Создателей и единственной в Китае финансовой пирамиды публично расстреляли.
Повышает ли строгость наказания эффективность борьбы против коррупционеров? Меня китайский опыт убеждает: порой повышает.
В 1992-1996 годах мне довелось работать в Пекине в русской службе информагентства "Синьхуа". Как раз в то время в России расцвели финансовые пирамиды. И тогда же последователи идей Мавроди появились и в Китае. В частности, родился инвестиционной фонд, взявшийся привлекать средства, дабы наладить в Китае производство одноразовых шприцев. Учредители пообещали вкладчикам по шесть процентов от внесенной суммы за месяц.
Первыми сообразили, что это открывает путь к обогащению за счет "прокручивания" казенных денег, чиновники. Скажем, директор госпредприятия или руководитель главка на месяц задерживали зар плату сотрудникам, а поскольку шесть процентов от каждого миллиона - это 60 тысяч юаней, такого рода ежемесячный навар выражался шестизначными цифрами.
К чести китайских контрольных органов , не прошло и года, как учредители фонда были арестованы и отданы под суд. По его приговору трое мужчин и одна женщина были поставлены на колени перед толпой и публично расстреляны на площади. В итоге число пострадавших от финансовых пирамид в Китае не превысило тысячи человек. Что не идет в сравнение с несколькими миллионами россиян, ставших жертвами аналогичных махинаций.
Но если распространение финансовых пирамид в Поднебесной удалось пресечь, то с другими формами коррупции сложнее. За последние три года органы прокуратуры КНР возбудили 150 тысяч уголовных дел против сотрудников партийно-государственного аппарата. В том числе 4024 дела, связанных со взятками и хищением казенных средств на сумму более 1 млн юаней (140 тысяч долларов), за что по местным законам может быть вынесен смертный приговор.
За взяточничество в особо крупных размерах осужден вице-спикер Всекитайского собрания народных представителей Чэнь Кэцзе - он, будучи губернатором, брал взятки, которые оцениваются в 4,5 млн долларов. Это самое крупное дело о коррупции в китайских верхах, после суда над бывшим членом Политбюро, мэром Пекина Чэнь Ситуном, который приговорен к 16 годам тюрьмы. Стал фигурантом уголовного дела и другой член политбюро, первый секретарь Шанхайского горкома Чэнь Лянъюй, причастный к растрате средств из пенсионного фонда. За взяточничество в особо крупных размерах расстреляны вице-губернатор провинции Цзянси Ху Чанцин и директор департамента промышленности провинции Хунань Линь Готи. Однако, несмотря на суровые приговоры и даже публичные казни, полностью исключить случаи сговора чиновников и предпринимателей по принципу "твоя власть - мои деньги" пока не удается.
Негативным побочным последствием экономических реформ в Китае стал процесс капитализации власти, то есть превращения служебного положения в капитал, приносящий прибыль. Чиновники сохранили контроль за госимуществом и природными ресурсами. Это позволяет им использовать свою власть, дабы превращать общественное богатство в личное. Такие злоупотребления обрели самые разные формы от торговли квотами и лицензиями до фиктивного банкротства госпредприятий с целью последующей передачи их за бесценок в частные руки.
В Верховной прокуратуре КНР было специально создано Управление по борьбе с коррупцией. Однако вскоре его руководителей пришлось сместить, а более 70 инспекторов привлечь к уголовной ответственности. Если уж в Управлении по борьбе с коррупцией выявлены такие злоупотребления, что говорить о других звенья партгосаппарата. Единственным утешением в Пекине считают то, что хотя служебное положение в Поднебесной нередко приносит прибыль, власть в стране не может быть товаром, то есть ее нельзя купить.