Поделиться
Теперь у бизнеса появится возможность участвовать в принятии решений правительства. Представители Российского союза промышленников и предпринимателей будут присутствовать на заседаниях кабинета министров.
Договоренность об этом была достигнута в понедельник в ходе встречи главы РСПП Александра Шохина с премьер-министром Владимиром Путиным. Это настоящий прорыв в отношениях бизнеса и государства, считают эксперты. О том, какие проблемы предстоит решать в ближайшее время предпринимателям и власти, "РГ" рассказал президент РСПП Александр Шохин.
Российская газета: Александр Николаевич, получается, через двадцать лет вы снова возвращаетесь в правительство. Но уже "с другой стороны" - тогда вы были вице-премьером, а сейчас вам предстоит защищать интересы бизнеса. Какие полномочия будут у РСПП?
Александр Шохин: Мы предложили подключить бизнес к экспертизе обсуждения законопроектов, причем на разных стадиях, в том числе на самых ранних, а не только участвовать в заседаниях кабинета министров. И включать представителей бизнеса в качестве руководителей рабочих органов РСПП в консультативные, совещательные и экспертные органы правительства, куда они сейчас часто входят в личном качестве. Тогда можно будет работать на упреждение, вовремя посоветовать, как скорректировать, например, новый закон, чтобы он работал эффективно, без сбоев.
РГ: Но РСПП - союз крупных предпринимателей. Малый и средний бизнес, получается, остался в стороне?
Шохин: Это не так. Во-первых, РСПП представляет весь сектор российского бизнеса - от самой маленькой компании до мощного холдинга. Во-вторых, у нас нет возражений, чтобы для объединений малого и среднего бизнеса, в первую очередь для "ОПОРы России", по соответствующим вопросам существовала такая же схема. Но в принципе мы в курсе всех проблем.
РГ: И с какими потерями, проблемами и приобретениями наш бизнес вступил в новый год?
Шохин: Безусловно, многие компании реально потеряли в объемах производства. Несмотря на значительную антикризисную государственную поддержку экономики, падение ВВП и промышленного производства в России оказалось гораздо более глубоким, чем в странах "двадцатки". Но зато менее сильным, чем мы сами прогнозировали. Можно считать, что наша экономика прошла кризис посередине: хоть и упали достаточно глубоко, но могло быть и хуже.
Риски-2010
РГ: РСПП недавно проводил опрос предпринимателей: "Что оказало на их бизнес решающее влияние в 2009 году?". Какие ответы встречались чаще всего?
Шохин: Главная проблема - снижение спроса на внутреннем рынке и падение цен на российский экспорт. Многие вынуждены были сокращать не только объемы поставок, но и уменьшать свою выручку. Поэтому большую часть негативных ответов в наших опросах занимают такие позиции, как сокращение спроса, объемов платежей со стороны контрагентов, инвестиционных программ компаний.
С этими рисками мы, собственно говоря, и входим в 2010 год. Это означает, что год будет достаточно трудным, если не начнется восстановление прежде всего спроса на продукцию. Не появится возможность привлекать финансовые ресурсы, в том числе заемные средства. И чем более системными станут меры антикризисной государственной программы, тем меньше эти факторы риска будут давить на бизнес.
То есть нужна не точечная раздача денег наиболее нуждающимся в них компаниям, а меры, стимулирующие модернизацию и инновации. Тогда доступ к ним получат все предприятия, которые обладают хотя бы минимальной конкурентоспособностью и имеют шанс на посткризисное развитие.
РГ: К факторам риска относится и неопределенность, связанная с обменным курсом рубля, с ценами на нефть. Как ее можно сгладить?
Шохин: Это взаимосвязанные показатели. Достаточно высокая их волатильность (подвижность) не позволит многим компаниям спрогнозировать, спланировать свое поведение в этом году.
Наши монетарные власти говорят, что рубль может и укрепляться, и обесцениваться с равной вероятностью - 50 на 50. То есть все зависит от внешних факторов, в том числе от цен на нефть, темпов восстановления мирового спроса, американской и европейской экономик. Так что риск неопределенности, безусловно, есть. И очень важно, на мой взгляд, активизировать меры по поддержке внутреннего спроса.
РГ: Но кое-что уже начали делать.
Шохин: Да, в прошлом году их начали реализовывать. Оказана поддержка ипотечному кредитованию, уделено внимание массовому жилищному строительству и модернизации ЖКХ как основным драйверам экономического роста, связанным со стимулированием внутреннего спроса. Очень важно эту линию, может быть, более активно продолжить и в 2010 году.
РГ: Бизнес опасается, что увеличится административное давление со стороны налоговой службы. С чем это связано? Только ли с отменой регрессивной ставки единого социального налога и замены ЕСН страховыми платежами по единой ставке 26 процентов?
