Поделиться
По распоряжению Алексея Гордеева минсельхоз приступил к разработке проекта программы повышения производительности и устойчивости крестьянских фермерских хозяйств. К работе привлечены все наличные силы министерства - от отраслевой науки до Россельхозбанка и Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов (АККОР). По мнению экспертов, речь идет о новой, более значимой, чем прежде, роли фермерства в снабжении страны продовольствием. В связи с этим корреспондент "Российской бизнес-газеты" встретился с одним из членов рабочей группы по подготовке проекта почетным президентом АККОР, доктором экономических наук Владимиром Башмачниковым и попросил его ответить на несколько вопросов.
- Владимир Федорович, вам не кажется, что после выхода на авансцену агрохолдингов фигура фермера как-то потерялась, выпала из поля зрения?
- Мне трудно судить, что и как смотрится со стороны - я человек не сторонний. Вот официальные цифры. По данным Всеобщей сельскохозяйственной переписи, сегодня в России 150 тысяч работающих фермерских хозяйств. Они обрабатывают 20 миллионов гектаров земли. Это немало, если учесть, что за годы рыночных реформ крупные сельхозорганизации забросили около 50 миллионов гектаров сельхозугодий. На этой спасенной от зарастания бурьяном земле фермеры выращивают 16 - 18 миллионов тонн зерна, их доля в зерновом производстве страны уже достигла 20 процентов и ежегодно прирастает на 1- 1,5 процента.
Сегодня фермеры выращивают 30 процентов семян подсолнечника, более 10 процентов сахарной свеклы.
В животноводстве вообще случилась бы катастрофа, если бы не фермер. Только за последние семь лет сельхозорганизации лишились сорока процентов поголовья крупного рогатого скота, а у фермеров оно увеличилось за то же время в 2,5 раза.
- То есть российский фермер скорее жив...
- Не только жив, но и бодр.
- Тогда зачем понадобилась специальная программа "по повышению производительности"?
- Фермерский сектор сегодня крайне неоднороден. Погоду в нем делают примерно сорок тысяч крепких хозяйств. Во времена Силаева и Гайдара они получили хорошую стартовую поддержку, встали на ноги, окрепли и в принципе не нуждаются ни в какой опеке. Это сильные самостоятельные игроки на агрорынке.
Но куда больше хозяйств - по нашим подсчетам, свыше 100 тысяч - хотя и работают на рынок и обеспечивают свои семьи средствами к существованию, но расширенного воспроизводства не ведут. Они пришли в фермерство позже, и сегодня им трудно расширить земельные площади, не хватает прибыли для обновления техники, строительства ферм. Хотя именно эта категория хозяйств могла бы реально развернуть ситуацию в животноводстве, потому что они уже в бизнесе, держат нос по рынку, ничем иным как родными буренками не занимаются, и если их заинтересовать, они свободно могли бы удвоить и утроить поголовье.
Но, кроме этого, у нас есть 18 миллионов личных подсобных хозяйств или ЛПХ. Из них два миллиона - товарные. На Западе эти два миллиона тотчас записали бы в фермеры. Они держат две-три коровы, молоко где-то продают... Что мешает стать им полноценными предпринимателями? Проблемы те же, что и у "середняков-стотысячников" - с землей, кредитами, техникой... Но есть и свои, специфические - все же от рынка они дальше, чем кто-либо, необходимость платить налоги, вести бухгалтерию их пугает.
- И вот в своей программе вы - в который раз! - запишете: "Ввести для начинающих фермеров налог в расчете на гектар земли...".
- Я не знаю, что в итоге мы запишем, наша цель - разработать механизмы, которые бы реально стимулировали развитие фермерства. Запускать их или не запускать, зависит от многих людей. Нынешняя продовольственная инфляция, как мне кажется, не оставляет на этот счет особых сомнений.
- Ну хорошо, без льготных побудительных кредитов для "середняков" и полуфермеров на первых порах не обойтись. Но ведь увеличить их объем будет нелегко - риски, связанные с разрастающимся мировым финансовым кризисом, к этому совсем не располагают.
- Мы уже убедились: отношение коммерческих банков к малышам не зависит от состояния финансов. Одиночки для них - персона нон грата по определению. Герман Греф, когда занялся поддержкой малого бизнеса, выстраивал такую цепочку: бюджет - кредитные кооперативы - фермеры. При этом предполагалось, что кооператив сам найдет денежные ресурсы, а если кредит для фермера окажется слишком дорогим, процентную ставку ему погасят из госсредств. Но схема не сработала - только-только народившиеся кооперативы деньги не нашли. Банки им ничего не дали, потому что по нормативам Центробанка РФ это дело считается очень рискованным. В результате средства на компенсацию процентной ставки так и остались в бюджете. Однако отказываться от идеи я бы не стал. Чтобы она начала действовать, необходимо, на наш взгляд, ее дополнить - создать сеть региональных гарантийных фондов, заручившись поддержкой которых кооператив мог бы взять кредит в Россельхозбанке, Сбербанке, короче, всюду, где это выгодно, а затем переправить его фермерам.
