Обязательно ли учителю иметь педагогическое образование? Как привлечь учителей-мужчин в школу? Об этом корреспондент "РГ" беседует с победителем конкурса "Учитель года России", преподавателем музыки в школе N 1060 Михаилом Стародубцевым.
Российская газета: Михаил Леонидович, сегодня говорят о том, что в школу, особенно в старших классах, нужно привлекать специалистов без педобразования. Это поможет ребятам в выборе профессии. Вы согласны с этим?
Михаил Стародубцев: Конечно. У нас практически все учителя, за редким исключением, с высшим, но не педагогическим образованием. В 90-х годах они пришли в школу вместе со своими детьми, затем учились на педагогических семинарах и остались тут. Скажем, учитель математики Наталья Юрьевна Геншафт закончила факультет прикладной математики. Маргарита Аркадьевна Баркан, тоже математик, училась в Горном институте. Директор школы - Михаил Ильич Случ - выпускник Московского института стали и сплавов, инженер-кибернетик. Преподает математику. Учитель английского языка Кирилл Викторович Лазуткин - химик по образованию, но с блестящей языковой подготовкой. Свободно цитирует Шекспира.
РГ: Вы тоже пришли в школу как папа?
Стародубцев: Сначала как учитель, а теперь - как папа. Младшие дети учатся здесь же.
РГ: В российской школе катастрофически мало мужчин - меньше 10 процентов. Как вернуть интерес к учительской профессии?
Стародубцев: На примере своей школы могу сказать, что с повышением зарплаты текучесть уменьшилась. Хотя дело не только в деньгах. В школе должно быть интересно и детям, и взрослым. У нас - интересно. Потому и зацепилась молодежь. Недавно пришли сразу пять молодых педагогов-мужчин. Причем двое - наши выпускники.
РГ: Сейчас большое внимание уделяется дополнительному образованию. Может быть, исчезнет, наконец, деление на главные и второстепенные предметы?
Стародубцев: У нас в школе нет деления на главные и не главные предметы. Музыка, изобразительное искусство, занятия языком важны не меньше, чем физика с математикой. К примеру, музыкой дети занимаются до 9-го класса два часа в неделю. Потом с 9-го по 11-й класс - хор.
РГ: Что, пению любого можно научить?
Стародубцев: Да. Если человек разговаривает, его можно научить петь. Дело только в технологии обучения.
РГ: А как его оценивать? По способностям? По достижениям?
Стародубцев: У меня отметок нет. А в школе вообще до 4-го класса их не ставят. С 5-го класса уже могут появляться отметки в самых разнообразных формах. Это то время, когда можно и нужно сравнивать себя с другими. Я разделяю мнение известного педагога академика Шалвы Александровича Амонашвили: оценка - содержание, а отметка - форма. Очень сложно вместить личность в три балла - тройку, четверку и пятерку.
РГ: Выходит, и дневники не нужны?
Стародубцев: Как карательный инструмент - нет. Как удобный "органайзер" - да. Если учитель считает это необходимым для детей на данном этапе.
РГ: Музыкальному классу в вашей школе позавидуют многие дома культуры. А как преподавать музыку в сельской школе, где из инструментов - только деревянные ложки?
Стародубцев: Недавно я прочитал про уникального человека - отца космонавта Титова, которого называли сельским Леонардо. Нужно было преподавать детям иностранный язык - он его учил сам и вел уроки. Надо было учить физике - брался и за это. Он преподавал все предметы, включая пение. Так что не все зависит от технических средств, а от того, что собой представляет учитель, на что он посягает. Хороший учитель тот, кому интересен весь мир.
РГ: Бывшие сокурсники не смотрят на вас свысока: вот, мол, ты всего лишь учитель в школе, а мы - музыканты?
Стародубцев: Трудно представить среди моих знакомых людей с подобным "направленным" взглядом. Я ведь учился на дирижерско-хоровом отделении. Это единственный факультет, где музыка воспринималась как социальный предмет. Вставая в хор на первом курсе, я знал, что к третьему курсу сам выйду к этому хору в качестве дирижера.
Кстати, многие из сокурсников тоже работают с детьми - в хоровых студиях, музыкальных и общеобразовательных школах.
РГ: Если бы вы были министром образования, что сделали бы прежде всего?
Стародубцев: Сразу бы написал заявление об уходе. А если серьезно - позаботился бы о том, чтобы поворачивать образовательный "корабль" в направлении большего доверия: к отдельному учителю, к школе, к вузу.