В Москве воссоздали легендарный хэппенинг Джона Леннона и Йоко Оно
Ретроспективные выставки обычное дело, этим никого не удивишь. Но только в ноябре московский зритель имеет возможность наглядно увидеть, как меняется взгляд на одну идею, на одно событие с течением времени. Большой проект фотографа Нико Костера состоит из двух выставок, в ММСИ на Петровке и галерее Ravenscourt в Гагаринском переулке. Между выставками - разница в 40 лет, но воспроизведено на них одно - легендарный bed-in, антивоенная забастовка Джона Леннона и Йоко Оно в 1969 году, и ее старательный ремейк 2009 года в исполнении Сергея "Африки" Бугаева и Ирины Хакамады. Настоящая машина времени.
В 1968 отец поп-арта Энди Уорхол преподнес публике пророчество: в будущем каждый получит свои 15 минут славы. Через год до будущего оставалось еще далеко. В 1969 Джон Леннон, лидер группы The Beatles, перевернувшей весь мир, и художница-японка Йоко Оно сделали из своего медового месяца хеппенинг: на неделю они закрылись в номере 902 Хилтона в Амстердаме и превратили в медийную реальность лозунг Make Love, Not War. Неделя в постели -- это был их вклад в дело борьбы за мир.
О том, как удачно Леннон и Оно совместили приятное с полезным, благодаря репортерам немедленно узнал весь мир и не забывает до сих пор. О забастовке bed-in (по аналогии с be-in, хипповыми посиделками) помнит всякий, кого интересуют славные 60-е, время расцвета рок-н-ролла, протестов против Вьетнамской войны и колоссальной встряски сознания, отголоски которой явственно ощущались еще совсем недавно.
Специфическое чувство свободы, рожденное 60-ми, загнал на задворки коллективного разума мировой кризис. Новая книжка Славоя Жижека, название которой представляет собой в сжатой форме Марксову ремарку к Гегелю, а именно: "первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса", посвящена доказательству гибели Западного образа жизни. Словенский философ пишет, что террористическая атака на башни Всемирного торгового центра в 2001 и текущий финансовый кризис - звенья одного процесса, крушения либеральной демократии; вместе с ее основной ценностью, индивидуальной свободой. Неважно, настоящей или только чаемой.
Последняя книга Жижека пока не издана по русски, но легко находится в интернете. Забавно читать, с какой серьезностью "самый опасный философ Запада" (так называет его западная же пресса) выводит из кризиса "свободного мира" неизбежность победы коммунизма. Чем скорее это произойдет, тем лучше для человечества, считает Жижек. А пока что фигуры свободного предпринимателя и его близнеца, бунтаря-одиночки, уходят в прошлое.
Очень вовремя нашлись негативы фотографа Нико Костера, отснятые на антивоенной "постельной" забастовке Леннона и Оно 40 лет назад. Все это время они пролежали в коробке с детскими рисунками дочери фотографа, которая и нашла их в прошлом году. 40 лет спустя, когда войну во Вьетнаме затмили более крупные и бесчеловечные конфликты, когда длинные волосы уже не знак протеста, но конформизма, когда рок-н-ролл слушает только пьяная интеллигенция в клубе ОГИ - уходит протестная аура постельной забастовки и остается документ, свидетельство личной жизни, обращенной в подвиг. Очень вовремя: промежуток между утерей смысла в протесте против общества и забвением Beatles широкими массами может оказаться совсем недолог.
Автор фотографий, однако, не забывает боевую молодость. Нико Костер - человек, видевший Леннона, а это значит немало. И вот он прокатывает фотосессию 69 по миру (Москва - вторая остановка на пути после Амстердама) и в каждой стране делает ремейк старой съемки. Если в каждом городе есть гостиница Хилтон, думает Костер, то наверняка найдутся 2 разнополых известных персонажа, готовых поваляться на диване и поговорить за мир. В Москве таковыми оказались Сергей Бугаев (больше известный как Африка) и Ирина Хакамада.
Сначала, так сказать, трагедия, а потом фарс. В номере 902 Московского Хилтона Африка и Хакамада на сутки заперлись с Костером и его фотоаппаратом. Да, внешне они повторили ситуацию легендарного bed-in. В отельных белых халатах (ненарочитым постмодернистским шиком у Хакамады торчат из-под халата исподние штаны) они лежали в обнимку под распечатками плакатов Bed Peace и Hair Peace. Бугаев, как Леннон на старых фото, говорил что-то в трубку телефона. Хакамада нарисовала иероглиф "дух" и вымазала Африке щеки тушью. И, может быть, в самом деле они говорили о мире во всем мире. Но, насколько меньше ценность копий плакатов, чем написанных рукой Леннона оригиналов, настолько меньше доверия этой модельной постановке. Ну нету в их глазах любви, куда ни плюнь. И сознания важности своего поступка нету. Есть двое упитанных людей старше среднего возраста, которые добавили себе еще 15 минут славы - к той, что уже есть.
Верить ли Жижеку - личное дело каждого, и о приближении коммунизма говорить пока рано. Но является фактом, что постмодернизм победил. Победил много лет спустя после своего расцвета как идеологии. Давно оставленное мировоззрение художественного авангарда, став фарсом, овладело массами. Если это не массовый постмодернизм, то тогда замена Йоко Оно Ириной Хакамадой за восточные черты лица, готовность схавать что угодно, поданное в какой угодно форме, а пуще того, с пониманием долга перед обществом создание творческого продукта второй свежести означают лишь дурной вкус в кристальной степени. В чем не хочется заподозрить ни ММСИ на Петровке, в котором до 29 ноября висит выставка оригиналов 69 года, ни галерею Ravenscourt, где повешена новая сессия с Хакамадой и Африкой, ни уважаемого фотографа Костера.
Право, скандальные "целующиеся милиционеры" являлись бы более адекватным ремейком акции Джона Леннона и Йоко Оно в постели. И там, и тут действует взрывная смесь протеста и конформизма. У целующихся среди березок милиционеров сквозь постмодернистский сюр все-таки светится свободный дух 60-х. За повторением съемки Нико Костера ничего нет. Фарс, как колбаса из сои.