Шохин: Дефицит бюджета требует жертв. И жертвой может оказаться бизнес, нагрузка на который, не исключено, увеличится. Безусловно, замена ЕСН страховыми платежами повышает фискальную нагрузку на фонд заработной платы. Где-то от 4 до 10 процентов в разных отраслях и видах деятельности. С 2011 года она увеличится еще сильнее. Поэтому очень важно, чтобы правительство вместе с законодателями продумало систему компенсационных мер. Они не обязательно должны выражаться в снижении других ставок, например налога на добавленную стоимость. Речь прежде всего идет о резком улучшении налогового администрирования и всего, что связано с взаимоотношениями бизнеса и власти.
РГ: Что конкретно вы имеете в виду?
Шохин: Если говорить о налоге на добавленную стоимость, то это уведомительный порядок его возмещения для экспортеров. Шаг в этом направлении сделан. Но, по нашим оценкам, только сто крупнейших российских предприятий попадут под эту льготу. Надо расширять возможности применения облегченной схемы возврата НДС.
Кстати сказать, к этому же роду мероприятий относится, как ни странно, мера, абсолютно не связанная с экономической политикой. Я имею в виду либерализацию системы наказаний. Уже и президент, и премьер, и министр юстиции, и депутаты сошлись на том, что необязательно сажать предпринимателя в тюрьму за экономические преступления во время следствия. И только после суда, в зависимости от его решения, избирать меру пресечения, связанную с лишением свободы. Сначала надо использовать другие методы типа подписки о невыезде, поручительства уважаемых лиц. И проводить следствие, доказывать обвинение, а не выбивать показания из психологически (а иногда и физически) сломленных людей, закрытых в СИЗО.
Пока же у нас за налоговые, даже мелкие, нарушения предпринимателя в процессе следствия могут лишить свободы. В итоге мы теряем и людей, и часть налоговой базы, поскольку компания по сути перестает работать. То есть там, где можно увеличить поступления в бюджет через жесткую, но прозрачную систему штрафов, мы действуем противоестественными для экономики методами. И недавнее решение Пленума Верховного суда, признавшего арест совладельца "ЮКОСа" Платона Лебедева незаконным, задает вектор в правильном направлении. Для предпринимателей это очень знаковый момент. Он позволяет смотреть с оптимизмом на административные технологии взаимодействия бизнеса и власти.
РГ: Вы как-то говорили о рисках, связанных с применением новой версии закона о защите конкуренции. В этом году это актуально?
Шохин: Более чем. Нам бы очень хотелось, чтобы толкования того, как его нормы будут действовать, были одинаковыми и у Федеральной антимонопольной службы, и у бизнеса, и у судов. Пока уверенности, что это так и будет, у нас нет. Подобные риски существуют по другим законам. И в своем диалоге с властью мы намерены обращать на это внимание. Эффективность правоприменительной практики в условиях кризиса приобретает еще большую актуальность, чем в предшествующие годы.
Кадры решают все. Но какие?
РГ: В этом году РСПП проводит очередной съезд. По всей видимости, все эти вопросы и будут стоять в повестке дня?
Шохин: Вообще съезды мы проводим по мере необходимости, но по уставу должны делать это не реже одного раза в четыре года. РСПП существует с конца 1991 года, то есть пошел уже девятнадцатый год. А съезд у нас будет семнадцатым, так что заседаем достаточно часто.
На этот раз будем обсуждать наши "традиционные" темы: налоги, совершенствование корпоративного управления. Но есть и новые. Это модернизационные приоритеты, системные меры по стимулированию экономики, чтобы у нас были не только ударные прорывные точки, по которым можно продемонстрировать быстрый результат.
Будем говорить о роли человеческого капитала и рынка труда. Хочу напомнить, что до кризиса на первом месте у бизнеса была проблема нехватки квалифицированных кадров. Сейчас она снова встанет в полный рост. Поэтому важно уже сейчас определиться, на что мы ориентируем бизнес. На поддержание занятости любой ценой, в том числе ценой роста производительности труда и модернизации, либо мы стимулируем модернизацию и рост производительности, выводя экономику на стратегические цели стратегии социально-экономического развития страны до 2020 года.
РГ: Понятно, что здесь выбор один - второй вариант.
Шохин: Но тогда необходимо уточнить сферу ответственности бизнеса и государства по решению проблем занятости. Предпринимателей не надо вынуждать держать на своих производствах избыточную рабочую силу. Бизнес вместе с государством должен создавать новые рабочие места в новых секторах экономики. Здесь очень важная точка перелома. Если мы сумеем уже в этом году сориентировать бизнес на модернизационный сценарий, то государству даже в условиях дефицита бюджета придется реализовывать серьезные проекты в области инфраструктуры, жилищного строительства, модернизации ЖКХ, чтобы абсорбировать высвобождаемую рабочую силу, переквалифицировать ее.
Понимаете, это уже не просто программа поддержания занятости в тех регионах, где формируется потенциал безработицы, а скорее ориентация на рабочие места там, где у нас намечаются точки роста, развития. Без этого мы модернизационный сценарий развития российской экономики не реализуем. И тогда опять выползут риски, связанные с внешней конъюнктурой. Нынешний кризис мы более или менее легко прошли благодаря Резервному фонду, профициту бюджета. Но "тучные времена" закончились. И при сохранении прежней структуры экономики после 2012 года мы каждый кризис будем ждать с большим трепетом, поскольку он уже ударит больнее.
