Поделиться
Новогоднее убранство Петропавловской крепости вызвало очередной вал дискуссии о том, допустимо ли подобное обращение с памятником культуры федерального значения.
Администрация музея настаивает на том, что все обвинения в их адрес беспочвенны. Второй год подряд в канун Нового года пляж Петропавловской крепости превращается в "открытку”, композиционный центр которой составляет шпиль собора святых Петра и Павла. И второй год это провоцирует достаточно бурное и не всегда корректное обсуждение в обществе. Немало петербуржцев заявляют о своей обеспокоенности будущим Петропавловки и как музея, и как объекта культурного наследия.
Директор государственного музея истории Санкт-Петербурга Александр Колякин с претензиями в свой адрес не согласен категорически. Хотя о конкретном содержании концепции развития комплекса Петропавловской крепости говорить пока не хочет, считая, что есть более насущные проблемы. По его словам, сейчас главное, о чем следует разговаривать, - это проблема реставрации и сохранения как помещений, так и экспозиции.
- Почему-то никто не задается вопросом о том, откуда нам брать деньги, - говорит Александр Колякин. - Сколько бы нам не помогал бюджет города, но он же не резиновый и все равно не сможет удовлетворить все потребности. Федерация музею денег просто не дает. Каждый год я подписываю несколько заявок на всевозможные гранты, но мы их никогда не выигрываем. Получается, что заявки посылаем просто по привычке. Поэтому мы вынуждены зарабатывать, потому что живем в XXI веке.
Последние слова относятся к еще одной категории обвинений - многих не устраивает, что площадь перед Петропавловским собором превратилась в своеобразное торжище. Между тем цифры говорят в пользу музея - за последний год им удалось заработать в два раза больше, чем в прошлом. Из этих средств 20 миллионов рублей, по словам Александра Колякина, были пущены непосредственно на реставрационные работы в крепости. Факт, что и говорить, для современных реалий достаточно редкий - как правило, бюджетным организациям если и удается зарабатывать, то эти деньги целиком уходят на текущие расходы.
Что касается слухов о создании в крепости "Диснейленда”, то их происхождение остается неясным. В администрации музея утверждают, что единственный алгоритм, который они принимают в качестве руководства к действию, - это "сохранить, приумножить и показать людям как можно больше”. В связи с этим здесь готовят достаточно развернутую программу по развитию экспозиционной деятельности, а также разработке новых экскурсионных маршрутов.
Вообще, даже если новогоднее оформление крепости и многочисленные ларьки с сувенирами на ее территории в туристический сезон и вызывают недовольство, то все же гораздо большую проблему составляет общее состояние музейного комплекса. Не стоит забывать о том, что в него помимо Петропавловской крепости входит еще семь объектов. И некоторые из них тоже требуют колоссальных затрат на содержание и реставрацию.
В результате администрация просто вынуждена хвататься за любые деньги, попадающие к ним. Именно отсюда возник осенний конфликт между музеем и петербургскими археологами. Тогда Петропавловке выделили 500 миллионов рублей на замену инженерных коммуникаций. По словам Александра Колякина, подобные работы в крепости не проводились последние 60 лет. Однако любые земляные работы в подобном месте, имеющем безусловную историческую ценность, обязательно должны предваряться археологическими раскопками. Тогда-то и начались разногласия - археологи настаивали на том, что раскопки следует вести несколько лет. Однако позволить такой роскоши дирекция музея себе не могла - деньги, выделенные в виде кредита, необходимо было полностью освоить в течение двух лет. С трудом, но договоренность была достигнута - археологи согласились дать "добро” на начало перекладки коммуникаций, а рабочие, в свою очередь, пообещали не углубляться больше 40 сантиметров в потенциально интересных для ученых местах.
Такова повседневная реальность Петропавловской крепости - постоянное лавирование между собственными финансовыми интересами, ответственностью перед жителями города и стремлением все же исполнять главную функцию музея, то есть хранить историю.