Поделиться
В большом зале Консерватории прозвучала опера Джоаккино Россини "Итальянка в Алжире". Главным событием вечера стало появление за дирижерским пультом одного из крупнейших в мире специалистов по наследию Россини 82-летнего Альберто Дзедда из Италии.
Написанная Россини в возрасте всего 21 года, "Итальянка в Алжире" стала его первым шумным триумфом и быстро разлетелась по всему свету. В исполнении зарубежных гастролеров опера звучала в России, в том числе в Москве и Петербурге, среди ее ценителей был Пушкин. Затем, сметенная потоком новых произведений, "Итальянка" на долгое время ушла в тень. Возможно, образованному XIX веку стала казаться устаревшей комическая фабула, разворачивающаяся во дворце карикатурно представленного алжирского бея Мустафы, которому только шишки под носом не хватает (но об этой колоритной гоголевской детали Россини не знал).
В XX веке оперу открыли словно заново. Виртуозную партию хитроумной и решительной Изабеллы примеряли на себя блистательные Кончитта Супервиа, Джульетта Симионато, Тереса Берганса, Мэрилин Хорн. Так и повелось: "Итальянка в Алжире" ставится в тех случаях, когда нужно обеспечить бенефисную партию для редкого голоса - колоратурного меццо-сопрано. Своя Изабелла была и у нас - в СССР опера записана с участием Зары Долухановой.
Возвращение "Итальянки" в Москву связано с именем Маргариты Мамсировой. Возможно, она чуть-чуть опередила время: всего через несколько лет наши певцы стали с успехом петь Россини на престижных зарубежных сценах, в конце 90-х это казалось невозможным. Ставить спектакли на отечественную "звезду" в то время также не было принято. И хотя оперная карьера Мамсировой сложилась вполне удачно - она пела Кармен в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко, Ольгу в "Евгении Онегине" и Соню в "Войне и мире" в постановках Большого театра, гастролировала за рубежом - оставалось ощущение того, что самая яркая грань таланта певицы остается нереализованной.
Концертное исполнение "Итальянки в Алжире" позволило Маргарите Мамсировой вновь окунуться в свою стихию. Окруженная итальянскими певцами, специализирующимися на музыке Россини, она оказалась на своем месте. Именно такой Россини - не громогласный, а игривый, не бравурный, а изящный - сегодня в моде. Тому свидетельством авторитетный Альберто Дзедда. В "Итальянке в Алжире" практически не было шумных крещендо, с которыми часто ассоциируется музыка Россини. От Российского национального оркестра, приглашенного на проект, итальянский маэстро добивался не динамических контрастов, а тембрального разнообразия. Слегка акцентированный пассаж скрипок, выразительно пропевшая фразу флейта, деликатно зарокотавшие литавры - из этих мелочей сложилось настоящее итальянское "сфумато", легкая дымка, скрадывающая довольно простой гармонический каркас.
Из числа приглашенных на концерт зарубежных певцов не слишком удачным оказался лишь выбор тенора на партию возлюбленного Изабеллы Линдора. Голос Марио Дзеффири звонок и легок, но привычка певца "подъезжать" к нужной ноте говорит о проблемах вокальной формы. В результате самую большую зрительскую симпатию завоевал не герой-любовник, а комический персонаж. Исполнявший роль Мустафы Лоренцо Регаццо входит в число ведущих россиниевских басов Европы, и нетрудно понять почему. Его вокал не просто красив, но и очень выразителен. Когда во втором действии незадачливый бей по совету итальянских друзей приложился к бутылке вина, персонаж Регаццо вдруг стал меняться буквально с каждой фразой: на смену повелительным интонациям пришли умиротворенные, голос стал масляным, затем пропала четкость дикции. Ну как было не проникнуться симпатией к бедолаге, тем более что никакой шишки у него под носом не оказалось.