Через 85 лет после первого издания повести "Дерсу Узала" появилось подробное жизнеописание ее автора - Владимира Арсеньева.
Книга называется "Распятый в дебрях", а написал ее журналист Борис Сумашедов. Уроженец Приморья, он многие годы собирал материалы о знаменитом путешественнике, чье имя хотя и осталось на географических картах, но сегодня, к сожалению, ушло в тень.
Кем же был Арсеньев? Внуком крепостной девки и немца-управляющего. Пехотным поручиком (по-нынешнему старлеем), посланным служить во Владивосток. Командиром конноохотничьей команды (это нечто вроде спецназа по борьбе с бандитами-хунхузами). Контрразведчиком во время Русско-японской войны. Военным топографом, удостоенным за три года пяти орденов. На общественных началах - директором Хабаровского краеведческого музея. Этнографом, а потому - комиссаром Временного правительства по инородческим делам Приамурского края. Начальником нескольких экспедиций по исследованию ресурсов Дальнего Востока. Экологом. Археологом. Преподавателем. Руководителем изысканий новых железнодорожных магистралей (читай, соавтором БАМа). Литератором, которому Максим Горький писал: "Вам удалось объединить в себе Брема и Фенимора Купера".
Второй всплеск известности Арсеньева пришелся на 1970-е годы, когда японский режиссер Акира Куросава поставил на "Мосфильме" кинокартину "Дерсу Узала". Она собрала кучу призов, в том числе "Оскара". Правда, возникший интерес к деятельности исследователя уссурийской тайги коснулся в основном ее экзотической стороны. За кадром осталось, пожалуй, главное - озабоченность судьбой дальневосточных земель России, их рачительным освоением. Не об этом ли говорил поручик Арсеньев с царем Николаем II, когда тот пожаловал на этнографическую выставку в Петербурге? Не об этом ли он писал во многих своих работах, предупреждая современников и потомков: если не привлечь к разработке ресурсов совестливых людей, то богатства, дарованные природой, могут быть разбазарены или вовсе перейдут в чужие руки?
С тех пор век прошел. Не надо забывать Арсеньева.