Поделиться
Архитектурный шедевр, ставший эталоном частной красоты для большинства соотечественников, возвращается к полноценной жизни. Самый долгий реставрационный долгострой постсоветской России закончился, и памятник, о спасении которого радела вся российская интеллигенция, возвращен к жизни. Читатели "РГ" оказались одними из первых гостей знаменитого дома, где их встречал директор национальной библиотеки страны.
Во флигель дома стремительно вбежал человек в черном плаще: "Здрасьте!".
- Здра-асьте! - протянули читатели.
- Федоров. Библиотекарь, - представился директор главной библиотеки страны.
Читатели улыбаются, неловко топчутся в грязных ботинках на сияющем мраморном полу.
- Пойдемте, - приглашает Виктор Васильевич, - я вам кое-что расскажу о доме в телеграфном стиле.
- Лет 230 назад сын денщика Петра Великого, винный откупщик Пашков, разбогател и купил себе этот участок земли, чтобы построить себе дом, - начал экскурсию главный библиотекарь.
- А кем будет Пашков на современном языке? Средней руки предприниматель? - тут же уточнила Ирина Романова, сотрудник Музея колокольного звона.
- Я бы не сказал, что средней. Почти олигарх, - возразил Федоров. - Понимаете, выкупить землю напротив Кремля... Сын денщика, пользуясь связями папы, пробрался к олигархической верхушке. Так вот, до 1839 года, как сейчас помню, - поднимаясь по широкой мраморной лестнице, продолжает Виктор Васильевич, - это было частное владение. Первоначальный хозяин умер, прямых наследников у него не было, и дом перешел к племянникам.
Историю в телеграфном стиле читатели слушают с неподдельным вниманием.
- Дом Пашкова жил, как наша страна - то ничего, то совсем плохо, - увлеченно продолжает Федоров. - Когда был Наполеон в Москве - он сгорел, но в течение 5 лет его восстановили. К концу ХIХ века дом опять начал хиреть, нуждаться в ремонте, последняя реконструкция здесь была в 1913 году. После этого он встал на реконструкцию только в 1989 году. А с точки зрения финансирования, реконструкции начались в 2004 году. Самое трудное в реконструкции - найти деньги на ритмичное финансирование. Сметная стоимость, утвержденная постановлением правительства в 2003 году, была 1 миллиард 350 миллионов рублей. С учетом инфляции работы обошлись в два миллиарда рублей. Есть и другой показатель - квадратный метр здесь стоит меньше 6 тысяч долларов. Теперь здесь будет три отдела: отдел рукописей, нотно-музыкальный и картография. Пойдемте, покажу вам отдел рукописей, - приглашает Виктор Васильевич.
На отлакированном шахматном паркете ровные ряды крепких деревянных столов. Зеленые столешницы, зеленые стулья, зеленые лампы. Зеленый - фирменный стиль РГБ.
- Внешне этот зал ничем не отличается от того, который был сто лет назад, - рассказывает директор, - но есть три новые вещи: в этом зале никогда не было люстр. В дореволюционные времена были свечи. В советские - лампа дневного света, которая очень диссонировала с этим стилем. Поэтому мы в стилистике Дома Пашкова сделали новые люстры. Второе - раньше кафедра была на противоположной стороне, мы позволили себе перенести ее, чтобы быть ближе к архивам. И еще здесь появились видеокамеры наблюдения и противопожарные датчики.
- Столы и стулья новые, из цельного дерева, но стилизованы под старые. В среднем на одном читательском месте за день сидят три тела читателя, - объясняет Федоров. - А тело - оно же разное бывает, правильно? И отношение тела к рабочему месту тоже индивидуально. Здесь, - Федоров пытается сдвинуть стол, - все сделано капитально.
- Если повезет, попадем в хранилище, - Виктор Васильевич торопливо перебирает связку ключей. - Там сводчатые потолки, элемент культурного наследия, но нам они причинили головную боль: нужно было вписать туда стеллажи так, чтобы не пропадал метраж.
Сейчас у библиотеки очень серьезное положение с площадями. По мировым нормативам ей не хватает 30 тысяч квадратных метров, при том что 10 процентов фондов заштабелировано.
- А как часто у вас бывают сверки? - интересуется социолог Дмитрий Рогозин.
