Никогда ничем серьезным не болел, сердце не беспокоило. И вдруг в пятьдесят лет - инфаркт. Теперь, когда все позади, Виктор Борисович вспоминает о происшедшем с присущим ему юмором: во всем виновата люстра.
Выпускник кулинарного училища
Но о люстре потом. Сперва о самом Беляеве. После окончания кулинарного училища комсомолец Виктор Беляев трудился поваром в престижном московском ресторане "Прага". Там познакомился со своей будущей женой - красавицей Наташей, тоже поваром. А в 1978 году - крутой поворот судьбы: Виктор приглашен на спецкухню по обеспечению питанием Совета Министров СССР. Работал во всех цехах. Стал поваром-универсалом. И учился: сначала - в техникуме общественного питания, потом - в Институте народного хозяйства имени Плеханова. Уже 30 лет инженер-технолог Виктор Беляев в Кремле.
Российская газета: Вот так запросто попали в Кремль? Без протекции?
Виктор Беляев: Если рекомендацию моей учительницы по кулинарии можно таковой считать... Она была племянницей директора группы питания Кремля. Она и рекомендовала. И хотя биография у меня чистая, проверяли два месяца. Приглашали в специальную комнату в Кремле на собеседования. И это, наверное, правильно:все-таки ответственность огромная. Мы обеспечиваем питанием администрацию президента, управление делами, федеральную службу охраны президента, государственные приемы от имени президента.
РГ: Чем обычно кормите?
Беляев: Предлагаем несколько меню, которые затем отрабатываются службой протокола президента.
РГ: Икра, например, обязательно входит в перечень?
Беляев: Рыбные и деликатесные продукты обычно присутствуют. Но вот сейчас запрет на черную икру, и ее не подаем.
РГ: Ваши клиенты капризны в выборе блюд?
Беляев: Они не капризны, но они привыкли к хорошему питанию.
РГ: Селедочка под водочку? Без сорокоградусной не обойтись на приемах?
Беляев: Это неправда. В основном подаются хорошие вина: французские, итальянские, крымские, краснодарские...
РГ: Гости владеют этикетом питания? Знают, как пользоваться столовыми приборами, как дер-жать вилку, нож?
Беляев: Абсолютно.
РГ: А где вы овладевали этими премудростями?
Беляев: Учились в морозовском особняке МИДа на улице Алексея Толстого.
Тэтчер и Никсон
Беляев: Я, как и все, очень долго жил за "железным занавесом". Открыли его для меня посещения Маргарет Тэтчер и Никсона. Я о них читал, я о них слушал передачи. А потом увидел их вблизи. Оказалось, они очень симпатичные люди. Очаровала их воспитанность. Наш пищеблок в особняке на Воробьевых горах отделен от официального зала большой мощной дверью, за которую персоналу особняка выходить не полагалось. И вдруг... Приехала Тэтчер и после обеда открыла нашу дверь, зашла к нам на пище-блок, чтобы сказать спасибо за вкусную еду. Мы остолбенели - такого никогда не было.
Примерно так же вел себя Никсон. Прервав ужин, который состоялся в его честь, он целый час ходил и сам фотографировал те блюда, которые мы ему приготовили. С каждым здоровался за руку. Ко мне обращался "шеф" и добавлял по-французски: "Манифик" (прекрасно).
Никсон приезжал к нам в 1987 году, когда уже не был президентом. Это было перед встречей Горбачева и Рейгана в Рейкьявике. Никсон попросил горбачевский протокол провести его по тем местам, в которых он был, когда прилетал с официальным визитом, встречался с Брежневым. В список посещений вошел "Колхозный рынок" в Черемушках, Никсон просил прогуляться в одиночестве, чтобы не было ажиотажа. Но его узнали. Одаривали фруктами, цветами, овощами. А когда он выходил с рынка, к нему подошла старенькая женщина, она продавала семечки в газетных кулечках. Женщина подарила Никсону два последних кулечка и сказала: "У меня во время последней войны погибли три сына. Сделайте так, чтобы больше не было войны".
РГ: Виктор! И вы верите в то, что это не было специально подстроено?
Беляев: Верю, потому что знаю: ребята из официальной охраны просто не знали, что делать. А когда Никсон вернулся в особняк, он не вошел в дом - полтора часа очень нервно ходил по парковым дорожкам. Знаю это точно, потому что на столах остывал ужин. Для меня это было огромным потрясением.
Перед отъездом Никсон попросил меня с ним сфотографироваться (Виктор дал нам эту фотографию, и сегодня наша газета ее публикует). Тогдашние комитетчики сказали мне, что фотографии этой у меня не будет никогда.
РГ: Как же она к вам попала?
Беляев: Никсон по разговору, по выражению моего лица точно оценил ситуацию. Он улетел, а через три месяца мне позвонили из американского посольства. Пригласили прийти в назначенное время, но никому об этом не рассказывать.
РГ: И вы рискнули пойти?
Беляев: Очень хотелось получить фотографию. Хотя, когда переступал порог посольства, ноги и руки дрожали. Могли и с работы погнать. Но обошлось.
Громыко
Беляев: У меня недавно был инфаркт. Как говорится, на ровном месте. Может, это некий отзвук истории с Громыко. Уж столько лет прошло, а она иногда мне снится. И даже во сне становится не по себе. А произошло все во время визита министра иностранных дел Канады. Официальный прием в особняке на Воробьевых горах. Накрыт роскошный стол. Белоснежная скатерть с гербами не просто лежит на столе - она натянута без единой морщинки. И на ней в специальной посуде - изысканные блюда с закуской. Крахмальные салфетки. Сверкает хрусталь. Все на самом высшем уровне. До начала приема - считаные минуты. Приезжает Андрей Андреевич Громыко. Включаются огромные хрустальные люстры. Все как надо. И в этот момент над накрытым столом в мелкие дребезги разрывается семь лампочек-миньонов. Осколки закрывают весь накрытый стол. Персонал в шоке. Комендант здания идет к Громыко, умоляет отсрочить время приема на двадцать минут. Громыко дает десять. Он ничего не знает о случившемся. Срочно все убираем вместе со скатертью. Судорожно накрываем стол по новой. Уже нет таких изысков, уже не до них. На все это ушло пятнадцать минут. Но все же лицом в грязь не ударили: гости ничего не заметили. Вот откуда у меня инфаркт (Виктор смеется).
РГ: Ничего не проходит даром...
Беляев: Жизнь - явление полосатое. И у нас тоже.
РГ: В вашей семье два повара. Кто готовит обеды?
Беляев: Моя мама, Нина Ивановна...
Чтобы приготовить утку по-русски, надо взять одну утку, полтора килограмма репчатого лука, полкило помидоров, килограмм антоновских яблок. Добавить соль, перец, корицу по вкусу.
Подготовленную (промытую, с удаленным внутренним жиром) утку разделывают на порции. Кусочки, панируют в муке. Затем каждую порцию обжаривают, на предварительно растопленном утином жире. Обжаренные кусочки складывают в утятницу, добавляют бульон и тушат.
Репчатый лук обжаривают до золотистого цвета, помидоры, очищенные от кожицы обжаривают и соединяют с луком, тушат. Во время тушения овощей в них добавляют соль, перец, чуть-чуть корицы. Готовые овощи выкладывают сверху на утку. В конце тушения добавляют очищенные, порезанные на дольки и посыпанные сверху корицей антоновские яблоки. Доводят до готовности.