Ушедший год оставил в истории Евросоюза немало важных вех. К 50-летнему юбилею ЕС расширился до 27 стран, приняв в свои ряды Румынию и Болгарию.
К концу года стараниями Берлина и Брюсселя был подписан базисный "Договор о реформах ЕС", который вскоре должен стать основным законом Евросоюза. Судя по всему, в ближайшее время могут начаться и переговоры о новом соглашении между Россией и ЕС, которые до недавнего времени тормозила Варшава. Какими должны быть наши отношения с расширившимся Евросоюзом в ХХI веке? Высказать свое мнение на эту тему корреспондент "РГ" в Будапеште попросил участников прошедшей в венгерской столице международной конференции "Европейская мечта". Наши собеседники - бывший президент СССР Михаил Горбачев, премьер-министр Венгрии Ференц Дюрчань, член Еврокомиссии (правительства ЕС) комиссар по делам налогов и таможни Ласло Ковач, бывший президент Румынии Ион Илиеску и главный редактор авторитетной польской "Газеты выборчей" Адам Михник.
Российская газета: Главный торговый и важный политический партнер России Евросоюз сегодня переживает стремительные перемены. Не всегда, правда, благоприятные. Приняв в свои ряды страны Восточной Европы, европейский локомотив настолько замедлил свое движение, что вот-вот готов совсем остановиться. Темпы экономического роста минимальные: один, от силы два процента. Высокие цены на энергоносители и сырье делают экономику Европы все менее динамичной. На этом фоне мы видим, как страны Евросоюза одна за другой - Великобритания, Италия, Германия, Франция - начинают демонтаж европейского социализма, вынимая из его здания кирпичик за кирпичиком: бесплатную медицину, бесплатное образование и т.д. В итоге - забастовки, демонстрации и акции протеста, которые проходят чуть ли не каждый день. Не приходит ли конец европейской социальной модели, к которой так стремились и страны Восточной Европы?
Михаил Горбачев: Действительно, ситуация в Европе не простая. Мы видим, как народ реагирует на действия своих правительств, закручивающих гайки. Забастовки, протесты. Я недавно был во Франции, и там как раз проходила забастовка авиаперевозчиков. Полный хаос и паралич. Потом начали бастовать железнодорожники. Надо иметь в виду, что в ряде европейских стран та социальная модель, которая создавалась десятилетиями, тоже получила свои перекосы. В Германии, например, человек, который не работал и жил на пособие, порой получал больше и жил лучше, чем работающий. Ему до 80 процентов сохранялась прежняя зарплата, достаточно было еще где-то иметь небольшой приработок и не платить с него налоги, чтобы лучше себя чувствовать, чем на работе. Поэтому бывший канцлер Герхард Шредер, что не свойственно социал-демократам, которые очень тесно связаны с профсоюзами, взял на себя труд устранить все эти перекосы. И за это я его очень ценю. Думаю, что Европе предстоит весьма существенная коррекция своей социальной модели, конечно, при сохранении ее социальной направленности.
Ласло Ковач: Европейский союз - это часть глобальной экономики, и все процессы глобальной конкуренции, происходящие в мировой экономике, отражаются и на европейской экономике. Основные конкуренты ЕС - традиционно США, недавно к ним добавился Китай, по некоторым позициям Индия, а теперь еще и Россия. В этой глобальной конкуренции перед Европой стоит непростой выбор: если она не может должным образом конкурировать со своими партнерами, тогда ЕС просто будет не способен выполнять свое главное предназначение: обеспечить 492 миллионам жителей своих стран лучшую жизнь, большую безопасность, социальную солидарность и думать при этом о следующих поколениях своих жителей. Другими словами, нам приходится переоценивать влияние тех факторов и расходов, которые влияют на нашу конкурентоспособность. На этом фоне действительно можно говорить о том, что происходит некоторая переоценка нашей социальной модели.
РГ: Начиная с 2004 года Евросоюз, пройдя два витка расширения, вырос почти вдвое - с 15 до 27 стран. При этом он вобрал в себя почти все страны бывшего социалистического лагеря, население которых надеялось, что после вступления в ЕС все сразу заживут как в старой Европе. Но не получилось. Отсюда - повсеместное разочарование и рост правых и националистических настроений в Польше, Венгрии, Чехии. По опросам, например, почти половина венгров считают, что вступление в ЕС практически ничего не изменило в их жизни. Не стоит ли ЕС остановиться, не гнаться за новыми странами-кандидатами, вроде Турции, а реально поднимать экономически и социально Восточную Европу, как в свое время это делалось в отношении Испании или Греции?
Горбачев: Мне иногда кажется, что сейчас политическая мотивация расширения ЕС на Восток в западноевропейских столицах стала намного важнее экономического содержания и часто превращает процесс в борьбу за сферы влияния. В каком-то смысле старая Европа здесь перестаралась, взяла на себя больше, чем могла осилить. Как говорится, разыгрался аппетит. В итоге темпы расширения опередили возможности реальной адаптации новых членов. Вот это и приводит к таким осложнениям. Если ничего не менять, то внутренняя напряженность системы будет только возрастать, приводя к новым нежелательным процессам. Поэтому корректировка необходима, требуется менять темпы расширения, делать все более обдуманно. Но мне кажется, Европа как будто этого не слышит. Теперь говорят о новых кандидатах с Балкан. Мол, давай, давай, а потом разберемся. В результате, население старой Европы уже тоже ропщет, людям не нравится такой неконтролируемый наплыв "новичков" ЕС, часто неподготовленных. Вот тогда и появляются лозунги: "Германия - для немцев", а "Франция - для французов". В определенном смысле Лиссабонский договор, который инициировала канцлер Германии Ангела Меркель, - это частичная корректировка курса ЕС, но работы еще много.
