В конце прошлого года Александр Константинович Орлов был назначен Чрезвычайным и Полномочным Послом России во Франции. Корреспонденты "Российской газеты" беседовали с ним в посольстве РФ на бульваре Ланн в Париже. Это первое крупное интервью нашего посла российским СМИ.
Российская газета : Александр Константинович, если мы не ошибаемся, нынешняя командировка во Францию - четвертая. Напомните нашим читателям, в каком качестве вы здесь работали раньше.
Александр Орлов : Действительно, большая часть моей профессиональной деятельности связана с Францией, развитием отношений между нашими странами. Впервые я приехал в Париж в сентябре 1971 года по окончании МГИМО в качестве дежурного референта. Это самая первая, еще даже не дипломатическая должность в посольстве. С тех пор прошел все ступеньки служебного роста, работая попеременно в посольстве и в центральном аппарате МИДа в Москве. Поэтому с Францией меня, естественно, связывает многое.
РГ : Чаще всего работники МИДа испытывают себя на разных дипломатических полях. А у вас все Франция и Франция…
Орлов : Это не совсем так. В моей профессиональной жизни были и другие не менее интересные этапы. В начале 80-х годов мне довелось участвовать в советско-американских переговорах в Женеве по ограничению и сокращению стратегических вооружений. То были для меня настоящие университеты, благодаря которым мой профессиональный кругозор серьезно расширился. Работал под руководством выдающегося дипломата Виктора Павловича Карпова, возглавлявшего нашу делегацию. Безмерно ему благодарен за школу, которую у него прошел.
Спустя 20 лет я снова вернулся в лоно многосторонней дипломатии: в 2001 году был назначен постоянным представителем Российской Федерации при Совете Европы в Страсбурге. Работа была сложная, но исключительно интересная. Пришлось вплотную заниматься такими сложными проблемами, как права человека, развитие демократии, строительство правового государства. Одним из наиболее ярких эпизодов своей служебной карьеры считаю работу в представительстве в период первого в истории России председательства в Комитете Министров Совета Европы.
Что касается интереса к Франции, думаю, он связан прежде всего с ее культурой, в частности, литературой. Все мы в детстве зачитывались книгами Александра Дюма, Жюля Верна, других французских писателей. Уже в школьные годы моим любимым писателем стал Антуан де Сент-Экзюпери. "Маленький принц" долгие годы был моей настольной книгой. Я всегда интересовался историей, в том числе Франции, что также повлияло на мое увлечение этой страной. Были и семейные традиции: мой отец Константин Петрович три года, начиная с 1948-го, был советским представителем во Всемирной федерации демократической молодежи, штаб-квартира которой тогда находилась в Париже, принимал участие в подготовке самых первых фестивалей молодежи - в Берлине, Праге, Будапеште. Видно, и это сказалось на моем интересе к Франции.
РГ : В связи с этим еще одни вопрос. Нередко бывает, что в ведущие страны отправляют послом то ли в качестве поощрения, то ли по иным причинам людей из другой сферы - политической. Кстати, и Франция в этом отношении не была исключением. Вспомнить хотя бы бывшего секретаря ЦК КПСС Якова Рябова или ректора МАИ, верного ельцинского сподвижника Юрия Рыжова. Как вы считаете, должен ли этот один из важнейших и престижнейших постов занимать именно карьерный дипломат?
Орлов : Послами не рождаются, ими становятся. Посол прежде всего должен быть личностью. Мне довелось работать и с Яковом Петровичем Рябовым, и Юрием Алексеевичем Рыжовым. Они были очень разные люди. Никто из них до назначения послом в Париж никогда не был на дипломатической службе. Однако те, кто действительно являлся крупной личностью, в конечном итоге становились успешными послами. Я.П. Рябов - крупный экономист, хозяйственник, внес большой вклад в развитие двусторонних экономических отношений. Академику Ю.А. Рыжову выпало работать на очень сложном, переломном этапе в истории России. Я думаю, что он был тем самым человеком, который должен был в то время занимать пост посла во Франции: настоящий русский интеллигент, большой эрудит, человек, который располагал к себе французское руководство. Ему удалось сформировать позитивный образ новой России, что было крайне важно в тот ответственный период.
