Поделиться
Российский фильм ждали. Когда с экрана полилась грузинская песня, можно было подумать, что "Бумажного солдата" Алексея Германа-младшего специально подбирали к сегодняшнему дню. Но это совпадение. Грузия, Казахстан, где в окрестностях Байконура частично происходит действие фильма,- это просто неотъемлемые части давней "семьи народов". Этот искусственно стилизованный, ироничный, снятый с дистанцией, прекрасный фильм позволяет понять многое о постсоветском имперском комплексе. Но прежде всего он дает представление о мировоззрении советского интеллигента 60-х годов.
Это был наиболее оптимистичный период в СССР, время надежд на освобождение после смерти Сталина, время Хрущева и Солженицына, первых полетов в космос. Год 1961-й. Бумажный солдат, который в песне Окуджавы бросается в огонь, в этом фильме - первый советский космонавт, который сгорел. Молодой, 32-летний режиссер пытается постичь менталитет ровесников своего отца, выдающегося режиссера с тем же именем и фамилией. Ключом к фильму является Чехов - его эстетика. Если бы автор "Дяди Вани" жил во времена Хрущева, он мог бы написать похожий трагикомический сценарий о советских интеллигентах. Врач космонавтов, наполовину грузин, напоминающий дядю Ваню (его играет Мераб Нинидзе), - это фигура симпатичная, но вызывающая жалость. С одной стороны, он верит в идею, ради которой можно принести любую жертву, но одновременно его мучают угрызения совести - ведь он понимает, что готовит своих подопечных к верной смерти. В личной жизни он разрывается между двумя любящими его женщинами - женой и казахской возлюбленной с космодрома. Весь фильм говорит о самообмане, о фатальном несовпадении между неудавшейся жизнью и высокой идеей, о невозможности приспособиться к окружающей реальности, о мечте полететь к звездам и спотыкании о собственные шнурки. Истинный Чехов.
В этом исследовании сознания советского интеллигента поражает то, что люди не боятся между собой ставить под сомнение святая святых строя. "Ленин был прав", - говорит муж. "Ленин был кровопийцей и немецким шпионом", - не задумываясь, отвечает жена.
Они знали все, но у них не было выхода. Покорение космоса стало их религией и побегом от реальности. Режиссер из поколения тридцатилетних смотрит на них с иронией и сочувствием.
Тадеуш Соболевский
Из статьи "Индейцы и космонавты"
Перевела Ариадна Рокоссовская