Поделиться
Среди работ народного художника России, лауреата премии Андрея Первозванного Сергея Харламова - иллюстрации к произведениям Михаила Пришвина, стихотворениям Гавриила Державина и Сергея Есенина, к "Путешествиям Гулливера" Джонатана Свифта, альбомы гравюр "Отечественная война 1812 г.", "На поле Куликовом".
Харламов не просто воссоздает мир литературного произведения, а делает его удивительно точным и правдивым, в котором любая деталь не случайна и находится на своем месте.
- Беларусь для нас - не просто соседняя страна, - говорит художник. - Это наши настоящие братья. У нас с ними и кровное родство, и душевное, духовное. У меня к белорусам с детства теплое отношение. О каждом белорусе, который встречался в моей жизни, можно сказать столько хорошего! Нашей соседкой под Каширой (моей родиной) была тетя Нина Седова из белорусского города Речицы. Во время Великой Отечественной войны ее вместе с родственниками арестовали и повезли на расстрел. Тетя Нина выпрыгнула из машины и осталась жива... Белоруска - супруга моего друга Анатолия Филипповича Смирнова.
Два года назад я был в Беларуси от Союза художников России, открывал выставки и в очередной раз убедился, какой там добрый народ, душевный, гостеприимный.
- А как в Беларуси обстоит дело с книжной иллюстрацией?
- Детально ситуацию не знаю, но, по всей видимости, лучше, чем у нас. В России выпускается много книг с безвкусными глянцевыми иллюстрациями, сделанными на скорую руку, часто - на компьютере. А настоящая качественная работа всегда требует времени. По радио услышал про наших хоккеистов: они не играют, а делают вид, что играют. Эти слова, к сожалению, можно отнести ко многим областям нашей жизни, в том числе и к работе художников.
- Книжная иллюстрация, на ваш взгляд, должна отражать то, что хотел сказать писатель, или быть размышлением художника по поводу данного литературного произведения?
- Здесь нужна внутренняя гармония: мировоззрение писателя и изобразительный ряд художника, его видение произведения должны быть сближены. Поэтому, если тебя не устраивает текст, лучше не браться за него. А если чувствуешь, что он тебе внутренне созвучен, работаешь над ним. Я никогда не возьмусь за то, что мне не близко. Хотя исключение было. Звонят мне однажды из издательства: "Тебя Леонид Леонов выбрал. Надо делать иллюстрации к его роману "Вор". А я в то время работал над альбомом "На поле Куликовом". Так что иллюстрировать роман про двадцатые годы, которые недолюбливал, не хотелось. Но я познакомился с Леоновым, мы поговорили, и оказалось, что во многом наши взгляды на жизнь, на искусство совпадали. И я решил: ладно, уломаю себя, сделаю работы к "Вору". Но здесь сыграла роль личность большого писателя.
- Насколько я знаю, сейчас вы отказываетесь гораздо чаще, чем раньше, поскольку предлагают иллюстрировать, например, детективы...
- Да, в подобных случаях сразу говорю категорическое "нет". У меня есть свой круг тем, и детективы туда не попадают. Я хочу сделать серию графических работ "Славные лики Отечества", в которой показываю тех, кто служил Отчизне. В галерее портретов - Андрей Первозванный, Дмитрий Донской, Александр Невский, генерал Скобелев, атаман Платов, маршал Жуков, легендарный летчик Александр Покрышкин...
В 2002-2003 годах я сделал большую гравюру "Россия, век XX", в которой пытался осмыслить то, что случилось со страной в прошлом столетии. На ней можно увидеть и людей, которых я знал, - искусствоведа Николая Третьякова, поэта Владимира Солоухина, писателей Леонида Леонова, Василия Шукшина, литературного критика Юрия Селезнева. На этой работе изображен и Святейший Патриарх Алексий II - дивный, интересный человек. Меня познакомили с ним, когда он был еще митрополитом Таллинским и Эстонским. Каждая встреча с ним была запоминающейся. Помню, пришел к нему в резиденцию в Чистый переулок, а на стене висит вырезанная из газеты репродукция моей гравюры "Молитва перед боем" из альбома "На поле Куликовом". Его Святейшество удивился, когда я сообщил об этом. "А я думал, это художник XIX века", - сказал он.
- Вы не раз обращались к образам святых, сделали целый альбом, посвященный преподобному Сергию Радонежскому...
- Конечно, это очень ответственно - изображать святого. С другой стороны: а почему не изображать? Главное - не отступать от канонов. Я пользуюсь теми изображениями святых, которые есть на иконах. А вот то, что окружает героев картин, я позволяю себе придумывать, но, опять же, не забывая о достоверности. Например, природа - обязательно узнаваема, натурна даже. В случае с преподобным Сергием - это Радонеж, радонежские окрестности.
Когда я работал над альбомом в восьмидесятые годы, написал образ преподобного Сергия - в иконографической технике. Эту работу увидел священник Валериан Кречетов, дорогой мне человек, и сказал: "Это же икона!" Хотя я и не делал икону, просто не отступал от канонов. Но отец Валериан был тверд, я спорить не стал. Сейчас этот образ преподобного Сергия находится в московском храме Рождества Богородицы в Старом-Симонове.
- А в иллюстрациях к какой книге, как считаете, наиболее полно раскрылось ваше "я"?
- Сложно сказать. Мне было очень интересно иллюстрировать стихотворения Владимира Солоухина. Я прочитал его "Венок сонетов" и выстроил свой зрительный ряд, который поэту понравился. С детства я любил Гоголя. Поэтому, когда представилась возможность, с удовольствием взялся за иллюстрации. Мне было очень интересно работать, поскольку показанный Гоголем мир - изумительный и прекрасный, в котором все зиждется на вере, на православии.
- Можно ли рассматривать искусство лишь с точки зрения профессионализма, не обращая внимания на духовную составляющую?
- Профессионализм должен быть в искусстве как сам собой разумеющийся факт. Но вот без духовной составляющей не обойтись. Любое произведение искусства обязательно несет в себе какую-то идею. Главное - разобраться какую, в какую сторону ведущую. Так что и оценивать тоже надо с точки зрения духовной составляющей.