Им уже за семьдесят. Во время войны работали наравне со взрослыми. Теперь за этот труд нередко ничего не получают.
В редакцию "РГ" обратились члены Совета ветеранов Воронежа. Они считают, что сироты войны должны получать от государства особую поддержку: пенсия невелика, а прав на доплаты к ней многие не имеют.
Из нужных - в "лишние"
Детьми они не думали о компенсациях. Работали в колхозах и цехах, на сборе боеприпасов. С 1942 года дети колхозников (12-16 лет) должны были набрать не менее 50 трудодней в год. За самовольный уход с предприятий подростков могли отправить в трудовые колонии.
В архиве Воронежского регионального центра устной истории - пронзительные воспоминания "детей войны": "Пришлось пережить и голод, и холод, и презрение… В семье работала одна мама… Мне было девять - но я мужчина. Нанялся пасти телят. Колхоз давал за это стакан муки… После войны на каникулах работали". Или вот еще: "С 13 лет стала работать няней. За семь километров на руках носили мамам грудных детей - кормить. Возьмем двоих деток, пальцы сцепим замком… Мамы их берут, а ты руки не можешь разнять, они как крючки".
В рассказах о той поре часто упоминается "закон о пяти колосках": за их кражу с колхозного поля детей наказывали, а взрослых могли и расстрелять.
Вполне состоявшийся человек говорит историкам о своем военном детстве с незабытой болью: "Дети, у которых не было отцов, очень страдали… От кнутов объездчиков, когда собирали колоски. От жестокости богатых людей, когда с сумками ходили по домам - нам милостыню подавали, а потом собаками травили". На вопрос: "Разве ваши сверстники жили лучше?" - он ответил: "У кого были отцы - лучше. Гораздо. Вспоминаю друга детства… У него отец пришел в 1944 году с одной ногой, устроился бондарем. С какой завистью я смотрел, как он сыну покупал мороженое, леденцовые петушки, вафельки… Я их попробовал, только когда взрослым стал".
Как расставить акценты?
Дожив до пенсии, многие из них обнаружили, что трудовой стаж и детские травмы плохо "монетизируются". Закона о "детях войны" в России нет. Принять его давно призывают общественники.
В 1990-е годы в Павловске Воронежской области собрался Общественный комитет защиты жизненных интересов детей "белых журавлей" ("белые журавли" - символ погибших за родину). Их резолюция гласит: "Мы хотим, чтобы была узаконена в мире ответственность за судьбы детей-сирот той страны или тех стран, которые начинают войну. И если допустить, что мы ничего не добьемся, пусть знают наше мнение".
Они писали во все органы власти - чтобы их признали как особую категорию пострадавших, причислили к труженикам тыла всех рожденных в 1932-1935 годах. Чтобы доплачивали на лекарства.
Писали чиновникам и воронежские детдомовцы военных лет. Их с 1991 года объединяет общественная организация "Взрослый детский дом". Год назад они просили Федеральное собрание принять Закон "О социальной защите детей войны". Из Совфеда им ответили, что преимущества ветеранам и членам их семей уже даны, а "установление дополнительных гарантий осуществляется постепенно с учетом возможностей государства".
Местные чиновники уверены, что те, кто детьми работал во время войны, могут оформить статус труженика тыла и получать повышенную пенсию. В Совете ветеранов возражают: в Воронеже почти 20 тысяч тружеников тыла, и, пожалуй, всем им присвоили это звание еще в прошлом веке.
Успели не все
Екатерина Струкова получила удостоверение труженика больше 10 лет назад: "Взяла справку в родном селе, в собесе экзамен мне устроили… Сказали: "Верим, даем вам статус труженика тыла на пять лет. Удостоверение не положено, а деньги получать будете". Какое-то время, кажется, платили. А потом меня признали узницей концлагеря, теперь уж за это платят, наверное".
В 1942 году немцы угнали ее вместе с родными в лагерь в Курск. Потом город освободили. В село мама Кати вернулась больной:
- Могла вдруг упасть и не подняться. Так что я за нее работала. Ну что тогда дети делали… Коров доили. Махорку для военных выращивали… Сено собирали и ворошили. Шерсть чесали - женщины носки и рукавицы на фронт вязали, - перечисляет Екатерина Ефимовна. - В колхозе за это ставили трудодни и давали продукты.
