Поделиться
Ежегодно УрФО теряет 7-10 памятников архитектуры. Как из-за нехватки средств на их содержание, так и из-за агрессивного поведения строительных компаний. О том, кто и почему пытается стереть купеческие усадьбы с лица современных мегаполисов, мы беседуем с руководителем управления федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере охраны культурного наследия (Росохранкультуры) по Уральскому федеральному округу Сергеем Исачкиным.
Российская газета: Сергей Иванович, сколько сегодня в округе памятников истории и архитектуры? И в каком они состоянии?
Сергей Исачкин: Всего 4682 объекта, не включая выявленных (т.е. не включенных в реестр) и тех, что находятся в ведении муниципалитетов. Причем если в Свердловской, Челябинской, Курганской областях преобладают памятники архитектуры, то на Севере - в ХМАО и ЯНАО - археологические объекты и достопримечательные места.
Что касается их сохранения и реставрации, то здесь мало утешительного. Практически все субъекты Федерации, входящие в округ, прекратили финансирование соответствующих целевых программ. Приятное исключение - Тюменская область. В прошлом году здесь было освоено порядка 680 миллионов рублей бюджетных средств, из них 20 миллионов выделила Федерация, остальное - регион. Свердловской области отчасти помог саммит ШОС, под это мероприятие было выделено около 100 миллионов рублей на реконструкцию исторических объектов, но на сегодня финансирование программы сведено к нулю.
РГ: Один из советников полпредства в разговоре с корреспондентом "РГ" признал, что больше всего проблем в сфере охраны памятников на Среднем и Южном Урале. Чем это объясняется?
Исачкин: В Челябинской области - отсутствием сил, денег, желания. Недавно закончилась проверка регионального министерства культуры. Выявлено много нарушений: объекты в запущенном состоянии, реставрация проводится без согласования, без историко-культурной экспертизы. Например, усадьба Демидовых в Кыштыме, памятник федерального значения, ремонтируется уже десять лет. Выполненные работы не соответствуют реставрационным нормам, вплоть до того, что сейчас ставится вопрос о демонтаже лестниц и перекрытий из железобетона. Фасад испорчен.
В Свердловской области другая ситуация. Тут настолько активно ведется точечная застройка в городах, особенно в Екатеринбурге, что охранная зона памятников архитектуры то и дело оказывается чьей-то стройплощадкой, причем без согласований и экспертиз, без разрешения федеральных органов. Фактически создаются прецеденты: исторические объекты сносят якобы на законном основании, хотя на самом деле законом это запрещено.
Так поступили со зданиями на улице Вайнера, 3 и 5, с домом инженера Ярутина на улице Малышева, с усадьбой Ощепкова на улице Добролюбова. От дома Логинова по проспекту Ленина, 23 сохранился только фасад. До сих пор продолжается спор по поводу этого объекта. Усадьбы Казанцева и Ястребова на улице Февральской революции удалось отстоять, хотя под саммит ШОС их могли уничтожить. В постановлениях об отводе земли вообще не прописано условий сохранения памятников, и задание французские проектировщики нарисовали так, как будто все в чистом поле происходит.
РГ: Что это - сознательное игнорирование закона или его незнание?
Исачкин: Я бы сказал - вольная трактовка. Бывает, что из разных органов власти одного и того же субъекта РФ получаем ответы, полностью противоречащие друг другу. Недавний пример: епархия запросила участок в Поросенковом логу под строительство кладбища и храма. Как вы знаете, в том месте были обнаружены останки, возможно, царевича Алексея и княжны Марии. Подчеркиваю, возможно. Археологи не могут довести исследования до конца при отсутствии финансирования. Министерство культуры Свердловской области утверждает, что экспертиза проведена, но за недостаточностью данных сейчас невозможно решить вопрос о включении Поросенкова лога в реестр памятников, необходимы дополнительные исследования. И тут же выходит постановление о землеотводе под строительство кладбища. Ситуация осложняется тем, что земля является собственностью области, а оформляет документы администрация Екатеринбурга.
РГ: Что нужно изменить в системе управления, чтобы такие факты не стали обыденным явлением?
