Поделиться
Просьба редакции "РГ" написать статью о перспективах российской политики в отношении Азии не застала меня полностью врасплох. Давно думал об этой ныне удивительно сложной проблеме. Попытаюсь поделиться своими предварительными выводами. Не уверен, что они окончательные. Но провоцировать дискуссию надо.
Первое. Единой Азии нет. Термин "Азия" есть вообще порождение европейской культуры и политической мысли. Когда-то для европейцев Азией был район Ближнего Востока, Персии, частично Индии, до которой вроде бы дошел Александр Македонский.
Сейчас существуют по крайней мере три Азии. Синтоистски-конфуцианская Восточная Азия Китая, Японии, буддистская Индии, мусульманская Центральная Азия и Ближний Восток, делящийся, в свою очередь, на шиитский Иран - наследник Персии - и в основном суннитский арабский мир.
Второе. "Китайская" и "индийская" Азии развиваются в последние десятилетия фантастически быстро. Они в силу целого ряда причин оказались на этом этапе мирового развития в выигрыше от процессов глобализации.
И, скорее всего, несмотря на все ограничители и предсказания провала, будут развиваться быстрыми, хотя, возможно, и замедляющимися темпами, по крайней мере в обозримое десятилетие. Главная причина - огромные ресурсы в растущей степени образованной, дисциплинированной и относительно дешевой рабочей силы. Туда будет продолжать перетекать большая часть трудоемкого промышленного производства мира и - в ускоряющейся степени - производство технологий и знаний. Рискну предположить, что через десять лет многих традиционных отраслей промышленности в Европе и США почти не останется. (Производство ширпотреба, бытовой техники уже почти ушло. Уходят многие отрасли машиностроения, даже автомобилестроения). Это создаст гигантские социально-экономические проблемы для старого Запада. Но и для России. Я не вижу, как мы с нашей уже очень дорогой (и дорожающей) и малочисленной рабочей силой сможем конкурировать, кроме как в очень узкой группе отраслей. Если мы сможем их выбрать, вовремя поддержать и развить. О промполитике в старом смысле этого термина надо забыть. Может быть, и хорошо, что ее и не было. Азиатская конкуренция требует качественно новой стратегии экономического развития.
Третье. Азия мусульманского Ближнего Востока отстает и будет продолжать отставать по целому ряду причин и от Запада, и от Восточной и Южной Азии. Сейчас это отставание несколько сглажено потоками нефтяных денег, хлынувших в регион. Но оно исторически нарастает, порождая напряжение уже не только в отношении традиционно богатого Запада, но и богатеющего Востока. Так что полумифический-полуреальный "конфликт цивилизаций" нарастает не только по условному водоразделу ислам - христианство, но и по водоразделу мир ислама - мир буддизма, синтоизма, конфуцианства. Этот раздел наиболее очевиден на границе быстроразвивающейся Индии и прогрессирующе отстающего Пакистана.
Особую роль играет в этом новом раскладе Иран. Он медленно, но относительно успешно развивался и до нефтяного бума. Имеет перспективы и сейчас. Обычно об Иране говорят, как о ключевой стране только применительно к его возможному ядерному потенциалу. Думаю, Иран - ключевая страна и с точки зрения перспектив модернизации всего "расширенного Ближнего Востока". От того, с кем он в конечном итоге будет, во многом зависят перспективы всей Азии.
Четвертое. Все три Азии достаточно быстро избавляются и в политическом, и в экономическом, и в социальном смысле от недавнего доминирования Запада, западных подходов, традиционных западных идеологических постулатов. Помог экономический бум прошлых десятилетий, достигнутый сплошь и рядом вопреки рекомендациям "вашингтонского консенсуса", Международного валютного фонда. Но новые гиганты, освобождаясь от старого Запада, не идут по антизападному пути, не ссорятся, наоборот, охотно сотрудничают. Тем более что их успех во многом достигнут и зиждется на пришедшей с Запада идеологии либерализации международной торговли и инвестиционных потоков, а основные торговые партнеры - пока и на обозримую перспективу - те же западные страны.
Пятое. За перетеканием экономической мощи во все три Азии - в третью, благодаря захватывающему дух росту цен на энергоресурсы - начинает перетекать и политическое влияние. Но в Азии сосредоточиваются и основные источники конфликтов. И из-за почти молниеносного и неравномерного перераспределения экономических сил, и из-за недоразвитости системы регулирования международными отношениями в регионе. Очевиден глубокий вакуум безопасности вокруг Персидского залива, многократно усугубленный иракским провалом США. Все острее стоит проблема возможной ядернизации Ирана. Не решаема в среднесрочной перспективе палестинская проблема. Самая большая угроза и континентальному, и международному миру - возможная, если не вероятная дестабилизация ядерного Пакистана. Если, не дай бог, в мир придет новая большая война, то, скорее всего, либо из-за нападения на Иран, либо из-за взрыва Пакистана.