Пенсия в складчину
РГ: Все эксперты признают, что пенсионная реформа в России практически остановилась. Согласитесь, это тоже большой риск для страны. Как, на ваш взгляд, его можно было бы нейтрализовать?
Шохин: Мы предлагали рассмотреть вариант, на мой взгляд, более эффективный, чем повышение страховых платежей, которые сменили единый социальный налог. Речь шла о том, чтобы сразу после восстановления рынков начать массовую приватизацию. Но вырученные средства не бросать в бюджетный котел на погашение дефицита, а через Фонд национального благосостояния направлять на создание материальной базы Пенсионного фонда. Есть и другая схема. С помощью госактивов, которые будут приносить дивиденды, а потом постепенно приватизироваться, напрямую формировать пенсионные ресурсы.
У нас госсобственность в разных формах переваливает за 50 процентов всего имущества Российской Федерации. И за счет этого ресурса мы могли бы продержаться несколько лет без повышения налогов, даже снижая их, чтобы стимулировать модернизацию. А потом, когда маховик раскрутится, пенсионные средства превратить в "длинные деньги". И они бы уже сами давали доход. Конечно, для России это новая конструкция, но она уже реализована в ряде стран, причем со схожей структурой экономики. Например, Норвегия, чтобы свой резервный фонд действительно сделать фондом будущих поколений, объединила его с пенсионным фондом. Так что нам даже не надо придумывать что-то новое, как говорится, можно просто списать слова.
РГ: Вы свои предложения, насколько я понимаю, не снимаете с повестки дня, невзирая на решение по ЕСН?
Шохин: Мы абсолютно солидарны с премьером, с правительством, которые считают, что пенсионеры должны иметь достойную пенсию, и коэффициент замещения утраченного заработка необходимо довести хотя бы до 40 процентов. Но мы также понимаем, что для этого нужно иметь устойчивый источник, коим не может быть просто постоянное повышение обязательных страховых выплат, увеличение нагрузки на фонд оплаты труда.
РГ: В этом году правительство значительно расширило свою программу по приватизации. Бизнес готов покупать?
Шохин: Готов. Но, во-первых, сначала необходимо пересмотреть отношение к иностранным инвесторам, которых мы в период "тучных лет" решили держать подальше от лакомых активов российской экономики. Это не значит, что их надо запустить во все стратегические отрасли, однако ослабить жесткость тех ограничений, которые введены пару лет назад, вполне можно.
Во-вторых, у нас, например, в нефтегазовом секторе госкомпании имеют приоритет по разработке стратегических месторождений. Наверное, их можно было бы предлагать и частным российским предприятиям или совместным компаниям с участием иностранных инвесторов. И даже заводить на те или иные месторождения зарубежные крупные компании как на проекты, в которых российский бизнес имеет либо контрольный пакет акций, либо другую форму контроля. При этом надо ориентироваться не просто на добычу сырьевых ресурсов, а в условиях допуска к месторождениям предусмотреть их обязательную глубокую переработку на территории России.
И будет рост
РГ: В ноябре прошлого года произошел рост промпроизводства по сравнению с октябрем - на 1,5 процента. Это может быть началом положительного тренда?
Шохин: Мы считаем, что говорить о подъеме можно только тогда, когда рост идет два квартала подряд. На мой взгляд, тенденция уже близка. Вполне возможно, что как раз первая половина года будет в этом плане статистическим подтверждением того, что восстановительный рост начался.
Однако по одному месяцу делать далеко идущие выводы и тем более повышать прогнозы на 2010 год считаю макроэкономической эквилибристикой. Но в любом случае, по нашим подсчетам, в этом году рост будет. А каким - пока трудно сказать. Да и не это главное, а то, чтобы запустить модернизационные процессы. Если восстановление экономики произойдет в рамках старой структуры, мы снова окажемся в зоне повышенных рисков, о чем я уже говорил.
РГ: Александр Николаевич, так каким будет этот год? Труднее, легче, чем тот, который мы пережили?
Шохин: Для многих компаний, на продукцию которых спрос уже начал восстанавливаться, год будет легче. А тяжело придется тем, кто из последних сил "держал занятость", несмотря на отсутствие спроса, держал старую номенклатуру, ждал господдержки, не "взбивая молоко до состояния масла", и кто будет вынужден продолжить сокращение производства и штатов.
Они столкнутся с административным сопротивлением, потому что губернаторы за занятость отчитываются перед федеральной властью. Главы регионов будут требовать от компаний никого не увольнять. А ресурсов у бизнеса уже не будет. Можно год продержаться, но два - уже трудно. Это прямой путь к банкротству и потеря работы уже значительно большего числа людей. Очень важно, чтобы власть понимала, что простой схемы здесь нет, и как можно скорее начала диалог с бизнесом по согласованию зон ответственности в рамках модернизационного сценария развития российской экономики.