Исачкин: Рычаги есть - суды, прокуратура, но расследование длится годами, и к его окончанию памятник может быть уже утрачен. Надо ужесточать меры административного воздействия, но сначала упорядочить систему защиты историко-культурных объектов, в частности, порядок согласования и выдачи разрешений. Ведь Росохранкультура сегодня не знает, какие разрешения на строительство выдает город. До сих пор действуют временные зоны охраны в исторической части Екатеринбурга. А если нет границ памятника, этим можно пользоваться.
РГ: Поможет ли ужесточение штрафных санкций?
Исачкин: Суммы штрафов на сегодняшний день смешные. За работу без согласований, без разрешений, за нарушение облика памятника согласно КОАП юрлицо заплатит 20-30 тысяч рублей, должностное лицо - две-три тысячи. С прибылью от застройки территории это несопоставимо. За более серьезные нарушения, вплоть до сноса памятника, применяются статьи Уголовного кодекса, но в округе еще не было ни одного такого прецедента. Случай со строительством второй очереди бизнес-центра "Антей", когда нелегально был снесен погреб-ледник из бывшей усадьбы Фальковского, до сих пор рассматривается в суде.
РГ: Почему же так неэффективно наше законодательство?
Исачкин: Федеральное законодательство работает, но не в полную силу. В 2008-2009 годах было принято несколько подзаконных нормативных актов. Сейчас на их основе разрабатываются регламенты. Росохранкультура внесла в Госдуму поправки к 73-ФЗ "Об охране памятников истории и культуры", надеюсь, что они будут в ближайшее время рассмотрены, и ситуация изменится. Поправки касаются в первую очередь упорядочения взаимодействия и разделения полномочий Федерации, регионов и муниципалитетов. Не исключено, что какие-то функции снова вернутся на федеральный уровень.
РГ: Вот, наверное, обрадуются в областном министерстве культуры, ведь сегодня, по словам чиновников, у них не хватает и людей, и средств на охрану памятников...
Исачкин: Каждый субъект РФ в зависимости от количества памятников федерального значения получил субвенции. Так, Свердловской области на 2010 год выделено порядка двух миллионов рублей. Региональное министерство культуры, чтобы исполнять полномочия, переданные ему Федерацией, обязано иметь в штате четырех специалистов, которые должны заниматься надзором за государственной охраной объектов, подготовкой охранных обязательств, проведением проверок, инициированием административных дел по выявленным нарушениям.
РГ: Может быть, причина в том, что Свердловская и Челябинская области в свое время затянули с формированием отдельного уполномоченного органа, а отделы при министерствах культуры просто не справляются?
Исачкин: В первоначальной редакции ФЗ N 73 каждый субъект РФ должен был создать отдельную структуру по надзору за охраной памятников, но потом это требование отменили, функции передали региональным министерствам культуры, у которых много других задач. Результат: в Тюменской области, ХМАО, ЯНАО, где были сформированы самостоятельные органы управления, сегодня самая благоприятная ситуация с охраной памятников. Свердловская и Челябинская области, где все поручено отделам при министерствах, - в аутсайдерах.
Хотя надо признать, что многое зависит от конкретных людей. В Курганской области, например, тоже отдел при министерстве, но там минимум нарушений, потому что работают очень грамотные, опытные специалисты.
РГ: Как вы относитесь к инициативе прежнего губернатора Свердловской области исключить из реестра некоторые объекты как утратившие историческое значение?
Исачкин: Сначала речь шла о 54 объектах, потом список сократили до 20. Среди них есть те, что действительно утрачены в 80-90-е годы, следов уже не найти и наказывать некого. Есть те, которые застройщикам хотелось бы перенести или снести. Под тот же Екатеринбург-сити. Каждый случай должен рассматриваться индивидуально. Перенос памятника - это фактически его утрата. Это новодел, новые условия для существования, новая среда. Такое решение может принимать только правительство РФ.
РГ: В Тюмени в свое время было принято принципиальное решение передавать памятники архитектуры в собственность коммерческим структурам при условии сохранения фасада. Есть ряд городов, тот же Иркутск, где в центральной, исторической части застройка вообще запрещена...
