Поделиться
Ровно десять лет назад открылся первый в России органный конкурс, и в бывшей кирхе Калининграда (ныне филармонический зал) на органе Rieger-Kloss зазвучали неизвестные сочинения Микаэла Таривердиева - органная симфония "Чернобыль", Концерт для органа "Кассандра" и другие.
С тех пор конкурс имени Таривердиева не только популяризировал наследие композитора, но и сумел стать одним из самых авторитетных исполнительских конкурсов в мире, собирая раз в два года выдающихся музыкантов-органистов - членов жюри и участников из Европы, Америки, Японии. В этом году открытие конкурса в Калининграде совпало с банкротством компании "КД Авиа", постоянно сотрудничавшей с конкурсом. О том, к чему это привело, а главное - как развивается органный проект сегодня, для читателей "РГ" рассказала создатель и арт-директор конкурса имени Таривердиева, вдова композитора Вера Таривердиева:
Российская газета : Как форс-мажорная ситуация с вашим партнером "КД Авиа" отразилась на организации конкурса?
Вера Таривердиева : Мы стали жертвой обстоятельств. Когда все участники и члены жюри стали слетаться в Калининград из разных стран, а у нас на конкурсе представлено в прямом смысле полмира (от Японии до Аргентины), случилась эта история, и "КД Авиа" прекратила свои полеты в Европе. Мы стали срочно менять маршруты для членов жюри, и некоторые из них добирались из Германии в Калининград на автобусе, поезде. В день открытия конкурса некоторые члены жюри были еще в дороге. Конечно, город сейчас находится в печальном настроении. Для них это был ментально важный авиамост. И никому не хочется верить, что эта история плачевно закончится.
РГ : Вы уже десять лет связаны с этим городом, культурной частью которого стал теперь Органный конкурс. Как вашему проекту, созданному фактически на целине, в такой неорганной стране, как Россия, удалось достичь серьезных позиций в музыкальном мире?
Таривердиева : Для конкурса десять лет - это немного, но если соотносить с той точкой, от которой мы начинали двигаться, то пройден очень большой путь. Конкурс имени Микаэла Таривердиева давно вышел за пределы Калининграда: первый отборочный тур мы проводим теперь в Германии, Соединенных Штатах, Москве, а второй тур и финал - в Калининграде. Все так структурировано, чтобы широко представить разные органные школы. У нас есть еще идея - развитие азиатского тура, и в этом году в жюри конкурса приглашены два выдающихся музыканта: самый известный органист Японии Хидеюки Кобаяши и глава школы корейских органистов Тонг Сун Квак. Это музыканты, которых уважают во всем мире. На VI Конкурсе сбудется наконец моя мечта: все туры пройдут на разных органах, поскольку в восстановленном Кафедральном соборе Кенигсберга появился большой новый орган - исключительно яркий инструмент. В соборе и пройдет финал конкурса.
РГ : Конкурс Таривердиева стал известным в мире не только из-за своего высокого музыкального уровня, но и потому, что обладает очень притягательной атмосферой. Вы специально работаете над этим?
Таривердиева : Репутация конкурса во многом и сложилась благодаря этой атмосфере, формировавшейся людьми. Лично для меня принципиально важно, чтобы человек был не просто суперпрофессионалом, но создавал вокруг себя ауру доброжелательности и любви. Это важно и для имени Микаэла Таривердиева, и для конкурса. Успешно можно работать только с теми, кто разделяет твою философию. На нашем конкурсе люди даже находят друг друга. У участницы конкурса 2005 года японки Хироко Инноуэ, работающей теперь в Калининградской филармонии, и победителя Первого конкурса Жана-Пьера Стайверса (Нидерланды) пять месяцев назад родился ребенок. Так что наш конкурс пускает очень глубокие корни и дает диковинные и прекрасные плоды.
РГ : Российская органная школа продвинулась в мире за десять лет существования конкурса?
Таривердиева : Российская школа продвинулась стремительно, и конкурс в Калининграде сыграл в этом большую роль. Сам международный конкурс - это уже признак наличия школы. Во времена Союза считалось, что у нас вообще нет органной школы. Советские исполнители существовали достаточно изолированно, о них почти не знали на Западе. Для органиста же чрезвычайно важно звучать в Европе, соотносить себя с европейской традицией, поскольку орган - европейский инструмент. Наши конкурсанты, знакомясь и общаясь с членами жюри, стали выезжать на мастер-классы в Европу. Недавно один из них - Константин Волостнов - победил в Сент-Олбансе в Британии. Такого уровня конкурсов в Европе всего три: имени Баха в Лейпциге, в Сент-Олбансе в Британии и в Шартре во Франции. Это первая победа российской школы.
РГ : Когда вы начинали здесь, в Калининграде, свой первый конкурс, "органный" Таривердиев был почти нонсенсом. За эти годы издали ноты, появились записи. Какой интерес сейчас к его органной музыке?
Таривердиева : Мы записали органные сочинения Таривердиева, и с нашими лауреатами - Жаном-Пьером Стайверсом и Екатериной Мельниковой провели тогда очень тщательную работу по корректировке нот. В последнее время стали появляться очень интересные самостоятельные записи на Западе. В России до сих пор удивляются, что Таривердиев писал для органа, но за рубежом он стал известен именно через органное творчество. В Москве на открытии VI органного конкурса японский ансамбль "Хиде-Хиде" вместе с органисткой Хироко Инноуэ исполнили музыку Таривердиева на органе и традиционных японских инструментах. В Японии летом вышел диск, где двенадцать композиций Таривердиева представлены в аранжировке с разными составами - с симфоническим оркестром, японскими барабанами и т.д. Звучит невероятно интересно. Вообще японская история для Микаэла Таривердиева началась в 57-м году, когда он написал цикл на стихи японских поэтов. Я считаю, что именно получив "японскую прививку", Микаэл Леонович сформировал окончательно свой стиль. Ему были присущи те же качества, что и эстетике японцев: тонкость, изящество, отображение неуловимого, красота. В Японии Чайковский - чуть ли не народный композитор. Они ценят его теплоту, душевность, особенную открытость. И по части общительности музыки, открытости, ее эмоциональной незащищенности именно Микаэл Леонович продолжал линию Чайковского.