Ну и, наконец, главное. О нас, дорогих. Разнонаправленность развития Азий требует не одной, но по крайней мере трех стратегий. А "азиатский вызов" выглядит совершенно по-иному, чем 700, 100 или даже 15 лет тому назад. Впрочем, с юга, из персидско-арабской Азии, он в чем-то сходен со старым. Это - вызов нестабильности и втягивания в соперничество с другими державами.
Хотя и здесь - не только угрозы, но и огромные новые рынки и возможности для энергоинвестиций, координации энергетических политик.
Зато вызов со стороны новой Азии носит качественно иной характер. Это уже не впитанная с молоком матери угроза "узкоглазых полчищ". Или до сих пор существующий малопочтенный страх перед миллионами трудолюбивых китайцев, готовых заселить и отторгнуть нашу Сибирь или Дальний Восток.
Ныне этот вызов - вполне реальная возможность превратиться в сырьевой, а потом и политический придаток великой державы будущего, Китая. Пока Китай развивается не только гораздо быстрее. Мы во многом из-за своей безалаберности и коррупции отстаем от него на 4-5 процентов в год. Он развивается качественнее. Вкладывает гигантские деньги в инфраструктуру. Дороги и аэропорты в провинциальном Китае сплошь и рядом лучше наших столичных. Китай явно больше нашего заботится об образовании. Во все еще очень бедной стране университеты оборудованы лучше большинства российских. Китай все увереннее идет по пути Южной Кореи, уже перебравшейся в категорию развитых стран, в первую очередь за счет ударных многолетних вложений в образование, в повышение качества человеческого капитала.
Так что "китайская угроза" выглядит ныне совсем по-иному, чем ее представляют прошлые и нынешние "китаефобы" - как угроза отставания и даже в перспективе маргинализации из-за нашей собственной неспособности эффективно и качественно развиваться и конкурировать.
Еще один азиатский вызов для России - неспособность воспользоваться гигантскими новыми возможностями, которые предоставляют новые быстро развивающиеся рынки.
И тут проблема не менее сложна. Из-за многих столетий догоняющего, или, вернее, - отстающего развития, мы привыкли равняться на Запад: сначала на Европу, потом на США. Туда и оттуда идут товарные потоки, туда мы направляем инвестиции. Там прячем деньги на черный день.
Одно из мерил успеха почти любой российской суперкорпорации - покупка третьестепенной фирмы в Европе или США. Даже "Газпром" и стоящее за ним государство предлагает "обмен активами" исключительно европейцам. И это несмотря на то, что на Востоке капиталы и фирмы растут в разы быстрее. Деловые журналы полны примерами, как предприимчивые американцы становятся миллиардерами, инвестировав миллионы в Китай и Юго-Восточную Азию. Но не россияне. Наша торговля с Восточной и Южной Азией растет немного быстрее, чем европейская. Но далеко не в разы. А рынки там растут быстрее в разы. Мы недоиспользуем возможности.
Пока нет и видимости стратегии по их использованию. Понятно, что относительно худосочный зауральский капитал, исторически связанный к тому же со старыми товарными потоками из Китая, не сможет дать России возможности в полную меру воспользоваться потенциалом гигантского и быстро растущего рынка. Этим должны заняться крупнейшие российские компании из Москвы, возможно, создавая региональные подразделения где-нибудь в Красноярске.
У меня нет претензий к российской внешнеполитической активности в Азии. Мы стали присутствовать в большинстве региональных организаций, хотя бы демонстрируя флаг, активизируем Шанхайскую организацию сотрудничества. Играем существенную роль в маневрах вокруг ядерных программ Ирана, Северной Кореи.
Но экономические возможности, предоставляемые бурноразвивающейся Азией, мы пропускаем.
Мне очевидны контуры новой азиатской стратегии России. Она должна быть глобальной, а не региональной. Азия - теперь глобальный игрок. Стратегия должна состоять из трех азиатских стратегий.
Ее центр должен быть нацелен в первую очередь не на парирование реальных или вымышленных угроз, а на использование открывающихся прежде всего экономических возможностей.
Наконец, она не должна рассматриваться в качестве альтернативы европейской или западной ориентации, как об этом нередко говорят или думают.
Альтернативы социальному или политическому сближению с Европой нет. Европа - колыбель лучшего в нашей цивилизации, источник социальной модернизации. Без Европы мы - не русские: потеряем свою национальную идентичность.
Еще недавно равнение на Азию, "евразийство" ассоциировалось с косностью, отсталостью тиранией. Теперь без ускоренного экономического сближения с "новым Западом" - Восточной и Южной Азией - мы рискуем остаться навеки отсталыми. Нужна стратегия опережающего экономического сближения с Азией при сохранении и развитии политических, социальных, технологических связей с Европой.
Как решить проблему очевидной разнонаправленности этих стратегий? Развивая русских - российский человеческий капитал. Только это даст нам возможность не разорваться, не сорваться, а воспользоваться новыми фантастическими возможностями. Теперь Россия окружена первым Западом на западе, вторым - на востоке. Это вызов, но это и гигантская возможность. Воспользуемся - станем третьим Западом. Это лучше, чем убогое "евразийство" или Третий Рим.