Поделиться
Тут никаких сомнений: именно Жак де Новаселль (чувствуете дворянский титул?) по решению семьи барона Кубертена и Новаселлей взял на себя недавно все заботы по увековечиванию памяти своего великого предка. Жак де Новаселль - сын внучатого племянника Кубертена де Новаселля и продолжатель рода барона де Кубертена.
Российская газета: Извините, но раньше Фонд барона де Кубертена возглавлял ваш отец. С ним что-нибудь случилось?
Жак де Новаселль: Ничего. Кроме того, что папе исполнился 91 год. И он сам предложил, а все другие члены нашей семьи и, если хотите, весь род согласились передать эти заботы мне.
РГ: Почему ваша семья, несмотря на дворянское происхождение, не унаследовала титул барона?
Де Новаселль: Если бы вы только знали, насколько строги во Франции законы наследования. Да и мой папа об этом никогда всерьез не задумывался. Впрочем, у нас есть наше "де", что кое-что да значит, не все знают, что мы - ближайшие из оставшихся родственников барона де Кубертена. Получилось так, что других ветвей практически нет.
РГ: А вы сами имели отношение к спорту?
Де Новаселль: Активно им занимался. Но жизнь сложилась так, что стал бизнесменом и провожу сейчас на Иль-Морисе времени больше, чем в Париже или в нашем родовом поместье недалеко от Гавра.
РГ: Основоположник мирового олимпийского движения там бывал?
Де Новаселль: Он там часто жил. В старинном доме много, очень много принадлежащих ему вещей. Дом дышит Кубертеном. Иногда я беру в руки его вещи, листаю книги. Мой предок был человеком интересов ислючительно широких. Его интересовал далеко не только спорт.
РГ: Не собираетесь устроить в доме музей?
Де Новаселль: Идея хороша, но пока там, в Нормандии, во время моих приездов я и останавливаюсь. Быть может, в дальнейшем, когда я окончательно вернусь во Францию.
РГ: С чего вы начали свою деятельность как своеобразный глава "Дома барона де Кубертена"?
Де Новаселль: Со знакомства с архивами. С подробных разговоров с отцом. С приезда сюда, в Копенгаген на 121-ю сессию Международного олимпийского комитета и Олимпийский конгресс. Мне все это очень полезно.
РГ: А не кажется вам, что барон де Кубертен перевернулся бы в гробу, узнав, что любителей в олимпийском спорте, по существу, не осталось ?
Де Новаселль: Мне ваш французский вполне понятен, но этого вопроса я что-то не понял. Прах Пьера де Кубертена по его завещанию захоронен в Олимпии.
РГ: Да это просто такое русское выражение, иными словами, барон был бы недоволен.
Де Новаселль: Теперь я понял. И не согласен с вами. Меня об этом спрашивают даже наши родственники. Но все в этом мире развивается. И спорт тоже эволюционирует. Это же неизбежно и очень позитивно. К тому же де Кубертен тоже совершенствовал многие понятия, связанные с олимпизмом. Оставайся в спорте все, как было, и интерес к Олимпийским играм, быть может, и у нас бы был. А сейчас только посмотрите, какие битвы разгораются здесь, в Копенгагене, только лишь за одно право провести Олимпийские игры. Нет, мой родственник барон остался бы доволен тут услышанным и в своем пристанище был бы спокоен.