Поделиться
Совет по делам инвалидов при председателе Совета Федерации обсудил проблему улучшения качества жизни инвалидов с хронической почечной недостаточностью.
Знаю об этой проблеме не понаслышке. Не месяц - годы мучился от почечной недостаточности очень дорогой мне человек. Для развития недуга была у него благодатная почва - сахарный диабет. Сам врач, он продолжал работать, старался жить на "всю катушку". Долго не соглашался на гемодиализ. Все надеялся - авось обойдется. Не обошлось! Гемодиализ запоздал. Спасти его не удалось - он умер полгода назад. Было ему 46 лет.
А в России заболеваниями почек страдают более 10 миллионов человек. Об этом корреспондент "РГ" беседует с заведующей кафедрой нефрологии Московского медико-стоматологического университета профессором Натальей Томилиной.
Российская газета: Наталья Аркадьевна, на заседание в Совет Федерации были приглашены ведущие нефрологи России. Впервые?
Наталья Томилина: Действительно, впервые проблемы заболевания почек обсуждаются не в узком профессиональном кругу. Друг с другом-то мы постоянно говорим о почечной недостаточности, о трудностях профилактики, диагностики, лечения, жизни наших пациентов. А ситуация меняется чрезвычайно медленно. Нефрология как бы за бортом высокого внимания, понимания.
РГ: Ведь в России до сих пор нет главного нефролога.
Томилина: Уповать на то, что главный терапевт отвечает за все разделы внутренней медицины? Конечно, любой терапевт должен иметь представление о состоянии почек, но... Понимаю, что очень трудно определиться с приоритетами. И естественно, что, скажем, на первый план выходят сердечно-сосудистые заболевания. А почечная недостаточность, проблемы диализной помощи нашим пациентам отданы на откуп ре-гионам. Есть такие регионы, в которых проблемы нефрологии занимают достойное место в политике охраны здоровья. Это Москва, Питер, Татарстан, Свердловская область и некоторые другие. А вот южные регионы очень отстают.
РГ: Сама тема заседания предполагает изменение ситуации в этой области охраны здоровья?
Томилина: Очень на это рассчитываем. Ведь обычно оперируют данными о заболеваниях сердца, об инсультах. Хотя известно, что сердечная недостаточность, нарушения мозгового кровообращения тесно переплетены с почечной недостаточностью. Это она вызывает такие грозные осложнения, как гиперпаратиреоз. Из-за нее диализные больные вместо возможных 30 лет жизни на диализе погибают через 7-10 лет. Из десяти почечных больных только два доживают до диализной терапии. А восемь умирают от инфарктов и инсультов.
Это мировая статистика. И если уже несколько лет во всем мире гиперпаратиреоз успешно лечат, то в нашей стране необходимые современные препараты для этого не входят ни в один список льготного получения инвалидами. Проблема лекарственного обеспечения почечных больных у нас не решена. Впечатление такое, что они никого не интересуют. Хотя в мире к ним принципиально иное отношение. Не случайно Всемирная организация здравоохранения провозгласила даже Всемирный день почки.
РГ: В России более 10 миллионов человек страдают заболеваниями почек, которые в конечном счете приводят к хронической почечной недостаточности и часто к смерти.
Томилина: При этом только у 23 000 человек есть возможность проводить диализ, трансплантацию почки. Этот уровень ниже, чем в Бразилии, Румынии, Турции. Неужели мы беднее? Или наши граждане могут обойтись без таких "излишеств", как диализ? А если бы было стопроцентное обеспечение всех нуждающихся, то это количество увеличилось бы в шесть-восемь раз.
Очень редко почечная недостаточность может быть обратимой. Как правило, она прогрессирует, требует включения методов, замещающих функции почек: гемодиализа (искусственная почка), перитонального диализа и трансплантации. У каждого варианта этой помощи свои показания и противопоказания. А в целом они дополняют друг друга и используются в мировой практике.
РГ: Но, честно говоря, плохо представляю, как сельский житель, даже житель небольшого городка, может на такую помощь рассчитывать. Там же нет диализной службы! По опыту болезни своего близкого человекан знаю, как это все сложно, а порой и вовсе недоступно. Вот вы говорите про гиперпаратиреоз. А его лечение, если я правильно понимаю, предполагает необходимость сдачи анализов на гормон.
Томилина: Да. Гиперпаратиреоз можно успешно лечить. Но надо, чтобы больные определяли себе уровень гормона. Тогда врач подберет нужный режим терапии. Лучше вовремя вылечить гиперпаратиреоз, чем проходить реабилитацию после инфаркта. Помимо медицинских проблем есть еще проблемы социальные: инвалиды, страдающие хронической почечной недостаточностью, сталкиваются со многими психологическими трудностями. А специализированных реабилитационных программ нет. Социальная поддержка таких больных оказывается стихийно в тех медицинских центрах, где проводится диализ.
РГ: Больные "привязаны" к месту проведения диализа, какие-либо поездки для них вовсе исключены. Тем более что у многих страдают суставы, кости. Проблемным становится трудоустройство. А ведь большинство таких больных люди молодые.
Томилина: Очевидно, что только силами самих профессионалов, без поддержки властных структур почечной проблемы не решить. Между тем последний приказ, регламентирующий работу отечественной нефрологической службы, относится к... 1964 году. Объяснять, как с той поры изменилась профилактика, диагностика, лечение заболеваний почек, думается, нужды нет... Мы подготовили проект нового приказа. Но пока судьба его неизвестна. Потому-то для нас так важно обсуждение в Совете Федерации.