Поделиться
Весь 2009 год музыкальный мир отмечает 200-летие со дня рождения немецкого романтика Феликса Мендельсона-Бартольди.
Музыка его звучит в Нью-Йорке, Чикаго, Лейпциге, Варшаве. Наконец состоялись спецпроекты в Москве: Филармония организовала в Концертном зале имени Чайковского исполнение оратории "Павел" под руководством Владимира Федосеева, а Александр Рудин посвятил программу Мендельсону на фестивале камерной музыки "Посвящение" во Врубелевском зале Третьяковской галереи.
200 лет оказались заветной датой для композитора, чья жизнь воспринималась современниками как романтическое продолжение легкого "моцартовского" чуда, а посмертная судьба оказалась вписанной в трагическую и циничную скрижаль ХХ века, пятном "антисемитизма" покрывшую имя Мендельсона. При жизни обаятельная и чувствительная природа его музыки, его невероятный мелодический дар и ясное музыкальное мышление покоряли всех - от Гете до английской королевы Виктории, от Шумана до толп, тысячами собиравшимися на открытых площадях, чтобы проникнуться благозвучием мендельсоновских ораторий "Павел" и "Илия". Талант юного Мендельсона благословил великий веймарский старец Гете - на закате своей жизни, овеянной когда-то встречей с 8-летним вундеркиндом Моцартом. Мендельсона боготворили современники, знавшие не только его "Свадебный марш" из музыки к шекспировскому "Сну в летнюю ночь", но и его оратории, симфонии, органные, хоровые, инструментальные сочинения.
Однако после смерти очаровательный гений романтической эпохи оказался в ранге чуть ли не заурядного композитора, "реликта" Бидермейеровской эпохи, потакателя сентиментальных вкусов и салонного репертуара. Заслугой Мендельсона признавалось возвращение из забвения "Страстей по Матфею" Баха, но его собственные сочинения в этом жанре стали звучать все реже, а современные исследования показали, что из написанных Мендельсоном 770 произведений 270 - то есть треть его музыки, так и не была опубликована и никогда не звучала после его смерти.
Это - один из результатов антисемитской травли, инициатором которой выступил Рихард Вагнер, заклеймивший Мендельсона в памфлете "Иудейство в музыке", написанном спустя три года после смерти композитора. Главную лепту внесли нацисты, запретившие вообще исполнять его музыку как "слишком еврейскую для немецких ушей".
Даже наступившее 200-летие Мендельсона - это еще не триумф его музыки, а только возвращение ее из полузабвения. Фонд Мендельсона организовал в Нью-Йорке "мировую" премьеру тринадцати из 270 его неопубликованных сочинений. В Москве же, пусть и два месяца спустя после юбилейной даты, прозвучали две программы его музыки. В Концертном зале Чайковского Большой симфонический оркестр под управлением Владимира Федосеева исполнил ораторию "Павел" с участием хора Большого театра и солистов - сопрано Лизы Милн (Великобритания), меццо Марии Риккарды Весселинг (Щвейцария), тенора Стива Давислима (Австралия) и баса Николя Куржаля (Франция).
"Павел" - ранний шедевр Мендельсона, написанный им под воздействием баховских "Страстей по Матфею" и повествующий о духовном становлении фанатично отрицавшего Христа Павла, которому Христос явился на дороге в Дамаск. Мендельсон это чудо богоявления и диалог Павла с Христом описывает в музыке абсолютно новаторским приемом: Христос у него - не конкретный голос - бас или тенор, а четыре высоких сопрано, создающие эффект нематериальной светящейся субстанции. И вся музыка оратории, построенная на эпическом, медленном развертывании гармонически уравновешенной структуры, наполненной мелодическими красотами - даже несколько избыточными, удушливыми в своей концентрации, должна передать состояние экзальтации Павла, открывшего для себя красоту Христа. К сожалению, музыкального откровения в зале Чайковского не случилось. Впечатляюще звучал хор, но сольные партии были исполнены очень не ровно. Оркестр, начавший с трепетного, светящегося тремоло и объемного красочного звука, постепенно ушел в формальное, суховатое повествование. В результате оратория произвела впечатление не "живого", пронизывающего душу, а отчужденного, словно древняя пирамида, сочинения.
Музыкальный образ - романтика и вундеркинда, безыскусно искреннего в своих творениях, воссоздали в программе фестиваля "Посвящение" во Врубелевском зале виолончелист и дирижер Александр Рудин с оркестром Musica Viva, скрипачка Алена Баева и пианист Вадим Холоденко. Ранние, почти детские сочинения Мендельсона, написанные им в 12-13-летнем возрасте, - Симфония N4 для струнного оркестра, и Концерт для скрипки и струнного оркестра, возвращенный когда-то в репертуар Иегуди Менухиным, прозвучали с очень живой, почти задорной интонацией, легко и стремительно, играя, словно светом и тенью, классицистскими приемами и романтическими откровениями юного композитора. Несмотря на трудные темпы и скоростной финал, Баева акцентировала в Концерте не виртуозность, а качество звука и тонкий диалог с оркестром. Три миниатюры из популярных фортепианных "Песен без слов" в исполнении Вадима Холоденко также прозвучали без дешевого "бисового" лоска, а с ощущением глубинной красоты фортепианной фактуры, где самоценен каждый звук. В Трио N2 Александр Рудин, Холоденко и Баева, соединившись в ансамбль, представили музыкальный "портрет" Мендельсона - романтика и мелодиста, артистически свободного и изобретательного, а главное - удивительно соразмерного теплым человеческим эмоциям композитора.