Поделиться
Реформирование судебной системы в Белгородской области имеет свои особенности по сравнению с другими регионами. О том, какие нововведения практикуются в белгородских судах, рассказал на "деловом завтраке" в Черноземном представительстве "РГ" председатель областного суда Иван Заздравных.
Российская газета: Иван Гаврилович, не так давно в Белгородской областной думе рассматривался вопрос о сохранении малосоставных судов. Вы лично неоднократно высказывались, что такие суды в регионе ликвидироваться не будут. Так и вышло. Почему область заняла такую позицию - ведь, скажем, в соседней Воронежской области считают по-другому?
Иван Заздравных: Во-первых, потому, что в Белгородской области работа судов отлажена - причем это касается и федеральных, и мировых. Сейчас Российская Федерация постоянно отвечает перед Европейским судом за длительное нерассмотрение судебных дел. Председатель Верховного суда РФ Вячеслав Лебедев поставил задачу, чтобы национальные суды своими силами защищали права человека. В нашей области нарушений прав человека нет: мы рассматриваем все дела в установленные сроки - и уголовные, и административные, и гражданские. Что и зачем нам реформировать? Во-вторых, ликвидируя малосоставные суды, мы можем нарушить принцип доступности правосудия. Сегодня в самых отдаленных уголках области люди имеют возможность обратиться в свой районный суд. Кроме того, мы обязали председателей судов проводить приемы граждан по вопросам, связанным с организацией работы суда. Если мы уберем это звено, то сразу возникнут проблемы. На каждой территории должна быть государственная власть, а она состоит из трех ветвей. На мой взгляд, если убрать одну из них, это можно расценивать как нарушение принципов государственности.
Немало проблем возникнет с обжалованием решений мировых судов в апелляционном порядке. Если вышестоящий суд - в соседнем районе, то дело придется отсылать туда. То же - с жалобами на действия должностных лиц. При нынешней материальной обеспеченности селян заплатить адвокату за поездку из одного райцентра в другой только для того, чтобы сдать жалобу, многие не в состоянии.
Так что мы решили твердо - малосоставные суды в регионе остаются.
РГ: В рамках реформы активно идет информатизация судебной системы. Что делается в этом направлении в Белгородской области?
Заздравных: В частности, мы внедряем аудиозапись процессов. В областном суде восемь залов, все оборудованы соответствующими системами, в трех - видеоконференцсвязь. Заканчиваются монтажные работы по установке оборудования, которое обеспечит прямую связь с Верховным судом. В районных судах видеоконференцсвязи пока нет, потому что заочного правосудия быть не может: она используется в основном для рассмотрения жалоб в кассационном и надзорном порядке.
Лучшая комната защиты свидетелей - в областном суде. Присутствующие на процессе слышат только голос свидетеля, причем измененный. Гарантия анонимности обеспечена полностью.
РГ: Недавно появилась информация о том, что в областном суде принято решение пойти по европейскому пути рассмотрения гражданских дел - и ввести практику начисления пеней на неплательщиков.
Заздравных: Мы активно внедряем практику, когда наряду с присуждением определенной суммы принимается во внимание срок, в течение которого может быть исполнено взыскание. Чаще всего на это дается два месяца. По истечении срока применяется повышающий коэффициент - 10,5 процента от присужденной суммы. Об этом предупреждают и ответчика, и взыскателя. Но этот срок начинает отсчитываться только после предъявления исполнительного листа. Мы стараемся упростить систему - людям не надо обращаться с исками о взыскании инфляционных сумм, поскольку этот процент уже начисляется по судебному решению.
РГ: И областной, и Верховный суды обращают внимание на сокращение сроков содержания подследственных под стражей. Как обстоят дела с решением этой проблемы?