Конечно, времена изменились, как и задачи, стоящие перед дипломатической службой. То, что в СССР послами часто назначали политических и партийных деятелей, было связано с тем, что в те времена внешняя политика во многом носила идеологизированный характер. Сейчас ситуация коренным образом изменилась. Мир стал сложнее, многограннее, и поэтому я абсолютно уверен, что в нынешних условиях на посту посла России, безусловно, должны быть профессиональные дипломаты.
РГ : Российско-французские отношения всегда и не без основания называли "привилегированными". В каком они находятся состоянии?
Орлов : Отношения между нашими странами продолжают носить особый, привилегированный характер. Собственно говоря, они и не могут быть другими. Ведь наши страны связаны глубочайшими историческими и культурными связями. В качестве ядерных держав, постоянных членов Совета безопасности ООН они несут особую ответственность за положение дел в мире. За последние восемь лет отношения между Россией и Францией стали более доверительными, глубокими. Заметно возрос личный фактор. Сегодня у руководства России и Франции находятся молодые динамичные люди одного поколения, прекрасно понимающие друг друга. И это, безусловно, привнесло оживление и большую активность в двусторонние отношения. Я был свидетелем встреч Дмитрия Анатольевича Медведева и Николя Саркози в Ницце в прошлом году. Было видно, что оба руководителя с удовольствием общаются, ценят друг друга. По основным международным проблемам наши страны занимают весьма близкие, часто совпадающие позиции.
РГ : Сейчас Францию возглавляет исключительно активный президент. Вы с ним встречались? Если да, то чем запомнились эти встречи?
Орлов : Во Франции нет практики общения президента с иностранными послами, за исключением церемоний вручения верительных грамот. Запомнились слова президента о том, что он не видит будущее Европы без России.
Николя Саркози всегда импонировал мне своей решительностью, динамизмом. Во время драматических событий ноября 2005 года, когда беспорядки охватили пригороды Парижа и других городов, именно решительность Николя Саркози, в ту пору министра внутренних дел, позволила справиться с ситуацией, которая грозила выйти из-под контроля. Он показал себя как человек, который способен взять на себя ответственность за серьезные политические решения. Думаю, что сегодня, когда мир переживает очень непростой этап развития, Франции нужен именно такой глава государства. Энергичный, решительный, ответственный.
РГ : Какие задачи стоят перед вами? Какие приоритеты?
Орлов : Их много. Прежде всего развитие политического диалога между нашими странами. Он был всегда активным и задавал тон всему комплексу отношений. Большие задачи стоят в области экономического сотрудничества. В первую очередь речь идет о помощи российскому бизнесу в плане налаживания контактов, инвестирования во Франции. Это новая задача, которая добавилась к функциям посла, и я этим активно занимаюсь. Немалые резервы вижу в развитии прямых региональных связей. Российские регионы крепко встали на ноги и готовы развивать экономические связи с другими регионами Европы, в том числе Францией. Моя задача - помочь регионам найти друг друга, установить взаимовыгодное и перспективное партнерство.
Много предстоит сделать и для развития контактов по линии гражданского общества. Для этого необходимо создать соответствующую структуру, которая занималась бы развитием этих связей. Кстати, такие структуры существуют и успешно действуют между Россией и Германией, Италией, Испанией.
Ну и, конечно, среди приоритетных - дальнейшее развитие культурных связей. Здесь есть единственная проблема - изучение русского языка во Франции из года в год сокращается. Необходимо предпринять решительные меры, чтобы остановить этот процесс. Это тем более важно, что, как показывают все мои многочисленные встречи, интерес к России, ее культуре во Франции исключительно велик.
