На Украине шахтеры выясняют отношения с помощью огнестрельного оружия. Самый громкий случай произошел на шахте в Днепропетровской области. На территории одного из предприятий АО "Павлоградуголь" произошла перестрелка, в результате которой один человек погиб, двое получили ранения.
Предприятие поспешило откреститься от инцидента, официально заявив, что стрельбу устроили не сотрудники, а жители Павлограда "на почве перераспределения влияния в сфере незаконной добычи и реализации угля". Таким образом, на Украине было едва ли не впервые официально признано существование организованного рынка "подпольных шахт".
Власти страны предпочитают не замечать его существования. У них и так полно проблем. Здесь и взрывоопасность украинских шахт, и социальные проблемы шахтерских поселков, и реформа угольной отрасли в целом. Впрочем, эти темы, как правило, возникают в период предвыборных кампаний.
Тем временем криминальные структуры уже взяли на себя решение социальных проблем шахтеров и их семей, предоставив бывшим горнякам низкооплачиваемую работу без всяких социальных гарантий. "РГ" удалось выяснить схему работы такого рынка и методы добычи угля.
О своем опыте рассказал один из бывших "субподрядчиков" нелегальных копателей в одном из районов на востоке Донбасса. Представился он Алексеем. Сейчас Алексей отошел от дел, занявшись легальным бизнесом. "Эти шахты, или "копанки", нельзя назвать нелегальными в полном смысле слова. За каждой такой ямой, как ни странно, стоят вполне легальные юридические лица, фирмы с небольшим штатом и зиц-председателем. Реальные хозяева - крупный криминал", - объясняет Алексей. Схема, по его словам, проста: нужно только получить лицензию на проведение добычи угля. Это не так сложно, как кажется. Способов много: от аренды за копейки заброшенной шахты до вхождения в микроскопическую долю с действующим предприятием. "Фирма зарегистрирована, можно работать. От закрытых шахт остаются документация и маркшейдерские карты, где указаны неразработанные, неперспективные пласты. За небольшую плату уволенные или действующие горные инженеры их расшифруют и укажут, где копать", - говорит Алексей. В основном, по его словам, добывается так называемый "молодой" уголь - с высокой зольностью и низкой температурой горения. В советские времена на него не обращали внимания, предпочитая качественный коксующийся уголь или антрацит.
Теперь же в эпоху тотального повышения цен на энергоносители украинские ТЭЦ без проблем покупают низкосортное топливо в расчете на мощные системы продува, дающие возможность сжечь это дешевое сырье. Однако главное преимущество "молодого" угля - это малая глубина залегания. "Достаточно подогнать экскаватор, снять метр-два грунта и можно черпать лопатой", - пояснил собеседник "РГ".
Но дело в том, что законодательством запрещены подобные открытые выработки. Для этого необходимо не просто получать лицензию, но и действительно открывать предприятие со всеми атрибутами. Выход прост: угленосные участки берутся в аренду под сельскохозяйственные или иные нужды, не предполагающие, впрочем, глубокого нарушения грунта. "Ну а если природоохрана поймает и спросит, почему у вас вместо посадки заявленного гороха на участке люди с отбойными молотками работают, то штраф будет не такой большой. Да и не спрашивают обычно", - говорит Алексей.
Нелегальная шахта, "копанка", это дыра в земле диаметром 2-4 метра. Глубина порой достигает 10-15 метров. От нее могут отходить и горизонтальные тоннели, из которых добывается уголь. Работает на одной "копанке" бригада из 5-6 человек плюс водители и экскаваторщики. Они официально числятся на фирмах и получают зарплату. Добычу угля ведут местные жители, преимущественно бывшие шахтеры, которые не числятся нигде. "Кайлом и лопатой давно никто не работает. Все механизировано. Подгоняется к "копанке" старый "Запорожец" или тяжелый мотоцикл, несложные манипуляции - вот вам и компрессор для отбойных молотков. Местные кулибины работают в этом направлении. На этих же "Запорожцах" бригада и по домам разъезжается", - описывает процесс Алексей. За день с одной шахты бригада добывает до 10-15 тонн угля. Оплата сдельная - 80-100 гривен за тонну. Итого, один "подпольный" шахтер за день небезопасного тяжелого труда в среднем получает 20-30 долларов.
"Ни о какой технике безопасности речи не идет. На фирмах-крышах, конечно, сидят инженеры по ТБ - пенсионеры за 150 долларов в месяц. Так надо. Но они ни за что не отвечают, потому что рабочих по сути нет. Нет их трудовых книжек, нет и людей", - объясняет собеседник "РГ". В случае гибели или травмы помощь семье оказывает бригада, такие же бесправные трудяги, по сути - рабы.
Наконец, возможное недовольство родственников и самих чернорабочих легко подавляет служба безопасности. Охранное предприятие есть при каждой подобной структуре. В него, по словам собеседника "РГ", входят в основном оставшиеся не у дел "шестерки" из мелких криминальных группировок, не выдержавших конкуренции с крупными, малолетние уголовники-отморозки, отсидевшие "по хулиганке", прочий сброд. Они улаживают все конфликты, они набирают и рабочую силу.
Донбасс в общественном сознании олицетворяется с большими шахтами, стометровыми терриконами, громадными комбинатами. Действительно, на востоке Украины это все есть, и в крупных городах уровень жизни людей достаточно высок. Но между этими полисами затерялись шахтерские поселки на тысячу-две жителей. Они строились после войны вокруг небольших шахт, которые не выдержали постперестроечного кризиса, были признаны неперспективными и закрыты. Неперспективным оказалось и население поселков, где уже забыли о горячей воде и ремонте канализации.
Раньше, уволившись с одной шахты, можно было уйти на другую - благо в округе их хватало. Теперь на рынке остались в основном только крупные "игроки", добираться до которых придется с другого конца области. Шахтеры помоложе уехали на заработки или нашли себя в иных сферах. Обремененные семьей, возрастом или профессиональными болезнями, прикованы к своим агонизирующим поселкам и единственный выход для них - лезть в "копанку".
Число заброшенных шахтерских поселений на Донбассе исчисляется сотнями. Тысячами исчисляется количество "копанок" (официальная статистика стыдливо утверждает, что десятками). Собеседник "РГ" затруднился назвать точные цифры, но по его оценкам, структура, у которой он закупал уголь, контролировала около сотни нелегальных шахт только в одном из районов Донецкой области. Ежедневная добыча фирмы с небольшим штатом, таким образом, составляет минимум тысячу тонн угля.
"Они уже давно конкурируют с крупными шахтами. Объемы добычи оценить сложно, ведь по документам у них проходит несколько десятков тонн, а на площадках лежат сотни. Но откуда этот уголь и сколько его, никто - ни покупатели, ни проверяющие органы - интересоваться не будут", - резюмирует бывший донбасский шахтер.
По его мнению, власти такая ситуация выгодна. Тысячи тонн добытого без налогов угля заполняют брешь в топливном балансе, а социально неблагополучные районы отданы на откуп криминала, богатого на эффективных менеджеров.