За продукты работал в годы войны и Борис Свинкин, председатель ВРОО "Взрослый детский дом":
- В июне 1941 года я был в больнице в Минске. Начались бомбежки, мы в пижамах пошли на вокзал. В эшелоне с ранеными пограничниками доехали до Смоленска - там по ресторанам побирались. В Воронеже попали в госпиталь. О семье я ничего не знал. Скучал. Однажды вижу в окно - будто бы мама несет брата. Чуть не выпрыгнул… С детдомом меня эвакуировали в Узбекистан. Там грядки пололи, в колхозе собирали хлопок, пропалывали рис, перерабатывали кенаф. Нас не загружали особенно. Да и мы знали, что "все для победы". 9 мая на радостях съели месячный запас продуктов - потом по людям просили еды…
Статус труженика тыла Борис Григорьевич, как бывший военнослужащий, давно оформил через военкомат: "Сейчас-то это непросто. Один из членов нашей организации, гражданский, пытался - не вышло. Я написал в Федеральное собрание, жду ответа".
Бьется за статус и Николай Авраменко, председатель комиссии городского Совета ветеранов:
- Мне в 1941 году было девять лет. Копал свеклу и возил ее сдавать на сахар, все в огороде делал, потом колхозный скот пас. В 1944 году взяли на постоянную работу помощником конюха, школу пришлось бросить на пару лет… Когда вышел на пенсию, мне не включили в стаж военные годы - мол, надо через суд доказать, что я тогда работал. Процесс затянулся из-за ошибки судьи… Когда все исправили, судья сказал: ваш поезд ушел. В органах соцзащиты говорят - дадите решение суда, будет удостоверение! Таких, как я, в области немало. А ведь как мы живем? Пенсия - пять тысяч. На питание - четыре, на квартиру - полторы (субсидию оформляю). А лекарства?.. На областные власти надежды нет.
В регионе этой проблемой всерьез не занимались. Сколько здесь "детей войны", не знают ни в департаменте здравсоцразвития, ни в органах соцзащиты, ни в Пенсионном фонде.
Андрей Закурко, руководитель ОГУ "Управление социальной защиты населения Воронежской области":
- Получить статус труженика тыла через органы соцзащиты "дети войны" могут, как и раньше. Они имеют на это право, если во время Великой Отечественной проработали в тылу не менее шести месяцев (исключая период работы на временно оккупированных территориях СССР) либо награждены орденами или медалями СССР за самоотверженный труд в период войны. Для оформления статуса нужно представить в орган соцзащиты паспорт, пенсионное удостоверение и документы, подтверждающие работу в тылу. Отказы бывают, но - обоснованные.
Петр Топчиев, старший помощник начальника отделения воронежского облвоенкомата:
- Через военкомат удостоверение труженика тыла могут получить бывшие военнослужащие, в том числе и "дети войны". Думаю, все военные пенсионеры области, которые хотели оформить себе статус тружеников тыла, уже сделали это.
Наталья Тимофеева, доцент, руководитель регионального Центра устной истории:
- Примечательно, что "дети войны" осознают себя как общность. Они имеют особенный опыт страданий. Это не просто тяжелое детство. Это проблема социализации, преодоления травмы, самоощущения в обществе. На фоне того, что их битва за признание мало где увенчалась успехом. Эти люди достойны особого внимания.
В масштабах страны "детей войны" считали лишь в военные годы. Среди 6,5 тысячи детдомов в Союзе тогда было 120 специальных - для детей погибших фронтовиков. Только по официальным данным, в конце войны в СССР насчитывалось почти 690 тысяч маленьких сирот.
Сегодня в некоторых регионах России "детей войны" признают особой категорией. К ней причисляют то всех, кому в годы Великой Отечественной не было 18 лет, то их часть - сирот войны, то тех "детей", кто трудился в тылу. В Вологодской области "дети войны" - все рожденные с 3 сентября 1927 по 2 сентября 1945 года. Орловский ценз - с 1 января 1928 по сентябрь 1945 года. В Приморье и Воронежской области отсчет ведут с 1932 года.
Год назад белгородские депутаты предлагали Госдуме дать "детям войны" право на повышение базовой части трудовой пенсии по старости (до 12 тысяч рублей) и единовременное получение двух пенсий.
Депутаты Воронежской области обращались в Госдуму в 2006 году: пусть "детей войны", которые не получают доплаты к пенсии, приравняют к ветеранам. Безуспешно.
На Орловщине узаконен статус "ветеран труда Орловской области". С 2008 года "дети войны" получают здесь около 300 рублей в месяц и пользуются льготами по оплате услуг ЖКХ.
Аналогичная система с прошлого года работает в Вологодской области, где "детям войны" платят около 700 рублей в месяц.