Перечитывая его "Деревенский дневник" (после смерти автора выходивший под названием "Дождь пополам с солнцем"), эту, по словам Александра Твардовского, "интереснейшую и по всем статьям замечательную книгу", трудно не улыбнуться, встретив фразу: "Я выбрал тихую дорогу..."
Не было у Ефима Яковлевича таких дорог! Хотел было стать художником, но в бурной атмосфере конца 1920-х годов, по собственному признанию, увлекся "открывшейся вдруг возможностью участвовать во всем, что происходило вокруг", и вскоре стал писать, уже тогда - о деревне, которую знал еще с украинского детства. Беспокойно жилось и в войну, в дивизионной газете, а позже - разъездным корреспондентом "Литературки".
Но вот вроде "остепенился" (болезнь "помогла"), подолгу живал в деревне близ старинного Ростова Великого, да и в самом этот городе, находившемся отнюдь не на "стрежне" современности.
Однако затеянная Дорошем тщательная летопись местной "провинциальной" жизни быстро вывела его (и читателя!) на простор, в самую гущу острейших экономических, а затем и культурных проблем. Познакомила и сдружила с истинными хозяевами-землеробами, как, например, неугомонный председатель колхоза Иван Федосеевич, стойко противившийся неразумной аграрной политике. И наоборот - навлекла на писателя чуть ли не политические обвинения.
На чело очередного партийного аграрного сектора наползала туча, и в газете появлялась статья под характерным и грозным названием "Не видя солнца..."
Что правда, то правда: Дорош запечатлел в своих очерках десятилетиями угнетавшую деревню административную непогодь - затяжные ливни всевозможных "кампаний", то кукурузной, то "антитравопольной", то, наконец, обличавшей "последних могикан" частной собственности - бедолаг-коровенок.
Но писатель видел и воспевал подлинное солнце - крестьянскую сметку, вековой земледельческий опыт, богатство отечественной культуры в самых разнообразных ее проявлениях вплоть до нравственных и просветительских заслуг православной церкви (мысль, по совсем недалеким временам, крамольная!).
Не приносила Дорошу покоя и его усердная работа в отделе прозы знаменитого "твардовского" журнала "Новый мир", подвергавшегося постоянным нападкам в "верхах" и в печати.
Между тем уже подстерегала Ефима Яковлевича смертельная болезнь. И бесконечно жаль, что нам уже никогда не прочесть задуманную им книгу о российской провинции, доныне недооцениваемом нами драгоценном "черноземе" всей отечественной жизни, культуры, истории...