Прощание с Андреем Вознесенским - это прощание с эпохой 60-х годов

Уже по дороге от станции метро "Баррикадная" можно было понять, что провожать Андрея Вознесенского в Центральный дом литераторов придет огромное количество поклонников. Людей, идущих к ЦДЛ с цветами, были уж очень много среди вечно спешащей московской толпы.

Большой зал ЦДЛ был заполнен с 10.00 утра, с самого начала объявленного официального прощания. К 12.00, когда должна была начаться гражданская панихида, с гробу с телом поэта смогли подойти далеко не все желающие, и этот поток пришлось на время панихиды приостановить. Но после панихиды проститься с Андреем Вознесенским позволили всем. У выхода из Дома литераторов гроба дожидалась внушительная толпа, мешавшая работе телевизионщиков. Вознесенского проводили в последний путь аплодисментами. Было понятно: провожают не только поэта. Провожают Артиста.

Между тем, прощание в ЦДЛ выглядело грустным не только из-за чувства утраты друга или просто любимого автора стихов, но и потому, что возникало стойкое чувство, что прощание с Андреем Вознесенским - это прощание со всей эпохой 60-х годов.

Да-да, именно спустя полвека и именно в этот день, когда хоронили Андрея Вознесенского, возникало (и у многих, я это проверил), чувство, что вот, эпоха, наконец, закончилась. Он как бы уносит ее с собой.

Вознесенский на много пережил свою эпоху, но сохранил в себе и ее дух, и, что не менее важно, ее форму. Не случайно, его стихи, с годами меняясь содержательно, становясь более грустными, философскими, не претерпевали радикальных формальных изменений. Он и под самый конец жизни писал так, как начинал. Хорошо это или плохо, но своей эпохе он не изменил. Он не сжег за собой мостов, как это часто бывало в русской литературе.

Материал публикуется в авторской редакции. Читать версию статьи из номера

Может быть, именно поэтому прощание с Вознесенским в ЦДЛ было таким трогательным. Может быть, поэтому на лицах его друзей была видна какая-то растерянность, хотя смерть его не была неожиданностью; известно, что он долго и очень тяжело болел.

Проводить его, кроме тысяч поклонников, пришли друзья или просто соратники, коллеги по литературе и театру: Владимир Войнович, Евгений Рейн, Александр Евтушенко, Марк Захаров, Виктор Ерофеев, Марлен Хуциев, Вениамин Смехов, Олег Табаков, Валерий Золотухин, Евгений Сидоров, Ирина Антонова и многие другие, всех не перечислишь. Перед камерами ТВ они не были слишком красноречивы. Все, в общем-то, говорили одно: ушел Вознесенский, ушла эпоха. Он был ее певцом, он был ее выразителем. Самым ярким и самым стильным.

 

Видео: Виктор Васенин

Поэт Олеся Николаева в частном разговоре вдруг напомнила о том знаменитом случае, когда Хрущов потрясал в сторону худенького Вознесенского кулаком и грозил выгнать его из страны. "Мы сейчас даже не представляем себе, - насколько это было тогда страшно! Он это выдержал. Он мог уехать, но не уехал".

Потом, во время гражданской панихиды, о том же говорил и министр культуры Александр Авдеев. Он говорил, что Вознесенский был абсолютно внутренне свободный человек. И что без него мы имели бы той свободы, которую имеем сейчас. "Поэты не падают, хотя Андрей Андреевич писал именно так. Он был предвестником последующих перемен в Советском Союзе. Вся жизнь поэта создана из знаковых событий, знаковых стихов. Перед глазами стоит этот хрупкий юноша и нависающее Политбюро с кулаками. Он нам указал путь, по которому должно идти общество, путь свободы. Он сделал нашу культуру гражданственной. Мы пошли по этому пути - лучше, хуже - это уже на нашей совести. Он был мужественный человек, которой оказался один в противостоянии системе. Потом были и другие примеры. Помните, китайский юноша преградил путь танкам. Это было позже. Вознесенский был одним из первых. Перед ним преклонялась западная интеллигенция. Я был свидетелем, как главы государств считали за честь поздороваться с Вознесенским и пожать ему руку".

"Я знаю два космических явления в нашей поэзии, - сказал в своей траурной речи художественный руководитель Ленкома Марк Захаров, - это Хлебников и Вознесенский. Он превратил обыкновенные слова, которыми мы пользуемся каждый день, в бьющие, разящие, хитрые, ударные. Я поражаюсь, как из космоса интернета можно выудить аббревиатуры, которые вошли в ткань его стихов, он их укротил. Он высказал свое на сцене Ленкома, и для меня ярче всего звучит вот это: "Прости, никто из нас дороги не осилил. // Да и была ль она, дорога впереди? // Прости меня, свобода и Россия. // Не одолел я целого пути".

И еще он вспомнил строку Вознесенского: "Не мы повинны в том, что половинны".

"А кто повинен? - спросил зал Марк Захаров. - Этот вопрос будет оставаться вопросом для всей интеллигенции, для всех думающих людей России".

Выступая перед прессой, спецпредставитель президента РФ по культуре Михаил Швыдкой выразился так: "Мы до конца не понимаем, с кем мы рядом жили. Он был поэтом для всех - не только для тех, кто начал читать стихи в 50-е годы, а для всех нас. Он удивительным образом опирался на традицию русского стиха от Ломоносова до Бурлюка и обладал удивительной свободой в обращении с языком. Он был великим русским поэтом".

Слово "великий поэт" прозвучало и в зачитанном со сцены Большого зала письменном послании из Парижа друга Вознесенского, писателя Анатолия Гладилина.

Выступая с речью на панихиде, руководитель Роспечати Михаил Сеславинский отметил, что у каждого поколения читателей стоит на полке свой томик Вознесенского. В этих стихах, сказал он, есть главная наука - наука жить. "И вот за эту науку жить - огромное ему спасибо".

Поэт Евгений Евтушенко после речи прочитал свои стихи, посвященные памяти друга.

Андрея Вознесенского отпевали в домовом храме мученицы Татианы при МГУ имени Ломоносова. Похоронили Андрея Вознесенского на Новодевичьем кладбище рядом с могилами его отца и матери.