И как она, хрупкая, дотащила труп до дрезины, "плазму" до дома и лодку до неблизкой, судя по всему, реки. И почему она, переспав с шофером в исполнении Дюжева, норовит его тут же пристрелить (режиссер Сторожева в интервью, помнится, толковала про паучиху, после соития пожирающую паука). И почему отказывается от красивой жизни при рачительном муже-хозяине. А уж если такая максималистка, что в супружестве может пребывать только по большой любви, то зачем тогда спит с нелюбым, обнаруживая все признаки фригидности.
Ксения Кутепова в роли крестьянки-пролетарки играет нечто среднее между Мариной Ладыниной и обитательницей декадентских салонов начала ХХ века. Она не скрывает холености крестьянских рук и скачет с надувным шариком, изображая легкое поэтическое безумие. Дмитрий Дюжев воплощает грубую мужскую страсть и ничтожность телесных соблазнов перед духовными, для убедительности раздеваясь храбро и часто. Оба персонажа не имеют характеров, биографий и живут как бы в безвоздушном пространстве. Иногда из этого пространства является маленькая шоферова дочка, явно польщенная тем, что ее снимают для кино. Иногда навстречу одинокой героине движется веселая свадебная компания, и тогда чудится, что сейчас возникнет улыбка Кабирии. Улыбка и возникает - по-русски широкая, и теперь нет сомнений, что с собакой, козой и чужим ребенком героиня найдет свое счастье. Если, как я уже сказал, не потонет.
Режиссер Вера Сторожева еще в фильме "Небо. Самолет. Девушка" заставила предположить, что кино понимает как запаянную реторту для ломких эстетических экзерсисов. Теперь в жюри конкурса предусмотрительно ввели Ренату Литвинову, игравшую в небе-самолете девушку, так что у этого нового хождения интеллигентов-помещиков в народ есть шанс что-нибудь получить.