Поделиться
Уникальный для городской среды природный парк "Самаровский чугас", являющийся гордостью не только Ханты-Мансийска, но и всей Западной Сибири, нуждается в глубоком научном исследовании. Технократическая нагрузка на него возрастает, и пока никто не берется гарантировать, что семь сыпучих холмов, которые опоясали жилые кварталы растущей столицы Югры, однажды не приведут к катастрофе.
"Самаровский чугас" - это не только реликтовый многовековой кедровник, участки почти девственной природы. Это также международный биатлонный центр, два горнолыжных комплекса. Это воздвигнутая на высоком месте православная церковь - в некотором роде уменьшенная копия храма Христа Спасителя. Несколько гостиниц, вблизи которых можно собирать грибы и кедровые орехи в окружении непуганых белок.
На территории парка пройдут основные мероприятия летнего саммита "Россия - Евросоюз". В скором будущем здесь вырастет одна из самых высоких в РФ башен "Кристалл" по проекту всемирно известного архитектора Фостера.
Между тем уже первые исследования состояния грунтов урочища "Городские леса" заставили специалистов встревожиться: оказывается, в глубинах незаметно для человеческих глаз идут сложные и пока непредсказуемые процессы. Что происходит? Наш корреспондент встретился с директором природного парка Александром Матросовым.
Российская газета: Естественно желание властей использовать по максимуму возможности изумительного таежного уголка для спорта, туризма, отдыха. Не получится ли так, что исподволь в пределах городской зоны от "Самаровского чугаса" будут отрезать кусочек за кусочком для строительства нужных, но небе-зопасных для здоровья чугаса объектов?
Александр Матросов: К счастью, сами власти осознают, насколько важно сберечь уникальные лесные массивы. В 2000 году администрация города обратилась к правительству региона с просьбой придать этому уголку природы статус особо охраняемой зоны. Так было создано государственное учреждение автономного округа "Природный парк "Самаровский чугас". За этим решением лежат серьезные бюджетные траты. С начала десятилетия территория парка увеличилась чуть ли не в десять раз, его общая площадь составляет сегодня около семи тысяч гектаров. Сейчас у нас 45 работников, которые занимаются охраной, научной и эколого-просветительской деятельностью, лесовосстановлением.
Упрощать ситуацию, конечно, не стоит. Город разрастается вширь, население прибывает, строятся новые дороги, офисы. За привлекательные участки земли некоторые компании готовы многое отдать. Если все-таки парку наносится какой-либо ущерб, добиваемся компенсации. Подразумевается, как минимум, восстановление ландшафта с озеленением, высадкой деревьев и кустарников. Изымается кусочек парка - настаиваем на компенсации равноценным участком. К счастью, конфликты редки, бизнес тоже понимает, что экологический баланс хрупок. И нам пока удается его сохранять.
РГ: То есть серьезных поводов для тревоги нет?
Матросов:Пока репродуктивные способности парка не нарушены. В прошлом году специалисты Уральского лесотехнического университета и Института экологии растений и животных Уральского отделения РАН выявили много видов лишайников и мхов, в том числе редчайших. Они - главный индикатор изменения среды. Если их количество пойдет на убыль, значит, пошли необратимые процессы. Кстати, именно у нас ученые впервые обнаружили такие виды древесных грибов, которые встречаются только в Северной Европе.
Кедры, их возраст достигает 400-450 лет, для "Самаровского чугаса" - поистине древо жизни. Они дают кров и пищу десяткам видов птиц, животных. Если кедрачей станет меньше хотя бы на 10 процентов, тогда складывающийся веками биогеоценоз резко изменит свои характеристики в худшую сторону.
Кедры лишь один раз в три года меняют хвою. А ведь именно в ней накапливаются атмосферные и почвенные канцерогены. Болезненно переносит изменения среды произрастания пихта. Мои коллеги из Екатеринбурга поделились результатами обследования парков, скверов, садов уральской столицы. Там уже 90 процентов насаждений повреждены, нездоровы. Сравнивать Ханты-Мансийск с Екатеринбургом некорректно. Однако вывод напрашивается: следует отслеживать состояние наших лесов. Учитывать все негативные факторы, включая эрозию почв, подвижки грунтов.
Вот фото: кряжистый кедр разорвало на две части в результате оползня. Это свидетельство разрушительных процессов в верхних слоях земной коры. По свидетельствам уральских экспертов, наши холмы потихонечку расползаются, так сказать, на все четыре стороны света. Это не шутка.
РГ: Что тому причиной - естественные процессы либо деятельность человека? И как в таком ракурсе выглядит проект по постройке гигантской башни?
Матросов: Холмы сложены из легких почв - сыпучих и плавучих. До сих пор никто не знает, на каком основании они покоятся. На мой взгляд, проект Фостера в высшей степени технологичный, не вызывает отторжения с точки зрения экологии. Под строительство башни отведена высокая безлесная площадка. Мощные сваи уйдут на глубину до 70 метров.
Проект подтолкнул к исследованиям состояния грунтов. Первые же результаты насторожили: обнаружены очаги опасных процессов. Судя по всему, они интенсивно развиваются. Особенно в местах механического вмешательства. Меняется направление водотоков. Передавили его в одном месте - он ищет выход в другом, при этом порой сильно размывает лесные почвы. Нам было известно о 28 выходах источников грунтовых вод на территории холмов. Осталось 23. При строительстве объектов применяются природосберегающие технологии. Тем не менее, сохранить все в целости не удается.
РГ: Еще бы достоверно знать причину происхождения холмов...
Матросов: Тут загадка. Известны две спорные и взаимоисключающие друг друга концепции. Одна гласит: в ледниковый период ползущие льды, как бульдозер лопатой, сгрудили поверхностные слои земли. Другая говорит о тектоническом происхождении холмов. Одним из подтверждений последней теории служит геологический памятник - Самаровский останец. Он являет собой отвесный обрыв. На высоте примерно 70 метров послойно располагаются глины, которые залегают в обычных условиях на полукилометровой глубине. Предположительно, какая-то сила, например, грязевой вулкан, тектонический разлом, выдавила их на поверхность. Так или иначе, надо, не мешкая, приступить к серьезным геологическим исследованиям. Цена вопроса велика. Не хватало еще того, чтобы однажды какое-нибудь массивное строение ушло под землю либо завалилось. В мировой практике такие случаи известны.
РГ: Какой, на ваш взгляд, объект на территории природного парка наиболее органично вписался в окружающую среду и не нарушил ее целостности?
Матросов: Биатлонный центр. Основные корпуса расположились на месте бывшего карьера. Во всех смыслах успешной можно назвать и сооружение подпорной стены близ того самого Самаровского останца. По поводу оптимального инженерного решения было сломано много копий. В итоге стена смонтирована по новейшей технологии из экологически чистых материалов. Она засевается травами, и летом сливается с окружающей средой.
Вообще, мы добились, чтобы на лесной территории более-менее серьезного строительства больше не велось. Власти округа нас поддерживают. На мой взгляд, сложился симбиоз города и природного парка. Кстати, "Самаровский чугас" вошел в число победителей отечественного конкурса "Экология и экологический менеджмент - 100 лучших предприятий России".