Поделиться
Владимир Николаевич Крупин - из тех писателей, которых называли "деревенщиками". Среди них - Виктор Астафьев, Василий Белов, Виктор Лихоносов, Евгений Носов, Виктор Потанин, Валентин Распутин и многие другие отечественные мастера слова. Как молоко матери впитали они в себя наследие великих писателей России и всю жизнь преданно служили своими произведениями неизменным кумирам - своему народу и прекрасному, могучему русскому языку. А то, что все они родились в деревне, так это им просто повезло. Ведь именно там формировалось и сейчас еще хранится бесценное национальное духовное богатство - основы русской культуры.
Мы встретились с Владимиром Николаевичем у него дома. Я поздравил его с почетной должностью сопредседателя правления Союза писателей России, на которую его избрали на последнем писательском съезде, и попросил рассказать, какие важнейшие проблемы волнуют сегодня российских литераторов.
- В последнее время о нашей писательской организации недоброжелатели говорили как о структуре отжившей, недееспособной и устаревшей. Подвергался сомнению сам факт ее существования. Однако все эти разговоры оказались пустыми. Что, собственно, показал не так давно состоявшийся съезд. На нем присутствовали делегаты со всех концов России. И особенно важно: на съезд приехали и представители всех автономных республик. Дружба между писателями разных национальностей России - явление немаловажное. Понимая его значение, собравшиеся литераторы решили, что при Союзе писателей России должна быть структура, которая будет заниматься проблемами переводов произведений с языков российских народов на русский язык.
- Насколько я знаю, проблема перевода названа важнейшей и на международной писательской встрече, состоявшейся чуть позже в Беларуси. Вы тоже принимали в ней участие?
- Я очень люблю Беларусь, каждый раз с радостью приезжаю на эту героическую землю. На этот раз в Минске и Борисове проходила очень важная и интересная встреча. Инициатива в ее организации исходила от белорусской стороны. Было приветствие от Президента Александра Лукашенко. Встречались писатели и переводчики славянских стран.
- Что касается переводческих проблем, согласитесь, они в советское время решались просто замечательно. Мы всех наших писателей, представителей разных народов и народностей переводили на русский, а с русского их уже переводили на языки мира. Не так ли?
- И я, и многие мои русские коллеги в то время немало переводили произведений представителей наших союзных и автономных республик. Многие из наших друзей, правда, об этом сегодня плохо помнят. Не грех и напомнить. Кто и где знал бы Айтматова, Олжаса Сулейменова, того же Василя Быкова, Нила Гилевича или Нодара Думбадзе? А украинцы - и Драч, и Гончар, и Павло Загребельный, и Борис Олейник... Они же стали известны после перевода их произведений в России. Потом их прочитал и узнал весь мир.
- После перевода их произведений на русский иные национальные писатели даже по-своему реабилитировались в глазах собственных властей...
- Действительно, если у кого-то из них вышла книжка в Москве или о ком-то что-то написал и в центральных газетах или журналах, дома у такого писателя возникла гарантия неприкосновенности. Да что говорить, когда в 1981 году вышла моя повесть "Сороковой день", на меня в Кирове начались гонения. Не понравилась она партийному руководству, на меня стали писать "телеги", а потом книгу и вовсе изъяли из всех областных библиотек... И вдруг меня награждают орденом Дружбы народов, и, получив его, я приезжаю в Киров уже не гонимым, а героем. Поэтому защита Москвы для всех нас была очень важна. Кстати, переводить-то мы писателей малых и больших народов переводили, но зачастую делали это в ущерб русским прозаикам и поэтам. Наши книги в издательских планах отодвигались, а их - печатали. Да и получали мы как переводчики очень мало. Тем не менее не жалею потраченных на это благородное дело ни сил, ни времени. Я, например, переводил хороших писателей: алтайца Укачина, эвенка Кривошапкина, белорусских авторов. Так что роль русских писателей в сближении культур народов Советского Союза была огромной. Напомню, еще поэт Жуковский говорил о том, что переводчики - это почтовые лошади.
- Сегодня в российском обществе существует определенная тревога по поводу дальнейшей судьбы русского языка.
