Поделиться
4 сентября народному артисту России, легенде советской эстрады Эдуарду Хилю исполняется 75 лет. Накануне юбилея Эдуард Анатольевич рассказал "РГ", как болеет за "Зенит", какие песни поет вместе с сыном и внуком и как за него однажды заступился Юрий Гагарин.
Первый приз - пачка печенья
Российская газета: Эдуард Анатольевич, как отметите дату?
Эдуард Хиль: У нас в семье не заведено пышно отмечать дни рождения. Вдвоем с Зоей сядем за стол, дети придут. Могу накануне праздника или даже утром сказать: "Пойдем куда-нибудь?"
РГ: А зрители, друзья?
Хиль: 3 октября - концерт в Большом драматическом театре имени Товстоногова. Я не очень люблю большие залы и "грандиозные" концерты (вообще не люблю ничего помпезного), а товстоноговский театр - удобный. Там, можно сказать, прошло мое детство. И позже я туда часто приходил. Георгий Александрович ко мне тепло относился. Когда в зале не было свободных мест, он отдавал мне свое, а сам стоял. Я знал многих знаменитых актеров, которые уже ушли в мир иной, и тех, кто до сих пор работает в БДТ.
Будут концерты в разных театрах, домах культуры, потому что собрать друзей вместе никак не получится, все заняты. Хочу, чтобы пришли приятные для меня люди, которые хотят меня поздравить: Эдита Пьеха, Людмила Сенчина, Сергей Захаров, Марина Капуро, Таисия Калинченко, Михаил Боярский, Светлана Крючкова, Алиса Фрейндлих, Мария Пахоменко, композиторы Александр Колкер, Георгий Портнов, Яков Дубравин, Игорь Корнелюк. К сожалению, Исаак Шварц недавно болел, ему сейчас трудно выступать.
РГ: В каких только залах вам не доводилось петь за 50 лет! А первое выступление помните?
Хиль: Помню. Ленинград, 1949 год. Я учился тогда в полиграфическом техникуме, у нас был вечер, я спел песню "Заветный камень" Бориса Мокроусова и получил приз - пачку печенья. Мы с друзьями так обрадовались! Пошли пить чай с ним. А залов, действительно, было много. И в сельских клубах петь приходилось. Выходил на сцену, зрители сидят в шубах, пар изо рта, печка топится. Можно было отказаться от выступления, уехать, но люди-то пришли на концерт, они не виноваты, что нерасторопные организаторы не натопили заранее. В 70-е годы я со своим ансамблем был в Голландии - Амстердаме, Роттердаме. Пел в первом отделении, а во втором - Иван Ребров, знаменитый на Западе певец, у него был русский репертуар. Огромные залы на четыре с половиной тысячи мест, с прекрасной акустикой. Народу полно. Ездил работать в Германию, Францию, Италию, Швецию, Америку, Австралию, когда надо было выживать в конце 80-х, в 90-е. И на стадионах в советское время пел. А начинал я в 1953 году на оперной сцене, когда еще учился в ленинградской консерватории. Много партий исполнял - Фигаро, Томского, Онегина, Елецкого.
РГ: Вот про вас пишут в Интернете: "Эдуард Хиль 30 лет пел самые мажорные песни советской эстрады, заражая своим оптимизмом миллионы людей. Но его самого жизнь по головке не гладила". Согласны с этим?
Хиль: Смотря кто "не гладил". Может быть, власти и "не гладили", да. А люди своими аплодисментами, улыбками, криками "браво!" подбадривали меня. Любовь публики гораздо выше и сильнее всевозможных званий. Можно иметь несколько званий, но не быть популярным в народе.
РГ: В детстве кем хотели быть?
Хиль: Моряком. Плавать по морям, океанам. (Улыбается.) Позже, лет в 13-14, уже мечтал стать художником. Почему пошел в полиграфисты? На художника надо было учиться 7 лет, а я жил у дяди. Он посоветовал поступить в полиграфический техникум.
Музыкальная семья
РГ: К вашему юбилею кто-нибудь написал песню?
Хиль: Песня пишется, когда приходит вдохновение. Когда родился мой сын, композитор Владимир Федоров пришел ко мне: "Я песню для тебя написал "Неужели папа я?" Жена еще в роддоме лежала, а я уже пел эту песню на сцене. Такая веселая, шуточная. Потом клип сняли.
РГ: Вам нравится голосок 12-летнего Эдика Хиля, внука?
Хиль: Да, он молодец. Самое главное, что ему нравится петь, не из-под палки занимается. Он учится в хоровом училище Капеллы имени Глинки. Есть программа "Папа, дедушка и я - музыкальная семья" - я, сын Дима и Эдик выступаем вместе. Дмитрий пишет музыку, у него много хороших песен - о блокаде, о войне, о нашем городе: "Город Достоевского", "Невский", "Осень в Петербурге", "Фонтанка", "Петроград, Петербург, Ленинград".
РГ: Несколько месяцев назад вы с женой отметили золотую свадьбу. В чем секрет долголетия брака?
Хиль: Долголетие, популярность, успешность - все дается сверху, запрограммировано заранее, я так считаю. У одного веселое детство, а старость ужасная, у другого - наоборот. У всех по-разному. Вот у нас такая семья. Мы друг друга понимаем с полуслова, полувзгляда. Когда живешь с человеком не один десяток лет, надо уметь и терпеть, и приспосабливаться, и многое прощать.
РГ: Правда, что Зоя Александровна не дает вам выступать слишком много?
Хиль: Да. Многим отказывает, бережет меня. Зоя ведь моя верная помощница, мой директор. Но я иногда вырываюсь, еду чаще всего в Москву.
РГ: Многим интересно, чем сейчас занимается Хиль?
Хиль: Готовлюсь к юбилейным концертам. В свободное время живу на даче. Все время там что-нибудь переделываю. Сделал лестницу - не понравилось, хочу другую - с металлическими перилами, покрыть их краской "Спецназ". У меня шифер, я в прошлом году покрасил его этой краской. Потрясающе! И все соседи вокруг стали так делать. Выглядит, как будто это металлочерепица! Культиватор купил, чтобы вспахивать землю. Вот такие новости.
РГ: Книгу не пишете?
Хиль: Нет. Написал несколько глав для журналов - о Соловьеве-Седом, Свиридове, Гаврилине. Яркие, самобытные композиторы, "глыбы".
РГ: Болеете, как все петербуржцы, за "Зенит"?
Хиль: Я вообще болею за спорт, за наши, российские команды. Хотя в футболе сейчас сложно: переставляют игроков из одной команды в другую, покупают, продают за рубеж. Мне больше нравятся те клубы, в которых наши футболисты - петербургские, московские. А то получаются какие-то сборные мира, где играют люди из разных стран.
Самые известные песни в исполнении Эдуарда Хиля:
"Человек из дома вышел"
"Как провожают пароходы"
"Моряк сошел на берег"
"Крестики-нолики"
"Как хорошо быть генералом"
"Лунный камень"