- Проблемы с землей из разряда тех, о которых говорят: "Кто не успел, тот опоздал"?
- Тут все упирается в переоформление земельных долей в земельные участки. По нынешнему законодательству предметом купли-продажи, даже аренды может быть только участок, а не доля. Провести межевание, все обозначить на карте, согласовать - для фермера колоссальная работа, и к тому же недешевая: до 100 тысяч рублей, а то и поболее надо выложить. Агрохолдингу - не деньги, а для фермера, где каждая копейка на счету, ощутимо. Я думаю, государство должно субсидировать эту работу, как в Турции, и помочь фермерам заполучить свои участки. Либо поступить, как на Украине, где власти поставили перед землемерами условие: вот вам госзаказ, небольшие, но гарантированные деньги, можете сделать вид, что вам ничего не предлагалось, но на нашу поддержку тогда не рассчитывайте. За три года вопрос был закрыт.
Есть вещи, которые никто кроме государства не сделает. Сегодня во всем мире малое производство кормит население своих стран, но при этом оно прекрасно вооружено. А что у нас? Когда в Подмосковье начинают работать с землей, крестьянские подворья из рук вырывают 20-25-сильные китайские тракторы. Потому что на них можно вспахать участок в 7-10 гектаров, обработать его, выполнить целый веер транспортных операций. У нас такой техники нет.
Сегодня мне говорят: производство оборудования и машин для фермеров не налажено по той причине, что не сформирован рынок малой техники. А кто его должен формировать, определять заказ, стимулировать производство, как не государство? Для этого в его арсенале широчайший набор инструментов, каким не располагает ни один рыночный субъект. Разве не понятно, что самому фермеру это пока не под силу.
- Если российское фермерство ждет существенное пополнение, надо думать, как новобранцев учить.
- Консультационные пункты открыты в каждом более или менее крупном населенном пункте. Проблема в другом: они сориентированы на сельское хозяйство вообще и консультанту удобнее и проще работать с каким-нибудь размашистым ОАО, чем возиться с "пятигектарным" одиночкой. В итоге наши фермеры - это чистой воды робинзоны. Он сидит себе с семьей где-нибудь на юру и никто к нему не приедет, не скажет: "Ты не сей в этом году пшеницу "Тулайковская-5", а возьми лучше "Тулайковскую-10", на твоей земле и по нынешней погоде в полтора раза больше на круг возьмешь". Мне все тут предельно ясно: нужны консультационные пункты, предназначенные исключительно для фермеров, чьи услуги, как во всем мире, оплачивались бы на паях фермером и государством.
- Сегодня половина крупного рогатого скота по статистике - в семейных крестьянских хозяйствах. Но это не уберегло страну от осеннего роста цен на продовольствие.
- У фермеров по-прежнему нет прямого выхода на рынок. Сбыт намертво монополизирован. Ну вот выросло в цене молоко. Крестьяне надеялись: получим хорошую добавку. А что вышло? У фермеров остается 13 - 15 рублей с литра. И это в то время, когда в городской рознице цена литрового пакета перевалила за 40 рублей. То есть весь навар съели перекупщики, транспортники, переработчики, торговля. Сегодня госпрограммы и нацпроект как будто поощряют создание кооперативов-частников с выходом на сбыт, но они же нищие. Кредит без того же залога им никто не дает, поэтому единственное, чем они в лучшем случае занимаются, это сбором и транспортировкой сырья, того же молока, к примеру.
На Западе давно пошли дальше - кооперативы слились и создали объединения, которые стали обзаводиться перерабатывающими, морозильными, транспортными мощностями. Выстроили вторую, альтернативную систему товародвижения - от земли до прилавка. Вот она и стала по-настоящему конкурировать с первой, давно сложившейся. Я думаю, нам никуда от этой дорожки не деться.
- Но у нас и так мощности в традиционном секторе простаивают.
- Убежден, по-другому от монополизма не уйти. Я смотрю на эти новые гигантские стройки на 1000 и 5000 голов крупного рогатого скота, десятки тысяч свиней, осуществляемые в рамках нацпроекта, и ничего не могу понять: нас что, социалистический опыт ничему не научил?
- Западная практика показывает: с агрохолдигами фермеры могут не только успешно бороться, но и прекрасно сотрудничать, скажем, на контрактной основе. Но в России контрактная система не прижилась. Почему?
- На Западе сначала сложился мощный класс фермеров, а потом пришли агрохолдинги и стали бороться за фермеров. У нас было все немножечко по-другому. Но это очень важный вопрос, и мы уже начали его прорабатывать и, надеюсь, включим свои предложения в программу.