Ковач: Опросы общественного мнения в самом деле показывают определенную разочарованность населения Восточной Европы итогами вступления в ЕС. Будучи министром иностранных дел Венгрии в двух правительствах, я каждый раз повторял: даже Ирландии потребовалось 25 лет членства в ЕС, чтобы из самых бедных превратиться в одну из самых богатых стран, достичь приличного уровня жизни и выйти сейчас на передовые позиции. За год-два такого добиться нельзя. Теперь мы видим, что остатки иллюзий на этот счет развеиваются.
Адам Михник: В Польше с самого начала были партии и политики, которые достаточно сдержанно, если не сказать негативно, относились к вступлению в Евросоюз. У них своя, консервативная точка зрения на понятие суверенитета страны и общественного развития. Им не нравится и либеральный строй Евросоюза. Однако последние парламентские выборы в Польше показали, что большинство поляков не разделяют взгляды консерваторов. Консерваторы сделали Польшу страной спецслужб и потому проиграли последние выборы.
РГ: Отношения России и Евросоюза в последние 2-3 года переживали не лучшие времена. Застопорилась работа над выработкой нового соглашения Россия-ЕС, обозначились противоречия в сфере энергетики, безопасности. Правда, Варшава уже заявила, что готова снять свое вето на переговоры ЕС с Москвой и, вероятно, они скоро начнутся. Каковы, на ваш взгляд, перспективы наших отношений? Временные ли это трудности или за ними наметились какие-то более глубокие противоречия?
Горбачев: То, что я скажу, будет мнением человека, приверженного Европе, идее общеевропейского дома. Когда мы начинали перестройку, то эта идея максимального развития дружеских отношений со странами Европы была одной из главных в нашей политике. Общее настроение и в Европе, и в России - в пользу развития отношений. ЕС - наш главный торговый партнер, основной потребитель наших энергоресурсов, нас связывают общая история, культура, религия. Осталось только найти механизмы и правила игры через новый договор о партнерстве.
Казалось бы, все ясно. Я вот много лет занимаюсь этой темой. Читал много лекций. Встречался и спорил с европейскими лидерами, но мало кто понимает самое главное. Без России Европа никогда не сможет стать мощным полюсом силы в многополярном мире, не сможет стать альтернативой однополярному миру. Не сможет влиять на принятие глобальных решений. Лишь бывший президент Италии Коссига как-то высказал такую же мысль, за что я ему благодарен. Со своей стороны и Россия тоже нуждается в Европе, особенно сегодня, когда мы вплотную подошли к решению проблемы модернизации страны. Это новый этап в развитии нашей страны, а значит, потребуется новый этап и в отношениях с ЕС.
Вроде, все "за", а дело вперед пока не двигается. Сколько раз уже собирались, а все топчемся на месте. Иногда складывается ощущение, что Европа и хочет углубления сотрудничества с Россией, и как бы боится, что вот такой гигант, как Россия, опять поднимается. Побаивается. Ну, конечно, и американцы им сильно в этом "помогают". Взять хотя бы их планы по развертыванию ПРО в Чехии и Польше. Бывший премьер-министр Чехии Милош Земан прямо говорит, что это американская провокация, призванная не допустить сближения России и ЕС. Я думаю, нам надо деликатно снимать все опасения европейцев, надо строить многоуровневые отношения, действительно партнерские, действительно взаимовыгодные, ибо Европа - наш естественный партнер. Но если пауза в наших отношениях с ЕС затянется, то не исключено, что Россия обратится на Восток. Я думаю, что со стороны Европы оттолкнуть Россию было бы большой ошибкой. Но и с нашей стороны отвернуться от Европы было бы не меньшей ошибкой.
Ференц Дюрчань: Я согласен, что уровень взаимного недоверия и взаимной подозрительности между ЕС и Россией в последнее время повысился. Это, на мой взгляд, относится и к отношениям между Россией и США. Правда, как мне кажется, обе стороны порой склонны преувеличивать уровень тех или иных угроз, склонны видеть какие-то подспудные угрозы, которых на самом деле, возможно, и нет. Тем не менее, как и в отношениях между людьми, для того чтобы выйти из какой-то неблагоприятной ситуации, недостаточно каких-то односторонних действий. Необходим диалог. В данном случае есть необходимая площадка для решения подобного рода вопросов. Это Совет Россия-НАТО.
Ион Илиеску: У Евросоюза и России много различий в разных сферах. Но это не должно быть препятствием на пути к сближению. Надо иметь терпение и решать проблемы шаг за шагом.
Ковач: Я считаю, что Евросоюз и Россия взаимно дополняют друг друга, зависят друг от друга и обречены на развитие отношений. Помимо торговли, мы также зависим друг от друга в решении глобальных проблем. Евросоюз рассматривает Россию в качестве своего стратегического партнера и всячески стремится к нормальным, цивилизованным отношениям с Россией. Естественно, что мы ожидаем такого же подхода и со стороны Москвы.