Российская газета: Многие годы археология Москвы явно уступала многим другим городам. Сейчас вдруг ситуация изменилась. Почему?
Леонид Беляев: Меня называли чудаком, когда я в 70-е годы начинал исследовать Москву. Считалось, что исторически это очень позднее время, в основном XVI-XVII века, а всех интересовала домонгольская Русь. Все, что позже, было вроде не так интересно.
Но Москва - столица государства, и ее развитие в XVI-XVII веках нам нужно хорошо знать. А оно до сих пор плохо изучено. XV век - почти полная тьма, а XIII-XIV вв. - просто белое пятно. Дело в том, что Москву археологи никогда не изучали с сугубо научной целью. Конечно, мы вели работы, но в основном, подстраиваясь под планы строительных организаций. Поэтому научный результат оставался довольно скромным.
Здесь есть свое объяснение. Ведь Москва - не "уснувший" город, как многие старые русские города. Например, Владимир, Суздаль, Ярославль, Новгород, Псков в Древней Руси были столицами государств, а затем на целые века впали в "легкую летаргию". Размах строительства был не такой, как в Москве. Поэтому в этих городах - широкое поле для археологов. Они ведут там раскопки много десятилетий, и неудивительно, что Новгород и Псков уже изучены очень хорошо.
Археологией же Москвы начали серьезно заниматься, по сути, совсем недавно. И нам надо успеть во многом разобраться, пока культурный слой полностью не перемолот при огромных городских стройках. В этом году совместная экспедиция нашего института во главе с его директором, член-корр. РАН Н.А. Макаровым и Государственных музеев Московского Кремля вскрыла со стороны реки, на Подоле Кремля, значительную часть культурного слоя - более 800 квадратных метров. Это первые систематические, до конца доведенные раскопки в Кремле.
РГ: Каковы же итоги?
Беляев: Вскрыт слой толщиной до десяти метров. Впервые мы увидели, как век за веком, на протяжении почти 500 лет жил город. Здесь принципиально важно, что получена непрерывная археологическая картина. Суть в следующем. Например, в Новгороде есть места, где один над другим лежат до 28 настилов улиц. То есть вся история развития города представлена в разрезе. А в Москве ничего подобного не находили.
Вроде и копали много, и обнаруживали немало интересных древних объектов, но все они располагались как бы пятнами, были фрагментарны. Скажем, раскопали усадьбу XV века, а над ней перекоп XVIII века. То есть не было колонок сооружений с четкой временной последовательностью.
И только сейчас мы в деталях увидели всю хронологию столицы, увидели, как она развивалась и строилась. Например, уже ясно, что сеть улиц в Кремле (в отличие от остального города) веками сохраняла планировку, и дома в основном оставались на своих местах, хотя хозяева часто менялись. Поражает и густота кремлевской застройки в XIV-XV вв. Небольшие домики, крохотные дворики, узкие улочки. В общем, люди жили тесно, но постоянно.
РГ: Все-таки почему до сих пор ученые не находили непрерывной археологической картины, а в основном фрагменты?
Беляев: Причины разные. Скажем, в Москве почти весь культурный слой не влажный, а сухой. В нем все довольно быстро превращается в пыль. Особенно это касается дерева и кожи, из которых в те времена делали более 80 процентов предметов. Поэтому при раскопках мы в лучшем случае имели дело с оставшимися 20 процентами, которые изготовлены из неорганических материалов - керамики, металла, стекла. А раскопки на Подоле велись у реки, во влажном слое, где без доступа кислорода хорошо сохраняется органика. Мы увидели, как устроены нижние части домов - лестницы, полы, стенные засыпки, подполья и т.п., все, что практически уничтожено в сухом слое.
РГ: А что удалось узнать о более древней истории Москвы, скажем, о X-XI веках?
Беляев: Древнейшие из открытых пока слоев восходят к XIII в лучшем случае - ко второй половине XII веков. То есть в XI и XII веках город в этой части еще не был обжит. Скорее всего, освоение и заселение Москвы славянами началось не с Подола Кремля. А такая версия существовала, ведь многие русские города начинали застраиваться именно у реки. Москва, как город и крепость, - одно из исключений.
Суммируя, можно сказать, что раскоп на Подоле - это предельно концентрированный пласт материальной культуры Москвы XIV-XV вв. По сути, Москва во многом открыта заново. Мы сделали только первый шаг. Впереди новые раскопки.