Поделиться
В субботу, 24 мая, в день святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, исполняется 20 лет со дня смерти последнего русского философа эпохи Серебряного века Алексея Федоровича Лосева.
На Ваганьковском кладбище, на могиле философа, отслужат панихиду, а в доме на Арбате, где он прожил долгие годы, соберутся ученики и почитатели, чтобы почтить его память.
Дом, где он жил последние 50 лет своей 94-летней жизни, теперь является памятником истории культуры с охранной доской "Дом А.Ф. Лосева". Здесь находится открытая в 2004 году Государственная библиотека истории русской философии и культуры. А в 2006 году во дворе дома на Арбате по постановлению правительства Москвы открыт памятник философу (скульптор-профессор В. В. Герасимов).
Вспоминать Лосева в этом году будут не только в России: в Париже весь этот год идет семинар, посвященный лосевской "Диалектике мифа", организованный парижской ассоциацией памяти Владимира Соловьева, а осенью в Бордо планируется провести международную научную конференцию "Творческое наследие А.Ф. Лосева в контексте европейской культуры". За минувшие после его смерти 20 лет изданы впервые и переизданы десятки трудов мыслителя, написаны о нем статьи и книги, сняты документальные фильмы, посвящены конференции и симпозиумы. Имя Лосева стало известно не только в интеллектуальных, но и в самых широких читательских кругах.
Аза Тахо-Годи, доктор филологических наук, профессор:
Русская эмиграция воспринимала выход книг Лосева как свидетельство великой жизни духа, еще живой даже в советской России.
В английском журнале Journal of Philosophical Studies в обзоре русской философии в 1931 году N. Duddington сообщила "плохие вести" о философе Лосеве, "которым могла бы гордиться Россия": за свои глубокие метафизические труды, объявленные контрреволюционными, "он сослан в северную Сибирь".
Действительно, после выхода своей знаменитой книги "Диалектика мифа" Алексей Федорович подвергся травле, был осужден Кагановичем на XVI партсъезде ВКП (б) как классовый враг, а 18 апреля 1930 года арестован с приговором 10 лет лагерей (вослед 5 июня 1930 года арестовали его супругу, приговор - 5 лет лагерей). Заключение отбывал на Свири и Беломорстрое.
Но после ареста не раскаивался. В 1932 году писал из лагеря жене: "В те годы я стихийно рос как философ и трудно было (да и нужно ли?) держать себя в обручах советской цензуры". "Я задыхался от невозможности выразиться и высказаться". "Я знал, что это опасно, но желание выразить себя, свою расцветающую индивидуальность для философа и писателя превозмогает всякие соображения об опасности".
В 1933 году в связи с завершением строительства канала по инвалидности (почти ослеп) Алексей Федорович был освобожден и восстановлен в гражданских правах со снятием судимости. Однако ЦК ВКП (б) наложил запрет на его занятия философией, разрешив лишь античную эстетику и мифологию. И при этом ничего не печатали. Лосев переводил Платона, Плотина, Секста Эмпирика, Прокла, Николая Кузанского, преподавал античную литературу, выезжая на экзамены в провинцию, иной раз в Москве. В 1941 году пережил новую катастрофу - гибель от фугасной бомбы дома на Воздвиженке, 13, где он жил.
С философского факультета МГУ, где с 1942 по 1944 год он был профессором, защитив в 1943-м докторскую диссертацию по филологии, Лосев был изгнан по доносу как идеалист. Переведенный в МГПИ им. Ленина, проработал там на филологическом факультете до своей кончины.
Печататься снова Лосев начал лишь после смерти Сталина. В списке его трудов более 800 позиций, из них более 40 - монографии. Делом жизни Лосева явилось новое "восьмикнижие" - 8 томов в 10 книгах "История античной эстетики" (1963-1994), из которых тома с I по VI удостоены в 1986 году Госпремии РФ. Внушительный свод его эстетических трудов дополняют "Эстетика Возрождения" (1978, 1982, 1998) и "Эллинистически-римская эстетика I-II вв. н.э." (1979, 2002).
Лосева принято называть ученым энциклопедического типа, редкостного для науки ХХ века, основанной на дифференцированности разных научных областей. Однако его энциклопедизм не результат формальной эрудиции и механического соединения отдельных научных сфер. Его философия коренится в понятии всеединства, выдвинутого Владимиром Соловьевым. Еще юношей он написал работу "Высший синтез как счастье и ведение", в которой утверждал единение науки, философии, религии, искусства, морали. Целостное восприятие мира сохранилось у него на всю жизнь.
Он решительно отрицал противопоставление идеализма и материализма. Главная его мысль - единство идеи и материи, духа и материи, бытия и сознания. Идея одухотворяет материю, материя создает плоть идеи, так сказать овеществляет дух.
Научные труды философа отличаются художественностью, в них логика понятий как бы отелесена, облечена в плоть, зрима в слове по типу античной идеи (ведь греческое idea, eidos - то, что видно). Недаром Лосев стал известен и как автор философской прозы, которую он начал писать еще в лагере. Она еще более выразительна, политически остра и ядовита, чем научные работы. И если бы была случайно обнаружена, ее автора, несомненно, снова ожидал лагерь.
В 1950-1980-е годы А.Ф. Лосев вновь обратился к философии мифа, языка и символа. Выдающийся лингвист и логик Себастьян Шаумян (Йельский университет, США) считал, что "закон полисемии Лосева есть самое важное открытие со времени 1930-х годов..." Однако лингвофилософские воззрения А.Ф. Лосева все еще недостаточно изучены.
К концу жизни А. Ф. Лосев получил возможность вернуться и к русской философии. Он издал не большую, но имевшую огромный резонанс (она была запрещена в больших городах и сослана в отдаленные места Севера, Средней Азии, Дальнего Востока) первую книгу о Владимире Соловьеве за все время советской власти. Лосев считал Соловьева своим учителем и перед смертью закончил большой том "Вл. Соловьев и его время".
Алексей Федорович прожил долгую и нелегкую жизнь, но все страдания и трудности, выпавшие на его долю, лишь укрепили его дух, не заставили свернуть с избранного в юности пути. По выражению одного известного современного философа, Лосев героически вел всю свою жизнь "арьергардный бой" за истину, а истина - это вечность.
Частично сохранился архив, из которого сегодня печатаются новые материалы. В 1995 году из Центрального архива ФСБ России в него передали изъятые при аресте рукописи - 2350 страниц большого формата.