Поделиться
За семь лет журналистской работы в Японии в 60-х годах мне довелось на себе испытать специфику политической жизни в этой малопонятной для иностранцев стране.
И прежде всего - парадоксальное сочетание многопартийности и монополизации власти в одних и тех же руках.
Мне множество раз приходилось комментировать итоги парламентских выборов в Стране восходящего солнца. Однако главной интригой всех этих кампаний было не противостояние власти и оппозиции, а фракционная борьба внутри правящей Либерально-демократической партии (ЛДП). Именно результаты этой подковерной грызни вели к частой смене премьер-министров, которыми, однако, неизменно оставались члены ЛДП.
Глаза Дарумы закрасили демократы
По традиции в предвыборном штабе каждого кандидата принято вывешивать портрет буддийского проповедника Дарумы. Этот символ упорства и удачи изображается с пустыми глазницами. Вступая в борьбу, претендент закрашивает святому один глаз, а одержав победу - другой.
Всякий раз заветной целью ЛДП было получить в ключевой нижней палате парламента свыше 300 мандатов - то есть вдвое больше, чем все их соперники вместе взятые. А задачей оппозиции - завоевать там хотя бы полтораста мандатов, дабы блокировать попытки правящей партии вносить изменения в Конституцию.
Однако на сей раз все произошло с точностью до наоборот, что дало повод сравнивать итоги недавних выборов с политическим землетрясением. Сенсационную победу одержала оппозиционная Демократическая партия (ДПЯ). Уже располагая большинством в палате советников, она провела в палату представителей 308 своих депутатов. Тогда как либерал-демократы, находившиеся у власти почти все послевоенные годы, получили там лишь 119 мест. Налицо, стало быть, та же полуторапартийность, только в зеркальном отражении.
Чего же ждать от новых правителей Страны восходящего солнца? И как, в частности, может сказаться их приход к штурвалу на японо-российских отношениях? Прежде всего очевидно, что в столь сложные времена куда проще быть в оппозиции и критиковать правящую партию за ухудшение условий жизни народа, нежели самим найти пути и средства возврата к благим годам послевоенного экономического чуда. Нет сомнения, что именно обострение внутриполитических, социальных проблем будет главной заботой нового правительства.
Что же касается внешней политики и в частности отношений с Россией, то лидер ДПЯ Юкио Хатояма слывет знатоком непростых нюансов этой проблемы. Ведь не кто иной, как его дед в 1956 году подписал с Хрущевым совместную японо-советскую декларацию, которая юридически положила конец состоянию войны между нашими государствами и позволила им восстановить дипломатические отношения. А без этого Япония не могла бы стать членом ООН, не говоря уже об участии в работе Совета Безопасности, на что она нынче претендует.
С другой стороны, Юкио Хатояма был одним из инициаторов недавней парламентской резолюции, объявившей южнокурильские острова "исконными японскими территориями". А ведь это перечеркивает для Москвы возможность сделать тот шаг доброй воли, который Хрущев пообещал Хатояме полвека назад: дабы навсегда закрыть территориальный спор, после подписания мирного договора с Японией передать ей два небольших острова: Хабомаи и Шикотан.
По китайскому прецеденту
Чем труднее будет для демократической партии выполнять свои предвыборные обещания, тем больше станет соблазн использовать в популистских целях притязания на Южные Курилы. Однако подобный курс бесперспективен. Он может лишь побудить Москву вернуться на непоколебимую позицию советских лет: никакого территориального вопроса не существует. Нынешнее положение отражает итоги Второй мировой войны. А они не подлежат пересмотру, ибо Япония вступила в войну как агрессор и как агрессор была разгромлена.
Куда разумнее пойти по другому пути, воспользоваться китайским прецедентом. Ведь послевоенному урегулированию между Токио и Пекином тоже мешал территориальный спор из-за острова Сэнкаку. Когда Дэн Сяопин в 70-х предложил оставить данную проблему на усмотрение будущих поколений, японцы ухватились за это обеими руками. Почему же нельзя применить тот же подход и для Южных Курил?
В длительном застое по проблеме японо-российского территориального размежевания в последние годы обозначились три точки соприкосновения. Во-первых, обе стороны ныне признают, что спор может быть решен только на основе взаимоприемлемого компромисса. Во-вторых, российско-японские отношения - это многорядная магистраль, где тупик на одной из полос не должен блокировать движение на остальных. И, в-третьих, чем активнее будут развиваться экономические связи и политическое взаимодействие на международной арене, тем легче будет найти взаимоприемлемый компромисс по территориальному размежеванию. Стало быть, партнерское доверие и следует прежде всего наращивать.