- Сверить все абсолютно нереально. Арифметика простая - у нас 42 миллиона единиц хранения. Это не ревизия в магазине: пришли, сняли кассовые остатки, посчитали консервы, колбасу - все ясно. Сверки в библиотеке фактически не заканчиваются. Чтобы посчитать все, нам надо закрыть библиотеку лет на семь.
- Часть стеллажей для хранения очень тяжелых фондов, - поясняет Федоров.- Все движется, чем тяжелее груз, тем легче, - он прокручивает ручку и огромные стеллажи послушно отодвигаются. По подсчетам специалистов, эти стеллажи дают до 20 процентов экономии пространства.
- Если все будет нормально, то дом для читателей мы планируем открыть к сентябрю следующего года. Теперь идем в венткамеру, - командует Виктор Васильевич. - Хочу показать вам страшно сложное устройство, которое обеспечивает необходимую температуру и влажность. Для фонда температурный режим очень важен. Когда фонды начинают жить, они заглатывают влагу, а потом ее отдают.
- О-о! - восторженно тянут читатели, попав в одну из "тайных" подвальных комнат.
- Вот эти агрегаты, - Федоров показывает на трубы, провода, шланги, короба, бочки, приборы. - Видите, народу нет, а все работает. Одна из лучших в мире установок. Когда здесь рыли, вдруг появилось что-то наподобие колодца старой кладки, примерно пять метров в диаметре и метров шестнадцать глубиной. Природа колодца пока еще не выяснена. Существуют разные версии: например, это один из древнейших колодцев, который обеспечивал город водой. Но у нас не принято было строить такие огромные колодцы. Есть версия, что это ход в библиотеку Ивана Грозного. Еще одна - подземный ход в Кремль.
- Пойдемте, я покажу вам мою любимую комнату, - и Федоров стремительно шагает по Пашковскому коридору. По пути показывает "служебное помещение", где когда-то за чашкой чаю беседовали известный философ Николай Федоров, граф Лев Толстой и ученый Константин Циолковский.
- Кто часто бывает в библиотеке, - говорит он, спускаясь по крутой лестнице в очередной подвал, - тот знает, что там обязательно должна быть эта комната - курилка!
Курилка Дома Пашкова аристократична и изысканна.
- Я как курильщик представляю, как трудно человеку со всеми этими запретами. Честно скажу, - обидно, - жалуется Виктор Васильевич. - Поэтому ради укрепления своей позиции у нас заготовлены портреты известных курильщиков: Черчилль с сигарой, Сталин с трубкой, Кастро с сигарой, Рузвельт, Джон Кеннеди.
Наконец, главный библиоте карь открывает последние двери. Просторная зала, из окон которой запросто виден Кремль. Она еще пуста, от стены к стене шарахается гулкое эхо. Роскошная люстра сверкает хрустальными брызгами.
- Этой залы раньше не было, - рассказывает Виктор Васильевич. - Когда это был жилой дом, здесь было два этажа, а залу эту сделали во время реставрации в честь 300-летия дома Романовых. Потом здесь был зал диссертаций, который переехал в Химки, а этот зал мы сохранили как культурно-выставочный комплекс. Я считал и считаю, что библиотека должна быть центром культурной жизни, особенно сейчас.
- А почему у дома два фасада? - рассматривая Кремль на противоположной стороне улицы, спросил студент Андрей Соколов.
- Раньше Моховая была уже и перед домом был сад. На Кремль смотрит садовый фасад, а не парадный, - объясняет директор. - После того как Екатерина отвергла проект Баженова по реконструкции музеев Кремля, архитектор развернул дом к московской резиденции императрицы непарадной частью. Кстати, кто издали смотрел на Дом Пашкова, тот чувствовал, что есть какой-то элемент незавершенности. Мы провели исследование и выяснили, что есть некоторые изображения Дома Пашкова со статуей Минервы. Но наши исследования показали, что вероятнее всего она там никогда не стояла, но предполагалась по первоначальному замыслу Баженова.
- Как зал теперь будет использоваться? Может быть, здесь будут проходить балы? - поинтересовались журналисты "РГ".
- Крупных мероприятий здесь не будет, - говорит Федоров. - Уже, кстати, есть желающие провести здесь корпоративную вечеринку, но мы этого делать не будем. Видите, такие штучки, - Федоров показывает замаскированные в шахматном паркете люки, - здесь все локальные сети. Хотите провести конференцию, встречу, "круглый стол", выставку - пожалуйста.