- Да, язык, отношение к нему в государстве - главная забота и, вызванная сложившейся ситуацией, тревога русских писателей. С завистью говорят они о том, что, например, во Франции нельзя употреблять иностранные слова, если им есть адекватные во французском языке. Забота о родной речи у нас формальна. Количество уроков по русскому языку и литературе сокращается, а ЕГЭ по этому предмету, на мой взгляд, требует от ученика самого примитивного мышления... В этой связи отрадно видеть периодические издания, которые выходят на местах без всяких государственных дотаций, лишь при помощи писательских организаций да отдельных спонсоров. Выход подобных журналов, газет и альманахов подтверждает стремление людей к яркому, талантливому печатному писательскому слову.
- У вас на книжной полке толстый справочник Союза писателей СССР, страниц шестьсот, наверное, будет. Писателей было тогда тьма-тьмущая.
- Действительно, в советские времена писателей насчитывалось много. Были хорошие и разные. Из одних талантливых Союз не составишь...
- А сейчас количество пишущих уменьшилось?
- Какое там уменьшилось! Если бы сегодня возникла необходимость издать такой справочник, он бы заметно увеличился в объеме. Дело в том, что, с одной стороны, значение писателей и по вине их самих, и по вине государства сильно упало, а с другой, быть членом Союза писателей по-прежнему престижно.
- Это что, сила инерции в сознании общества?
- Скорее, велика роль еще не до конца растранжиренного писательского авторитета или, как говорят сегодня, "писательского имиджа", который сформировался в то время. Ведь раньше-то как было: пошел человек в партком, райком - не нашел правды, пошел в милицию, прокуратуру - не нашел правды. Куда он в таком случае шел? В газету или к писателю. И надо сказать, писательские письма, в каких-то отдельных случаях, особенно коллективные, по масштабным проблемам действовали. Тут стоит напомнить об участии литераторов в защите Байкала, в отмене проекта переброски на юг северных рек. В прекращении этих замыслов - несомненная заслуга писателей. Велик их вклад и в восстановление Нечерноземной зоны, как тогда называли эту часть России. Надо же, жили-жили в России, а оказались в зоне...
- А сейчас как относится власть к писателю?.. Вот у вас были встречи с высокопоставленными лицами. Они предполагают как-то улучшить ситуацию с писательскими делами?
- Время от времени власть на разных уровнях проводит встречи с писателями. Но, думается, лишь для того, чтобы мы потом могли многозначительно сказать: они все знают и понимают. Как правило, после этих встреч ничего не меняется. Сейчас вместо писателей у нас появилась группа политически активных горлопанов. Талантливый, глубокий писатель, он же все-таки думает, а мысль - дитя сомнений и размышлений. Профессиональный же говорун - он всех перекричит.
- Вы говорите о вине государства в писательском вопросе, а в чем она состоит? Только в отсутствии внимания власти к литераторам?
- Прежде всего мне представляется, вина власти в том, что она отказалась от благотворного воздействия творчества современных писателей на людей. Мало того, так государство еще отказалось от гигантской статьи дохода в свою казну. Мы помним, основными статьями дохода в СССР были винно-водочная отрасль, кино и издание книг. От книг отказались. Хотя, неплохо было бы нам воспользоваться опытом Беларуси - там государственное издание книг сохранилось. Приезжаешь в республику и белой завистью завидуешь тамошним писателям.
- Посмотришь на полки в киосках, на книжные прилавки - там тела много. А вот души?
- Очень важно сказать, что в российском книжном, журнальном мире совершилась тихая, внешне вроде бы незаметная революция. Назовем ее условно гламурной. Хотя, нет, это слово сюда не очень подходит. Это скорее даже некая революция, опрокинувшая все нравственные ориентиры. Выйдет хорошая книга, но изданная без внешнего лоска, она уже портит витрину. Не берут ее для продажи. Нужен многоцвет и глянец. И рука покупателя тянется не к "Крестьянке", а к "Плейбою". И вот уже, смотришь, "Крестьянка" напыжилась, заблестела, и она уже не "Крестьянка", а "Барышня-крестьянка".
О братьях-писателях я с гордостью могу сказать: они не пошли в услужение желтому тельцу. Они сохранились и остались такими же прекрасными людьми и творцами, как и были. И Богомолов, и Гребнев, и Распутин, и Лихоносов, и Семенов...
- А что замечательного они сохранили в себе?
- Сохранили Бога в душе, Царя в голове... А еще - любовь к России.