Важный участок работы посольства - внутренняя политика. В последние годы в связи с известными переменами эти вопросы незаслуженно отошли на второй план. А ведь контакты с политическими партиями, профсоюзами, молодежью имеют огромное значение: мы должны знать, с кем будем иметь дело в предстоящие годы. Этой работе посольства я уделяю повышенное внимание.
РГ : Если мы не ошибаемся, вам доводилось работать в стенах посольства на бульваре Ланн вместе с нынешним министром культуры и вашим предшественником Александром Авдеевым. Согласны с тем, что хозяйство вам оставлено крепкое?
Орлов : С Александром Алексеевичем мы знакомы с 1977 года: вместе работали в Париже. Испытываю к нему большое уважение, самые дружеские чувства. Действительно, хозяйство мне от него досталось крепкое. Но и хлопотное. Посольство у нас большое, много объектов, которые нужно поддерживать в соответствующем состоянии.
РГ : Давайте перейдем к торгово-экономическим отношениям. Как они развиваются? Какого достигли уровня? В каких областях особенно преуспели наши и французские предприниматели? В чем можно было бы прибавить? Назовите, важнейшие, на ваш взгляд, совместные проекты.
Орлов : Как правило, разговор о наших торгово-экономических отношениях начинается с показателей товарооборота. В прошлом году он составил 22 миллиарда долларов и вырос на 33 процента по сравнению с предыдущим периодом. Такие темпы роста прослеживались последние 8-9 лет, что привело к тому, что с 2001 года он увеличился более чем пять раз. Причем дело не только в росте цен на российские нефть и газ, но и в увеличении объемов поставок в Россию французских товаров, как потребительских, так и производственного назначения.
За эти годы французские предприниматели поняли, что наши отношения должны носить стратегический характер. Именно в этом контексте реализуются такие проекты, как участие французских компаний "Сафран" и "Талес" в создании российского регионального самолета "Сухой", участие компаний "Рено" в капитале "АвтоВАЗа", а "Альстома" - "Трансмашхолдинга", сотрудничество "Тоталь" и "Газпрома" в разработке Штокманского газового месторождения, запуск "Союза" с космодрома Куру, строительство завода "Пежо-Ситроен" в Калужской области. Этот перечень далеко не полный, но и он говорит о масштабах сотрудничества в таких важных областях, как авиация, космос, энергетика.
Несмотря на это, нам есть, в чем прибавить. Начнем хотя бы с того, что по объему товарооборота Франция остается лишь нашим десятым партнером. Увеличение экспорта российской промышленной продукции - дело непростое, но перспективное. Особенно если учесть развитие кооперационных связей между нашими предприятиями. В авиационной области уже идут поставки российских комплектующих для "Аэробусов", ведутся переговоры между ОАК и ЕАДС по увеличению их объемов и диверсификации. Есть также целый ряд отраслей, где мы приступаем к проработке совместных проектов, интересных для обеих стран в долгосрочной перспективе: это транспортная инфраструктура, ЖКХ, ядерная энергетика. И, конечно же, региональное сотрудничество, которое открывает новые горизонты для малого и среднего бизнеса, инвестиционных проектов.
РГ : 2010 год станет годом России во Франции и Франции в России. Программа сверстана? Что нас ждет?
Орлов : Решение о проведении в 2010 году одновременно Года Франции в России и Года России во Франции было принято руководством России и Франции два года тому назад. Никогда ранее в истории наших отношений таких масштабных проектов не было. Весьма показательно, что речь идет не только о культуре, но и других сферах общественной жизни: экономике, науке, образовании, молодежных обменах, спорте, контактах по линии гражданского общества. Причем мероприятия будут проходить в течение всего года и охватывать не только столицы, но и практически всю территорию обеих стран. Сейчас завершается формирование программы, как мы их называем, "перекрестных годов". Заключительное заседание оргкомитета двух стран должно состояться в Москве в июле этого года. Программа должна быть представлена общественности в октябре, но уже сейчас можно сказать, что она интереснейшая.
РГ : Так уж исторически сложилось, что русская диаспора во Франции всегда была представительной. Как теперь складываются отношения с нашими соотечественниками?