Исачкин: Очень многое зависит от позиции первых лиц. Признаюсь, что приходилось слышать от людей, занимающих высокие должности: "Что вы тут со своими деревяшками-сараями, у нас город будущего..." Мнение руководителя волей-неволей транслируется на более низком уровне, отсюда и все нарушения.
РГ: А вообще это законно - раздавать памятники?
Исачкин: У нас снят мораторий на приватизацию объектов даже федерального значения, но что-то не наблюдается потока желающих. Это же серьезные вложения, высокая ответственность. Нужно дорабатывать механизм возврата вложенных средств, чтобы у коммерческих структур возник интерес к эксплуатации памятников архитектуры.
РГ: Как идет создание реестра памятников архитектуры?
Исачкин: Фактически его нужно создавать с нуля. Законом обязанности по формированию реестра возложены на субъекты РФ, ведение реестра - на Росохранкультуру. Пока существуют только списки памятников, проводится их инвентаризация. Это процесс длительный. Пока в федеральный реестр не включен ни один памятник, расположенный на территории УрФО, но это не означает, что с ними можно вольно обращаться.
РГ: В какую сумму в среднем обходится восстановление памятника архитектуры?
Исачкин: Точных цифр назвать не могу, каждый памятник индивидуален. По федеральной целевой программе выделяется мизер, поэтому выбираются самые проблемные объекты.
РГ: В округе достаточно хороших реставраторов?
Исачкин: Не хватает и производственников, и проектировщиков. У тех, что работают, мало опыта. Зачастую реставрация подменяется обычным ремонтом. Очень редко все выполняется с хорошим качеством. Единственный вуз в УрФО, который готовит реставраторов, - Уральская архитектурная академия, но она выпускает ежегодно всего десять специалистов, из них реально остаются работать в этой сфере один-два.
Общегражданских архитекторов, на мой взгляд, вообще нельзя подпускать к реставрации: слишком разный уровень мышления, разные подходы. Если реставратор стремится в первую очередь сохранить исторический объект, то обычный архитектор выражает свое "я", памятник для него вторичен, почему и возникают у нас такие монстры повсюду, непонятные по стилю, по образу. От памятника остается в лучшем случае фасад, а за ним - стекляшка этажей в десять.
Свердловское управление Федеральной антимонопольной службы предписало вернуть в госказну памятник культурного наследия - здание земской школы, установив, что разрешение на его реставрацию противоречит закону.
Судебные процессы по этому делу продолжаются третий год. Памятник культурного наследия XIX века снесли в ночь на 12 декабря 2008 года: от старинной школы осталась одна фасадная стена. Вокруг нее застройщик намеревался воздвигнуть офисную семиэтажку в форме утюга. Согласно проекту, уничтожение памятника и культурного слоя под ним именовалось "проведением ремонтно-реставрационных работ". Законность "реставрации" оспаривали энтузиасты - жильцы соседнего с исторической руиной жилого дома, которых поддержала областная прокуратура и окружное управление Росохранкультуры.
- Росохранкультура участвовала в процессах в качестве третьей стороны. Ведомство однозначно выразило свою позицию - в отличие от чиновников из областных министерств культуры, строительства, промышленности и госимущества, которые горой стояли за "реконструкцию", - отмечает юрист Владимир Винницкий.
Два десятка судебных процессов результата не имели, пока энтузиасты не обратились в региональное управление антимонопольной службы, где их позицию поддержали. Как сообщили в Свердловском УФАС, областное мингосимущества нарушило закон, предоставив застройщику государственное имущество - памятник и земельный участок в самом центре Екатеринбурга - по договору, без проведения конкурса и без получения согласия антимонопольного органа. Кроме того, выяснилось, что по дополнительным соглашениям и в обход закона выделенный под застройку участок дважды увеличивали, так что он вырос почти в полтора раза: с трех до 4,5 тысячи квадратных метров.
УФАС выдало предписание: вернуть в госказну предоставленную застройщику госсобственность. В течение апреля земельный участок на Вознесенской горке должен вернуться в ведение областного правительства. Теперь, по закону, участок вновь может быть выделен под строительство, но уже через публичные торги.
Подготовила Ксения Дубичева