Поделиться
По данным областной противотуберкулезной службы, распространение опасной болезни достигло уровня эпидемии. На 100 тысяч населения региона сейчас приходится свыше 100 заболевших туберкулезом. А смертность (21,5 на 100 тысяч человек) превышает среднероссийский показатель (18,1 на 100 тысяч). Для ликвидации угрозы массового заражения жителей области требуется комплекс мер.
О плане борьбы с туберкулезом корреспонденту"РГ" рассказала главный фтизиатр области Ольга Нечаева
Российская газета: Ольга Брониславовна, в последнее время врачи и чиновники рапортуют об улучшении материально-технического состояния больниц, увеличении поставок диагностического оборудования, лекарств и зарплат работников медучреждений и, как это ни парадоксально, росте заболеваемости туберкулезом. Мы не умеем распознавать болезнь?
Ольга Нечаева: В Свердловской области умеют и выявлять, и лечить туберкулез. Хочу напомнить, что профилактические и лечебные мероприятия в 60-70-е годы прошлого столетия привели к тому, что смертность от туберкулеза на Урале и в России стала несущественной. Решив тогда, что с болезнью покончено навсегда, в 80-х годах в СССР перестали строить специальные лечебные заведения, а иногда и просто их ликвидировали. В Свердловской области была закрыта лучшая в России туберкулезная больница "Чусовское озеро", которая была стационаром для областного противотуберкулезного диспансера. Второе пришествие туберкулеза произошло после развала СССР.
К опасной черте - угрозе массового заражения - мы подошли по целому ряду причин. Во-первых, в 90-х годах разрушили систему профилактики, существовавшую в советские времена - тогда ежегодной флюорографией было охвачено почти 85 процентов населения. Каждый участковый врач знал о больных, которые относились к группам риска по туберкулезу, и вовремя их обследовал. Гром грянул в 1993 году, когда резко увеличился уровень заболеваемости и смертности. Но имеющиеся в то время резервы помогли нам пресечь эпидемию и стабилизировать ситуацию. Еще более мощный всплеск заболеваемости и особенно смертности от туберкулеза пришелся на 2000 год. После дефолта в августе 1998 года в стране не стало денег на лекарства для лечения туберкулезных больных, так как все импортные препараты подорожали в десятки раз, а отечественных медикаментов было мало. В советские годы противотуберкулезные препараты выпускались в основном в странах народной демократии - Венгрии, Польше. Как я уже не раз отмечала, с 2000 года болезнь пошла в наступление.
РГ: Но в последние два-три года объемы бюджетных затрат на здравоохранение растут. Может ли это повлиять на снижение уровня заболеваемости?
Нечаева: Может, и уже влияет. Финансирование противотуберкулезной службы за последние два года выросло более чем вдвое. Проблема в другом: переданные два года назад на областной уровень профильные лечебные заведения оказались не готовы отражать массированную атаку инфекции. Муниципалитеты долгие годы держали их на голодном пайке. Наше учреждение - областной противотуберкулезный диспансер - провел организационно-методическую работу по созданию в противотуберкулезных диспансерах организационно-методических кабинетов, юридической и экономической служб, увеличению штатов медработников. Почти полностью заменена медицинская техника, проведены капитальные ремонты в отделениях. Выросла зарплата сотрудников противотуберкулезных учреждений. Среди всех регионов России Свердловская область единственная оплачивает из своих средств "участковость": заработок участковых фтизиатров был увеличен за работу во вредных условиях. Сейчас служба в общем и целом готова к проведению профилактики для выявления инфицированных и больных. Но за годы безденежья и разрухи, когда люди не лечились, не делали элементарную флюорографию и никто их к этому особо не призывал, палочка Коха распространилась по всей территории области. Сегодня бактерию можно обнаружить в организме каждого второго подростка 15 лет и почти каждого жителя области в возрасте 30 лет.
Проблема в том, что при снижении иммунитета бактерия активизируется и человек может заболеть туберкулезом. Значительное число заболевших, но не пролеченных в полной мере носит так называемую резистентную палочку, устойчивую к самым сильным медпрепаратам. Часто резистентность возникает из-за того, что больной сам не желает лечиться, считает себя здоровым. Туберкулез очень коварен и не всегда проявляет себя выраженной клиникой. Часто у человека в начале заболевания отмечается только слабость, утомляемость, небольшой кашель. Сам больной объясняет это разными причинами, но не болезнью.
РГ: Следовательно, в сложившейся ситуации заболеваемость и смертность будет лишь увеличиваться?
Нечаева: Уровень заболеваемости растет в том числе потому, что туберкулез стали выявлять существенно лучше: как вы знаете, сейчас идет диспансеризация. Правда, она охватывает не все слои населения, но в медосмотры вовлекается все большее число людей. Снижение смертности от туберкулеза обусловлено не только улучшением лечения больных, но и выявлением болезни на более ранней стадии. В 2000 году показатель смертности составлял 27,2 на 100 тысяч человек, сейчас - 21,5.
РГ: А что, на ваш взгляд, нужно сейчас сделать, чтобы предотвратить эпидемию?
Нечаева: Нужно активнее подключать к профилактике общелечебные учреждения. Особенно в крупных городах, таких, как Екатеринбург. В сельской местности оснащение больниц современным диагностическим оборудованием как раз и привело к тому, что больных выявляется значительно больше, чем раньше. А в Екатеринбурге, получившем большую долю аппаратов по нацпроекту, ситуацию не улучшили. Эту проблему я уже поднимала в минздраве области и городском управлении здравоохранения. Соответствующий статистический и аналитический материал мы направили и в городскую Думу. Исходя из законодательства Российской Федерации принятие мер по выявлению и профилактике туберкулеза - это полномочия органов местного самоуправления муниципальных районов и городских округов.
РГ: А какова ситуация с лекарствами?
Нечаева: Лекарств, как и профилактических мероприятий, должно быть больше. Удалось убедить в необходимости принять региональную целевую программу. Идею комплексного подхода к решению проблемы в рамках программы на 2009-2011 годы поддержал новый министр здравоохранения, депутаты нашего Законодательного собрания. Есть политическая воля улучшить коренным образом оказание противотуберкулезной помощи населению области.
РГ: Скажите, а отдельно взятый регион может победить туберкулез?
Нечаева: Надо делать все возможное, но замечу, что болеть туберкулезом на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке будут больше, чем в центральной полосе России. Таковы особенности преобладающего в этих регионах китайского варианта палочки Коха.
РГ: Как быть с теми, кто не желает обследоваться и лечиться?
Нечаева: Это вопрос вопросов. В Америке, заявляющей на весь мир о защите в стране прав и свобод человека, больного туберкулезом насильно, подчеркиваю, насильно изолируют от общества. Его лечат столько, сколько нужно для того, чтобы он не заражал других людей. У нас в стране этого нет. Наше Законодательное собрание готово выступить с законодательной инициативой и обратиться в Госдуму с предложениями по решению данной проблемы. Мы сейчас готовим проекты изменений в федеральное законодательство.
РГ: Частная медицина может включиться в профилактику болезни?
Нечаева: По крайней мере, я сейчас веду переговоры с администрациями частных клиник, чтобы они в обязательном порядке направляли своих пациентов на флюорографию. А в случае надобности - в нашу службу.