Поделиться
Неожиданно попавший в публичное внимание законопроект о передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения вызвал многочисленные вопросы и гипотезы нового статуса религиозных организаций. Новых собственников, судя по всему, ожидает непростая жизнь. Наш корреспондент однажды распутывал сюжет с неуплатой церковью налогов.
Несколько лет назад храм Иоанна Кронштадтского в городе Волгограде попал в ситуацию, которая ярко рисует сложность имущественных отношений государства и Церкви. Имея землю в бессрочном пользовании, община не смогла заплатить земельный налог (за несколько лет накопилось 1,6 миллиона рублей). С другой стороны, налоговики так и не смогли объяснить, по какой такой ставке обложили небольшой прихрамовый участок и есть ли налоговые претензии к жителям соседних с храмом коттеджей. А судебные приставы, взявшись было арестовывать храм, не сумели провести процедуру законно, арестовав поначалу даже само здание, что противоречит закону. Главное: чиновники так и не сумели объяснить, с каких доходов община должна платить налог (чиновники настаивали, что с пожертвований, прихожане, ссылаясь на закон, с этим не соглашались).
Теперь, когда государство намерено ввести церковную собственность в мирское правовое русло, не получим ли мы подобные истории, но уже по всей стране? Чтобы ответить, надо понять, каковы позиции сторон.
Церковь хочет получить свое имущество (то, чем владеет де-факто), не желает нести налоговую ответственность за него и не готово отказаться от помощи государства. Государство само не знает, чего хочет. Чиновники желают "юридической чистоты". Они лелеют надежду получать с Церкви какие-то налоговые и рентные платежи, хотя сами понимают, что эта надежда беспочвенна. И государство желает сбросить с себя бремя заботы о разрушающихся постройках, но понимает, что это может быть чревато утратой культурной ценности этого имущества.
Коллизия крайне сложна, и маловероятно, что она может быть разрешена в одном документе. Если заставить приход платить налог на имущество, он не сможет этого сделать - с подаяний все-таки налога не возьмешь. Если не заставлять, есть шанс, что мы получим слой "особых" собственников в масштабах всей страны.
Если ограничиться сохранением объектов из списка ЮНЕСКО, мы потеряем все остальное, то есть вообще все (потому что не секрет - активное богослужебное использование, допустим, храма с фресками ставит точку на фресках, да и на интерьерах - в XIX столетии именно так было утрачено не меньше, чем в годы сталинских перегибов).
Если передавать Церкви музейные коллекции, встают вопросы доступа к ним, их сохранности и введения в научный ("светский") оборот.
Но главное: если Церковь получает все имущество, какое хочет, но при этом лишается помощи государства, то, скорее всего, хозяйственный упадок бедных приходов пойдет катастрофическими темпами.
Участникам дискуссии предстоит выработать некую более гибкую конструкцию, которая позволит совместить несовместимое. К слову, в одном из городов такую конструкцию нашли. Попечительский совет храма возглавил мэр. Прямой диалог власти и церкви принес плоды, и только такой же диалог принесет успех и законодателям.