Федеральная антимонопольная служба подготовила и отправила на межведомственные согласования законопроект "О внесении изменений в Федеральный закон "О защите конкуренции" и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации". Его содержание дает все основания предполагать, что, когда документ вступит в силу, работы у ФАС прибавится, а страхов и материальных потерь у бизнеса (в виде тех же штрафов за нарушение антимонопольного законодательства), напротив, убудет. Есть подозрение, что сделано это антимонопольной службой совершенно сознательно - в интересах дела, как говаривали прежде.
Многое сразу станет ясно, если сказать, что речь идет об инновациях и инноваторах и их отношениях с антимонопольным законодательством. Год от года роль последнего неуклонно растет. Происходит это в первую очередь благодаря эскалации санкций, которые сегодня для участников рынка весьма чувствительны.
Так вот, многие поправки к Закону "О защите конкуренции" как раз и отличает то, что они предоставляют бизнесу новые "безопасные гавани", где компании могут не опасаться карательных антимонопольных мер. Одна из таких гаваней касается договоров владельцев исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (РИД). На причастные к такому договору стороны предполагается не распространять запрет на ограничение конкуренции.
Что это значит? Защитив от антимонопольных санкций разработчика инноваций, государство предоставит возможность получить ему монопольную прибыль от предложенных идей и разработок. Что совсем не пустяк, поскольку такая прибыль - зачастую единственный источник вознаграждения инноватора и в то же время необходимое условие создания и вывода на рынок своего детища.
Есть тут и еще один важный нюанс. По закону антимонопольные запреты могут применяться только в том случае, когда доля продавцов или покупателей на рынках не менее 20%. Однако рынок в свете антимонопольного законодательства определяется как товар и его ближайшие заменители, на которые покупатель способен переключиться без существенных дополнительных затрат. Но особенность нового знания нередко как раз и состоит в отсутствии близких заменителей для конкретного РИД. В итоге продавец автоматически занимает очень высокую долю на рынке. Если бы инноватора не освободили из-под действия антимонопольных запретов, риски привлечения его к ответственности были бы велики - жди неприятностей и штрафов.
Положение владельцев РИД в России в этом отношении выглядит особенно уязвимым из-за слабой защищенности прав интеллектуальной собственности. Его уровень, по данным Доклада по глобальной конкурентоспособности (Global Competitiveness Report) за 2009-2010 годы, отнесен ко второй сотне - 102-е место из 133 стран - участников рейтинга. Индекс защиты прав интеллектуальной собственности в течение последних десяти лет применительно к России колебался в пределах от 2,3 до 2,8 по семибалльной шкале. Риск антимонопольного преследования в этих условиях был бы дополнительным фактором, угнетающим инновации.
Тем не менее у нас появились признаки более активной коммерциализации научных разработок. По данным Роспатента, в середине 1990-х годов ежегодно использовались 2-3 тыс. патентов Российской Федерации и всего от 200 до 400 промышленных образцов. В 2008-м использовалось уже около 10 тыс. патентов и 1,5 тыс. промышленных образцов. Именно в условиях оживления рынка знаний как никогда актуально и оправданно максимальное снижение избыточного давления на его участников.Нельзя сказать, что до сих пор антимонопольное законодательство не пыталось учесть особенности положения инноватора. Тот же Закон "О защите конкуренции" уже освобождает владельцев РИД от обвинений в злоупотреблении доминирующим положением при установлении монопольно высоких цен. Однако для инноватора важно, чтобы это правило распространялось и на договоры автора РИД и дистрибьюторов его продукции, иначе, конкурируя между собой, дистрибьюторы опустят свои цены "ниже плинтуса" и оставят создателей РИД без ожидаемой прибыли.
И еще один момент. Как только над головами создателей новых знаний перестанет висеть топор антимонопольных санкций, отпадет необходимость использовать окольные пути для получения полновесной прибыли, возникнут условия для развития нормальных договорных отношений на рынке РИД. Правда, работы антимонопольной службе это однозначно прибавит. Как водится, воспользоваться новой льготой, подчас без всяких на то прав, захотят многие. Кроме того, есть разница между владельцами РИД и компаниями, производящими продукцию с использованием РИД. Антимонопольной службе и судам придется во всем этом самым скрупулезным образом разбираться.