Александр Архангельский, телеведущий:
- Чтение, без сомнения, сущностно для становления личности в цивилизации, к которой мы с вами принадлежим. Потому что это цивилизация слова. Она со словом возникла, со словом и исчезнет. Причем со словом письменным. Другой вопрос, можно ли в этой жизни состояться, состояться в полном смысле, а не только карьерно, финансово, материально, не читая? Можно! Если у человека сверхразвита, например, интуиция, если он наделен какими-то другими дарами и способностями. Опять вопрос: все ли мы одарены? Все ли талантливы? Или все же лучше почитать и поднабраться мыслей и знаний об успешных жизненных стратегиях? Когда-то митрополит Антоний Сурожский (Блум) хорошо высказался на эту тему. Один из его учеников как-то засомневался: "Владыка, вы нас заставляете книжки читать, а преподобный Серафим Саровский никаких не читал, но был святым". На что митрополит ответил: "Да, был святым и не читал - если можешь стать таким же, поступай, как он, а если не можешь, то лучше почитай!" Так вот, я думаю, что книга, слово, если угодно, даже буква - это способ для передачи чего-то невероятно важного для личности, для формирования сознания человека, любого, не обязательно образованного. Для придания строя и ясности его мыслям, представлениям о жизни, поведению в обществе.
Но самые важные вещи в этой жизни, как известно, и самые опасные. Поэтому, если человек зайдет за край, переступит меру общения с текстом, попросту говоря, зачитается, то мы получим не просто книжного сухаря, которому все, кроме мании чтения, чуждо. Это будет обычный сумасшедший, которому книга подменила жизнь, он уйдет в нее с головой. Кстати, некоторые выбирают такой путь, потому что им проще не решать реальные жизненные проблемы, спрятавшись за текст, уйти в чтение и там, в придуманном мире, существовать. Однако, согласитесь, что риск такого пути не столь велик, как те, которые сейчас нас окружают. К примеру, риск утраты привычки к чтению. По последним исследованиям, проведенным в рамках Национальной программы поддержки чтения, 46 процентов россиян вообще никаких книг не читают. Ни Дарьи Донцовой, ни Минаева. И это страшные цифры. И колоссальная опасность для нации. Да, есть такие книжные ярмарки, как "Нон- фикшн", которые объединяют людей, любящих книгу по-настоящему. Они напоминают, что есть литература, углубляющая наше представление о жизни, а не просто развлекающая. Посмотрите на лица, на набитые книгами рюкзаки. Здесь можно встретить персонажей, по-хорошему больных книгами. Они неделю находятся среди единомышленников и подпитываются от них положительной энергией. Но ведь такие живут не только в столице. А до Москвы добраться, скажем, из Красноярска стоит тысячу долларов. Вот вам и разрыв культурного пространства.
Читать - это вовсе не значит каждый день - кровь из носу - перерабатывать энное количество страниц. Я читаю не каждый день. Но иногда читаю запойно, не могу оторваться, пока не догрызу книжку до конца. Мне кажется, что приверженность чтению нужно измерять не временем, а интенсивностью. Были периоды жизни, когда я "начитывал" классику. Но Толстого перечитывал потом раз семь или восемь, каждый раз переживая его заново. Современный человек, не исключаю, не имеет времени, чтобы почитать. Вопрос, что он делает, когда это время у него появляется?
Рустам Рахматуллин, писатель:
- Уходить от литературоцентризма. Это не значит избегать литературы. Это значит уравновешивать источники информации.
Кроме начитанности важна насмотренность. Речь не только о подвижных картинках, но и об архитектуре, например, и о природе, шире - об образах страны. Важен видеоряд родного. Столь же важна наслышанность - музыка.
Я видел - не часто, но все-таки, - как что-то менялось в людях, оказавшихся в Гороховце, Торжке, Ельце (почему-то именно эти города приходят на память). Что происходит - трудно сформулировать. Но если правильно "подать пространство", то совершается какое-то... укоренение, что ли. Может прошибить на слезу. Или вдруг, стоя на какой-то видовой точке, человек набирает по мобильному знакомых в далеких городах и кричит: "Знаешь ли ты такой город?!"
К слову сказать, экскурсия - а я вожу экскурсии - искусство, которое должно быть конгениально самому объекту. Искусство сложное, поскольку очень многие города - непетербуржского типа: не лезут в глаза, они прикровенны. Они не обязаны сами раскрываться, но требуют встречного усилия.
Мы свою страну не просто не знаем. Мы не понимаем, как смотреть.
Вообще, видеоцентризм культуры - свойство Средневековья и неосредневековья. Мы далеко ушли от традиционной средневековой культуры.
Средневековая русская культура была гораздо молчаливее нынешней. И притом она очень ясно высказывалась. Это было по преимуществу визуальное и даже аудиовизуальное высказывание. Если мы сможем это реконструировать, то просто распознаем собственную культуру. Сейчас мы распознаем лишь малую ее часть. Мой друг Дмитрий Веденяпин, поэт, говорит: культура - это распознавание.
Важно возвращать себе весь объем собственной культуры. Пытаясь понять, в каком типе и в каких габаритах культуры люди жили.
Сегодня массовая культура, наверное, скажет сама про себя, что она видеоцентрична. Нет, нужен все-таки другой уровень видеоцентризма. А высокая культура, увы, по-прежнему литературоцентрична. Настолько, что автор исторического трактата ни в каком случае не считается у нас писателем. Карамзина назовут писателем потому, что до "Истории..." он написал "Бедную Лизу" и "Письма русского путешественника", а уже Ключевского даже не догадаются назвать, хотя для него литературность была принципиально важна. То есть литературоцентризм высокой культуры сегодня достиг крайней степени, когда искусство вымысла считается высшим. Это касается не только литературы, но и, конечно, кинематографа, театра, любых живых картинок. Между тем, неспроста сказано: "Не умножайте сущности без необходимости". Сформировав себя искусством вымысла, трудно участвовать, например, в государственном творчестве, шире - в творчестве истории.
Мне кажется, в литературе должно преобладать искусство комментария, но комментария творящего. И в этом смысле снова стоит обратить внимание на Средневековье. Традиционные жанры - трактат, хождение, послание, проповедь, житие - гораздо более укоренены в нашей традиции. Вспомните фильм "Остров" - что это, как не вариант жития? Вдруг оказалось, что на уровне подсознания даже самые молодые люди воспринимают этот способ высказывания как свой. Ну что же, мы веками читали, главным образом, жития.