Поделиться
За три дня до Нового года в Приморье дали старт грандиозному проекту - в присутствии главы правительства Владимира Путина на заводе "Звезда" заложили буровую платформу нового типа. "На базе этого предприятия, - подчеркнул премьер, - с участием иностранных партнеров будет создано новое производство гражданских судов, включая танкеры и суда по перевозке сжиженного газа". Исполняющий обязанности президента Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) Роман Троценко заявил там же, что "это будет самая крупная верфь в России" . И уже начата, по его словам, подготовка кадров для нее - в ближайшее время за рубеж на стажировку отправится первая группа российских специалистов.
Другой важнейшей задачей глава ОСК называет конверсию и техническое перевооружение оборонных верфей. Эти вопросы он детально изучал на предприятиях Северного центра судостроения и судоремонта. И, находясь в Северодвинске, дал интервью нашим корреспондентам.
Российская газета: Вы побывали на ведущих предприятиях центра. Каковы впечатления?
Роман Троценко: Север России, конечно, не самое удобное место для размещения сложных производств - прежде всего с финансовой точки зрения. Но в Северодвинске своим упорством люди доказывают обратное. "Севмаш" был и остается высокоэффективным предприятием по строительству атомных подводных лодок. Это его основное предназначение - он под это был спроектирован, построен и длительное время развивался, исходя из этой задачи.
РГ: А в сегодняшних условиях его мощности для нужд ВМФ оказались избыточны?
Троценко: Да, завод загружен только на 30-40 процентов от своих возможностей. С одной стороны - плохо. С другой - мы все понимаем, что задачи у страны немножко стали другие и ее возможности по строительству атомного флота - самого дорого оружия в мире - сократились. Мы строим и будем строить АПЛ. Но у страны, хочется верить, никогда больше не возникнет потребности сдавать в год по шесть таких кораблей. Поэтому надо помочь заводу найти свое место в мировом судостроении. И тут важно понять, что произошло за те двадцать лет, пока мы в России "перестраивались".
А произошло - ни много, ни мало - две технические революции в судостроении. Первая была связана с массовым внедрением компьютерной техники и переходу к 3D проектированию - это когда корабль, судно рождаются сначала в голове конструктора, потом переносятся в компьютер в объемной форме и начинают развиваться как математическая модель. Конечно, Россия в этом направлении отстала. Поэтому для начала предстоит решить проблему сложного проектирования и конструирования судов с использованием математических сложных моделей.
Но это не все. Из первой "революции" произошла следующая - уже технологическая. Она напрямую затронула верфи. Там стали получать проекты с возможностью представить в изометрии деталь судна, любой его элемент, посчитать, сколько будет весить каждый элемент, каждый блок.
РГ: Этим был обусловлен переход к строительству методом крупных блоков?
Троценко: Именно. Первым этапом было строительство блоками в 500 тонн, а сейчас обычной, стандартной практикой стали блоки по 2-3 тысячи тонн каждый! И следующий этап - 10-20 тысяч тонн. Тут напрашивается аналогия с детским конструктором "Лего". Даже ребенок очень быстро начинает понимать, что сложнее собирать из мелких деталей. А крупные блоки, уже в условиях реального производства, позволяют больше делать под крышей, внутри цеха. Например, полностью оснащать отсек трубами, электропроводкой, оборудованием. Уже одно это обеспечивает более высокое качество и сокращает время работ на стапеле - самое дорогое в судостроении.
Для "Севмаша" это особенно актуально. Мы понимаем, что Северодвинск находится, мягко говоря, чуть севернее Кореи, Китая, наших Ростова и Красного Сормова - всех тех мест, где исторически развивалось судостроение. Поэтому для нас задача - как можно больше сделать внутри цеха. А это рождает ряд требований: переход к тяжелым кранам, использование компьютеров для раскроя металла, для составления технологических схем и сборки. Потребуется реконструкция спускового устройства, покупка тележек для вывоза крупных блоков. На сегодняшний день самый крупный блок - 300 тонн. Этого достаточно для строительства подводных лодок, но для крупнотоннажного гражданского судостроения мало.
РГ: А вы считаете возможным делать ставку одновременно на гражданское и на военное кораблестроение? Могут оба эти направления в условиях Севера одинаково динамично развиваться?
Троценко: Конечно. У развития российского флота вообще две компоненты. И первая - защита национальных интересов, территориальных вод России. И чем дальше, тем очевиднее, что самым существенным фактором обеспечения безопасности России, сохранения ее суверенитета, территориальной ценности являются атомные подводные лодки. И что бы кто ни говорил, мы должны понимать: в современном мире сохранится счастливой, богатой и независимой только та страна, которая может постоять за себя. А любой другой пример, когда страна потеряла на время способность себя защищать, как в случае с Ираком или Афганистаном, показывает, к чему это приводит.
Второе важнейшее обстоятельство связано с тем, что Россия имеет выход на 22 моря и два океана. В большинстве своем - это арктические воды, холодный климат, что требует судов ледового класса, приспособленных к эксплуатации в зимних условиях. Такие суда не везде строятся, их невозможно купить на рынке. А потребность в освоении морских просторов у России будет всегда. При этом мы должны понимать, что чем дальше, тем больше будет осваиваться шельф, где сосредоточены нефтегазовые богатства России.
РГ: А это потребует специализированного оборудования...
Троценко: Оно уже требуется! И в эти задачи северодвинские верфи абсолютно вписывается. То есть нам не надо искать счастья далеко - в Персидском заливе, около Австралии или у берегов Южной Америки. Счастье - вот оно: Штокмановское месторождение, рядом Ямал, где более 30 месторождений. А ведь это лишь начало разведывательной деятельности в Баренцевом и Карском морях. Чем дальше, тем будет больше и больше. Даже природа нам в этом помогает - уже третий год Северный морской путь свободен ото льда. А это значит, что при поддержке ледоколов и соответствующей страховке может осуществляться навигация. А в летний период - свободно, даже без ледокольной проводки. Мы наблюдаем из года в год, как ледовое поле сокращается. По крайней мере, за последние 20 лет оно сократилось более чем вдвое. Для России это шанс осваивать север и шельф арктических морей.
Именно поэтому мы поддерживаем нацеленность оборонных верфей на крупные заказы в нефтегазовом секторе. Потому что иначе уже нельзя. Мир изменился, и чтобы быть лучшими, мы тоже должны меняться.
Досье "РГ"
Объединенная судостроительная корпорация создана в 2007 году. В ее составе: Западный центр судостроения (Санкт-Петербург), Северный центр судостроения и судоремонта (Северодвинск), Дальневосточный центр судостроения и судоремонта (Владивосток). Сто процентов акций ОСК принадлежит государству. Уставный капитал корпорации - 117 миллиардов рублей, объем заказов - 12 миллиардов долларов. Кроме того, по словам Троценко, подготовлены контракты на строительство буровых платформ, танкеров и специальных судов ледового класса на общую сумму около 5 миллиардов долларов. Основные заказчики по этим контрактам - "Роснефть", "Газпром", "Транснефть" и "Совкомфлот". Под строительство совместного российско-корейского предприятия "Восток-Раффлз" в Приморье буквально на днях Внешэкономбанк выделил первый кредитный транш.