Заздравных: Суды нашей области стали чаще отказывать в заключении подследственных под стражу. За пять месяцев было отказано в удовлетворении 177 таких ходатайств. Если приходит ходатайство о продлении срока содержания под стражей, то суд обязан проверить, есть ли у человека жалобы на условия содержания в СИЗО или в ИВС. Если имеются - надо ставить в известность прокурора. Кроме того, мы обязали суды отслеживать, проводят ли с задержанным следственные действия, вызывают ли его на допросы и так далее. Нет? Значит надо отказывать в продлении сроков.
РГ: Перейдем к вопросам наших читателей, поступивших в редакцию по телефону и электронной почте буквально со всех концов страны. Юрист из Московской области Валерий Коляда спрашивает: сколько судей работает в вашем коллективе? Были ли за последние годы случаи наложения квалификационной коллегией судей дисциплинарных взысканий на ваших коллег?
Заздравных: В областном суде - сорок два судьи вместе с председателем и тремя его заместителями. У нас не было поводов, чтобы рассматривать вопросы дисциплинарной ответственности. Подбор кадров идет очень тщательный. Я не хвалю себя, но, коль я председатель, то обязан заботиться обо всех своих подчиненных: скажем, у нас в областном суде нет ни одного судьи, который не имел бы квартиры. Когда у людей все хорошо, значит и работают они соответственно. Наш девиз - "приходить на работу с радостью и уходить с сожалением".
РГ: Говорят, что в Год семьи Президиум областного суда дал судьям области такую рекомендацию - прежде чем рассматривать гражданские дела о разводах, направлять супругов к священнику. Антон Сергеев из Курска интересуется, правда ли это?
Заздравных: За пять месяцев в суды области обратилось более тысячи восьмисот человек с заявлениями о расторжении брака. Из них помирились и отозвали свои заявления 307 супругов. То есть каждое шестое обращение было недостаточно продумано.
В удовлетворении исков о расторжении брака суды отказали 193-м заявителям. Насколько мне известно, в общероссийской практике суды пользуются правом отказа по подобным делам крайне редко.
Мы дали рекомендацию: если брак венчанный, то пусть супруги получают разрешение архиепископа на его расторжение. Ведь разрешение может дать не настоятель церкви, в которой происходило венчание, а только архиепископ. К тому же среди священников немало психологов, которые в состоянии помочь уладить конфликт в семье. Однако здесь мы столкнулись с неожиданной ситуацией. Оказывается, церковь не ведет у себя единый учет регистрации браков, а люди начинают скрывать, что они венчались. Но если вы совершили церковный обряд, то будьте последовательны… Мы будем встречаться со служителями церкви, обсуждать эту проблему - есть взаимная заинтересованность.
РГ: Правоведа Алексея Кутлубаева из Йошкар-Олы интересует вопрос о компетентности мировых судей и отношении к ним судей федеральных Считаете ли вы, что институт мировых судей состоялся?
Иван Заздравных: У нас мировые судьи, как и федеральные, рассматривают дела в срок, определенный законом. 95 процентов решений (всего их было около 65 тысяч) не обжалуются ни в апелляционном, ни в кассационном порядке. Это значит, что они понятны и приемлемы для сторон. Задача мирового судьи состоит в том, чтобы он разрешил спор и тем самым погасил конфликт. К уровню подготовки вопросов нет. Мы с ними работаем постоянно - федеральные судьи закреплены за мировыми в качестве "наставников": знакомятся с работой, оказывают помощь в применении законодательства.
РГ: Читательница Оксана Данькина спрашивает, как ведется отбор кандидатов в судьи.
Заздравных: Судебный департамент России недавно отметил белгородскую школу подготовки кадров. Мы берем юристов сначала помощниками, консультантами. Ведь помимо того, чтобы освоить ремесло, человек должен психологически принять образ мышления судьи. Мы говорим судьям: главное, принимая решение, видеть, к чему оно приведет.
К примеру, во Франции есть двухлетние курсы, где готовят судей и прокуроров для работы на процессах. У них формируется единое мышление, особая психология восприятия судебной деятельности. Это, на мой взгляд, крайне важно.