Поделиться
Уполномоченный по правам человека справедливо считается одним из высших должностных лиц, к которым люди могут обращаться за защитой. А как быть, если права нарушены в рамках существующего закона? Об этом на примере реальных жалоб "Российской газете" рассказал российский омбудсмен Владимир Лукин.
Российская газета: Владимир Петрович, рассмотрение жалоб граждан - едва ли не главная ваша забота. Как вы поступаете, если их права и свободы нарушает не просто какой-то чиновник, а сам закон?
Владимир Лукин: В подобных случаях Уполномоченный имеет право обратиться с жалобой в Конституционный суд на неконституционность такого закона. Это очень важный аспект правозащитной деятельности, позволяющий влиять не только на исправление конкретной жизненной ситуации, но и на совершенствование законодательства о правах человека.
РГ: Конституционный суд принимал решения по вашим обращениям?
Лукин: Могу отметить решение Конституционного суда, вынесенное по жалобе в защиту лиц, принудительно выселенных из Крыма в 40-е годы. Тогда десятки тысяч жителей, не считая детей, были изгнаны из родных мест на основании секретных постановлений Госкомитета обороны лишь на том основании, что они принадлежали к определенной национальности.
РГ: Но ведь еще 20 лет назад был принят Закон "О реабилитации жертв политических репрессий". К тому же Крым давно перестал быть российским...
Лукин: Вот поэтому указанное решение Конституционного суда имеет принципиальное значение, поскольку до этого органы внутренних дел отказывали в реабилитации крымских изгнанников. Исходили они как раз из того, что на момент принятия закона Крым стал частью территории Украины. Такая правовая неопределенность понятия "территория Российской Федерации" и позиция правоприменительных органов и стали поводом для жалобы Уполномоченного. Конституционный суд признал, что Закон "О реабилитации жертв политических репрессий" без каких-либо исключений распространяется на всех граждан России и иных названных в нем лиц, которые начиная с 25 октября (7 ноября) 1917 года подверглись политическим репрессиям на территории Российской Федерации в ее исторических границах.
РГ: Какая жалоба Уполномоченного была последней на сегодняшний день, по которой вынесено решение Конституционного суда?
Лукин: Есть немало случаев, когда дело прекращается на стадии досудебного производства. У гражданки Д. произошла именно такая история. Ее муж в 1981 году был приговорен к трем годам лишения свободы. Однако в 1990 году этот приговор был отменен, а уголовное дело направлено на дополнительное расследование, в ходе которого он умер. А спустя еще два года уголовное дело было прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
Вдова Д. потребовала возмещения имущественного вреда, прокуратура ее поддержала. Однако в выплате денежной компенсации ей было отказано, поскольку бюджетное законодательство предусматривало возмещение вреда пострадавшим лишь по исполнительным документам, выданным на основании судебного решения, а не постановления прокурора.
Считая, что такой порядок ограничивает права незаконно привлеченных к уголовной ответственности, я и обратился в Конституционный суд, который постановил устранить несогласованность между положениями УПК РФ и положениями статьи 242-1 Бюджетного кодекса РФ.
К сожалению, иногда к достижению справедливости ведет очень долгий путь. Так, Конституционному суду понадобилось шесть лет, чтобы признать нарушением права граждан на равенство всех перед законом и судом запрет, установленный частью 2 статьи 397 ГПК РФ, на обжалование определения суда об удовлетворении заявления о пересмотре судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам.
РГ: Это упрек в адрес Конституционного суда?
Лукин: Скорее дружеское пожелание на будущее. По поводу названной нормы гражданского процессуального закона многим людям пришлось обращаться в Конституционный суд. В марте нынешнего года он все-таки сформулировал свою правовую позицию, позволяющую обжаловать определение суда об удовлетворении заявления о пересмотре судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам.
Более того, Конституционный суд постановил, что впредь до внесения изменений в регулирование порядка обжалования определений суда о пересмотре дел по вновь открывшимся обстоятельствам судам общей юрисдикции следует рассматривать жалобы на них в кассационном (апелляционном) порядке.
РГ: Когда вы обращаетесь в Конституционный суд, там охотно принимают ваши жалобы или с отговорками?
Лукин: Наши отношения регулируются законом и облечены в строгую процессуальную форму. Уполномоченный не злоупотребляет правом на обращение с жалобой в Конституционный суд. Но при этом вынужден, к сожалению, отметить, что порой узнаю о судьбе своей жалобы лишь из официальных публикаций. Хотя по закону решение о принятии ее к рассмотрению должно выноситься не позднее месяца с момента завершения предварительного изучения судьей или судьями, а стороны должны уведомляться о принятом решении.
РГ: Вы можете по своей инициативе обратиться за проверкой конституционности того или иного закона?
Лукин: Уполномоченный не обладает таким правом вне связи с конкретным делом. Этот вопрос был предметом моих долгих размышлений. Он касается достаточности того арсенала средств, которыми омбудсмену необходимо обладать для осуществления государственной защиты прав человека. На мой взгляд, Уполномоченный должен иметь такую возможность, если считает, что права и свободы человека нарушаются действующим законом или, если он противоречит Конституции страны, общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам России.