Почти 23 тысячи несовершеннолетних россиян находятся за решеткой - цифра, сопоставимая с населением небольшого городка. Чуть ли не каждый второй из них, выйдя на свободу, вскоре возвращается в места не столь отдаленные... Можно ли изменить ситуацию? Все чаще звучит ответ: только с помощью ювенальной юстиции.
"Детский вопрос всегда особый, - заявила первый заместитель мэра Людмила Швецова на общественных слушаниях, посвященных созданию ювенальной юстиции в столице. - Для нас нет вопроса, быть или не быть такой системе в Москве. Конечно, быть. Это принципиальная позиция". Как сообщила Ольга Сидорова, директор Института права и публичной политики, в Москве - низкие показатели преступности среди несовершеннолетних, что, безусловно, является серьезным достижением. Но сегодня, когда подросток оказывается на скамье подсудимых, следствие выясняет обстоятельства дела, но не причину, заставившую его пойти на грабеж или взяться за нож. До корня зла докапываться особенно некому. Колония зачастую превращается для оступившегося в "криминальную академию". Увы, и работа самых разных организаций, призванных наставить трудных подростков на путь истинный, не столь эффективна. Поэтому так высок процент рецидивов.
Специалисты настаивают: единственный выход - вывести рассмотрения дел с участием несовершеннолетних из общей системы репрессивной юстиции. Именно на это направлены многочисленные международные договоры, участником которых является и Россия, подчеркнула Ольга Сидорова. Один из камней преткновения на пути введения ювенальной юстиции - квалификация судей.
Скажем, в Московском городском суде некоторые судьи уже специализируются исключительно на делах подростков. Но этого недостаточно, считают ученые из Института права и публичной политики: формальная специализация - половинчатое решение. Одному судье даже с особой ювенальной квалификацией не разобраться с грузом проблем, которые привели к преступлению несовершеннолетнего. На помощь ему должен прийти социальный работник. Его забота - подготовиться к процессу: не формально выяснить, кто мама и папа подозреваемого, а как они его воспитывали, что делать, чтобы направить его на истинный путь. Именно социальный работник должен осуществлять связь между судьей и любыми другими органами, которые могут принять участие в жизни несовершеннолетнего. От его статуса во многом зависит эффективность функционирования всей системы в целом, сошлись во мнении и представители Могорсуда и ученые.
Скажем, в Ростовской области такие соцработники имеют статус помощников судей, а в Санкт-Петербурге - закреплены за социальными ведомствами. На слушаниях представитель Мосгорсуда заявила категорично: в Москве предпочтителен второй вариант. Ставка помощника судьи - мизерная, а сама должность - не статусная для начинающих карьеру. Будет лучше, если специалист со стороны станет сотрудничать с судом по аккредитации. Планируется, что за каждым окружным судом закрепят по 2-3 таких специалиста. Эта служба может находиться в системе департамента соцзащиты либо департамента семейной и молодежной политики. Как выяснилось, уже сейчас столичные вузы выпускают специалистов, готовых выполнять функции социальных работников на высоком уровне.
В Институте права и публичной политики также считают, что информацию о каждом подростке-правонарушителе необходимо аккумулировать в едином городском информационно-методическом центре.
Между тем у ювенальной юстиции есть немало оппонентов, называющих ее "ювенальной диктатурой". Они считают, в частности, что предлагаемые нововведения приводят к умалению роли родителей в решении судьбы ребенка (как правило, это подкрепляют примером Натальи Захаровой, которую ювенальный суд Франции лишил возможности даже видеться с дочерью, чтобы не травмировать психику девочки). Выдвигается и другой аргумент: ювенальная система поощряет подростков подавать судебные жалобы против своих родителей и учителей. Оппоненты предупреждают: копирование западной системы без адаптации приведет в России к разрушению базовых ценностей семьи. Однако такие суждения не нашли поддержки у приглашенных на слушания.
Ученые привели факты: элементы ювенального правосудия уже созданы в 17 регионах России. Наиболее активно система развивается в Ростовской, Ленинградской областях и Санкт-Петербурге. Уровень рецидивной преступности подростков, который в среднем по стране составляет 25-30 процентов, упал здесь до 5 процентов. А количество несовершеннолетних, отправленных за решетку, сократилось с 28 до 10-15 процентов. "Я не думаю, что надо бездумно тиражировать опыт, накопленный и у нас в стране, и за рубежом. Необходимо разобраться и применить его к особенностям Москвы", - подчеркнула Людмила Швецова.
Ученым и представителям московской власти придется еще не раз собраться за "круглым столом", чтобы выработать основу ювенальной юриспруденции в Москве. После чего примут соответствующий закон.
Подводя итог слушаниям, Людмила Швецова заявила, что в ближайшее время будет разработан проект технологии запуска ювенальной системы в Москве.