Орлов : После 1991 в отношениях с соотечественниками произошли поистине исторические перемены. Местная диаспора кардинальным образом изменила свое отношение к России. Сегодня она воспринимается ими как продолжательница той России, которой они оставались верны все эти долгие десятилетия, а посольство РФ - ее полноправным представителем во Франции.
Развитие отношений с русской диаспорой носит очень активный, доверительный характер. По традиции в начале года проводим Русский Новый год, который здесь пользуется огромной популярностью. Наши соотечественники и их организации примут самое активное участие в Годе России во Франции. В частности, они выступили инициаторами проведения целого ряда мероприятий. Одно из них - выставка, посвященная истории франко-российского союза конца ХIХ - начала ХХ веков, другая выставка будет посвящена Российской императорской гвардии. В экспозициях будут использованы экспонаты, которые хранятся в Казачьем музее, Объединении кадетов, в частных собраниях соотечественников.
Живут во Франции и многие молодые россияне, которые приехали сюда в последнее время, в том числе по линии развития культурных, экономических обменов. Они ведут себя здесь весьма активно, образуют ассоциации, с которыми посольство поддерживает тесные связи.
В отношениях с соотечественниками, думается, можно было бы сделать еще один важный шаг, чтобы восстановить историческую справедливость в отношении потомков эмигрантов первой волны. Дело в том, что сейчас многие из них обращаются к нам с просьбой вернуть российское гражданство. К сожалению, нынешняя редакция закона о гражданстве не позволяет этого сделать. Поэтому, мне кажется, что было бы правильным включить в закон положение, по которому подданные Российской империи, а также их потомки в первом и втором поколениях имели право получать российское гражданство в случае обращения. Такое решение было бы воспринято соотечественниками как восстановление исторической справедливости.
РГ : Александр Константинович, время от времени возникают, скажем так, нештатные, острые ситуации, которые не укладываются в рамки существующих между нашими странами договоренностей, но, тем не менее требуют активного участия посольства России. К примеру, история вокруг Ирины Беленькой…
Орлов : Одним из новых моментов в работе посольства стала более активная защита интересов российских граждан. Сюда относятся и проблемы частного свойства, возникающие в смешанных браках, когда они расторгаются. У всех на слуху "дело Андре-Беленькая". Можно вспомнить и ситуацию вокруг Натальи Захаровой, которая уже многие годы ждет встречи со своей дочкой Машей. Отношения между нашими странами приобретают новое качество и все больше россиян приезжают во Францию, создают семьи, живут здесь. Идет процесс нормального человеческого общения. Кстати, конфликты на семейной почве возникают у французов и с гражданами других стран. Это жизнь. Мы активно занимаемся этими проблемами. Французы проявляют полное понимание. Достигнута договоренность о создании специального двустороннего механизма по разрешению наиболее острых гуманитарных вопросов. Мы также предложили французам подготовить двустороннее соглашение о взаимопомощи по гражданским и семейным делам.
РГ : В России испытывают огромный и обоснованный интерес к Франции. Поток туристов увеличивается с каждым годом. Не назовете точные цифры? Как обстоят дела с визами? Есть ли надежда, что получать их в будущем станет легче?
Орлов : По нашим данным в 2008 году Францию посетило более 300 тысяч российских граждан. Естественно, такой большой наплыв туристов вызывает объективные трудности в работе любого консульства. Французские коллеги говорили нам, что в Москве они выдают виз больше, чем в какой-либо другой стране мира. Я знаю, что французский посол в России, консульские работники делают все для того, чтобы облегчить, насколько это возможно, процедуру выдачи виз. Однако надо помнить, что Франция связана Шенгенскими соглашениями. В рамках переговоров с Европейской комиссией в Брюсселе уже достигнуты серьезные результаты в плане облегчения процедуры выдачи виз. Так что улучшения есть, хотя многое еще предстоит сделать.
Полный текст интервью. Публикуется только на сайте