За свою почти столетнюю историю Пушкинский музей знавал несколько стратегических смен экспозиции. Уже в 1924 году по причине большого притока живописи в собрание, ранее состоявшее из слепков с антиков, известным искусствоведом Николаем Романовым была устроена Картинная галерея. Уже после войны тотальную реэкспозицию всех отделов музея сделал знаменитый историк искусства Борис Виппер. Если опустить малоинтересный и короткий период, во время которого Пушкинский превратился в музей подарков Сталину, то следующая значительная перемена произошла в 1974 году, когда на втором этаже Ирина Данилова выстроила логичную экспозицию импрессионистов и постимпрессионистов. Эта часть коллекции бывшего Музея новой западной живописи (другая ее часть после раздела в 1948 году отошла к Эрмитажу) уже с конца 1950-х стала "просачиваться" на первый этаж. И уже тогда импрессионисты были опознавательным брендом Пушкинского. За рубежом его и знали в таком качестве.
Получив в последние годы ряд соседних зданий, ГМИИ вывел из главного корпуса собрание импрессионистов в Галерею искусства стран Европы и Америки XIX - XX веков. Что было и к лучшему, и к худшему для этой французской живописи, представшей уже без настенной классической лепнины, но в тесноте бывших гостиничных номеров. Так или иначе, места Моне, Боннара, Пикассо, Дерена, Матисса и др. в главном корпусе освободились, и их заполнили огромными полотнами венецианцев XVIII века, перенесенными с первого этажа. Но музей - тот же дом: стоит вынуть один кирпичик, как зашатаются все другие. А потому тотальная реэкспозиция была уже неизбежна. Чтобы перестроить этот дом или переложить его свод, музейщики использовали старые надежные опоры - "Греческий" и "Итальянский" дворики. В зале, где раньше мерцало "Золото Шлимана", теперь вполне обоснованно располагается живопись Возрождения.