Начатая "РГ" дискуссия о проблемах музыкальной жизни страны, государственной поддержки, в том числе и грантовой ведущих музыкальных коллективов оказалась интересна не только руководителям оркестров. К разговору присоединяется Георгий Исаакян, художественный руководитель одного из самых творчески активных российских театров - Пермского театра оперы и балета.
РГ: Вы почти 20 лет работаете в провинции, можете обозначить главные на сегодня проблемы региональных оперных театров?
Исаакян: Они всегда были одни и те же, просто сегодня обострились до крайности, и главная из них - даже не деньги, а кадры. Ситуация катастрофическая, начиная с базы всех оперных театров - с оркестра. В результате неумных, неадекватных действий эрозии подвергается сфера художественного образования, по всей лестнице, от музыкальных школ, куда детей перестали отдавать. В училищах, консерваториях недобор, скоро играть будет некому. Ну и дальше по списку - хор, солисты, балет…
РГ: Даже в Перми, где есть собственное хореографическое училище?
Исаакян: Балетный рынок труда стал международным, дети, еще находясь в училище, уже присматриваются - куда уехать. И раньше лучшие уезжали в столицу, но большая часть оставалась в провинции. А сейчас - это бесконечный поток на Запад. Во все труппы: классические и современные, столичные и провинциальные. Спрос огромный, потому что в связи с бешеной эксплуатацией все время нужно новое "пушечное мясо". Западным театрам наши артисты ничего не стоят, поэтому их там никто не бережет.
РГ: А то, что в Перми отсутствует консерватория, сильно сказывается?
Исаакян: На корню подрубает возможность развития музыкальной части театра. Наш оркестр - единственный симфонический коллектив в городе, помимо театрального репертуара он ведет еще и филармоническую деятельность, необходимы музыканты-профессионалы. Чтобы приглашать из других городов, нужны дополнительные ресурсы, финансы, квартиры - еще и еще, бесконечно!
РГ: О проблеме кадров говорят все, утерян престиж профессии музыканта.
Исаакян: И судя по тенденциям, ошибки исправляться не будут: количество учебных заведений уменьшается, финансирование сокращается. Тихо и подпольно все переводится в сторону большей коммерциализации. А чем дороже будет стоить обучение, тем меньше туда будет попадать детей. И талантливые дети не рождаются в связи с благоприятными социальными условиями. В стране отсутствует система селекции, социальных лифтов…
РГ: Что еще, кроме кадров?
Исаакян: Финансы, естественно. Провинциальные театры - система сообщающихся сосудов. Когда есть равновесие в принципах финансирования, на первый план выступает творческая конкуренция. Или кооперация. То, что произошло в прошлом году, когда два провинциальных музыкальных театра получили федеральные гранты - моментально обрушило всю систему. И тут уже не важным оказывается ни творческое состояние театра, ни признанные достижения, те же "Золотые Маски".
РГ: Речь о Новосибирском и Екатеринбургском оперных театрах?
Исаакян: Да. И тот и другой уважаемые и заслуженные, можно порадоваться за коллег, но - их выделение из общего ряда разрушило баланс в структуре российских театров. Люди деморализованы и не понимают, почему за ту же самую работу должны получать в разы меньше, чем их коллеги, и никто ничего внятно объяснить не может.
РГ: Есть объяснение: это театры федерального подчинения.
Исаакян: А что это означает? Они на другой планете? В других климатических условиях? Или федеральные - по определению "лучшие"? Получается, что "так исторически сложилось", и теперь это будет насильно претворяться в жизнь.
РГ: Наверное, кадры и финансовое положение - далеко не все, что определяет жизнь таких театров, как Пермский оперный?
Исаакян: Бытие провинциального социума - вот проблема. Есть три уровня контекста, в которых функционируют нормальные театры: это региональный - свой город, область, своя территория, далее российский контекст и международный. В их сочетании важен разумный баланс. То, что востребовано в регионе - никому не интересно в столице. То, что годится для международного рынка, очень часто не подходит для местной публики, и т.д. У Пермского театра сложившаяся репутация в театральном сообществе, он давно вписан в международный контекст - гастроли, копродукция, создание необычных проектов. И тут нередко возникает парадокс: театр не только должен создавать некую продвинутую художественную продукцию, он еще и должен убеждать социум, что именно это качество ему, социуму - необходимо. Он должен хотя бы на пол-сантиметра быть впереди, иначе начинает деградировать. И вот эти пол-сантиметра в провинции требуют неимоверных усилий! И это в Перми, где Театр оперы и балета является непререкаемой ценностью и главным театром города. Вот как эту необыкновенную любовь горожан переплавлять в повседневное существование, не потакая вкусам, но удовлетворяя запросы самой разной публики - большая проблема.
РГ: Что вы ждете от центральной власти в области культурной политики? Что должно произойти, чтобы она приобрела внятность и осмысленность для регионов?
Исаакян: Понятно, что уже много лет государство, высшая власть, не очень понимает, что ему делать с культурой. Оно подозревает: что-то там такое важное есть, но как на это можно влиять - неизвестно, это сильно раздражает. Поэтому финансирование осуществляется по случайному принципу: кто первым добежал до высокого кабинета. Ужас - в случайности принятия решений власти, в отсутствии какой-либо дискуссии. Тема, что действия власти должны быть обсуждаемы, закрыта во всех направлениях - как разрушительная для государства. Странная позиция. Внятная культурная политика не может появиться, откуда не возьмись. Тем более что все обсуждается на уровне - "а какую конкретную пользу нам культура может принести?".
РГ: Есть еще распространенная идея, что культура якобы должна быть сферой качественных услуг.
Исаакян: Ни к чему хорошему это не приведет. Культура, как образование и здравоохранение - это не услуга. Это необходимая часть существования общества и государства. Услуга - это то, что ты выбираешь. Давайте тогда назовем сферой услуг армию и милицию. Почему-то считается, что силовые структуры - нечто государствообразующее, а культура, образование, медицина - нет.
РГ: Другая модная тема - использовать западный опыт: не будем изобретать велосипед, а возьмем все готовое…
Исаакян: Невозможно позаимствовать институт, принадлежащий другому устройству и его просто скопировать - он не будет работать.
Что такое финансирование культуры по-американски? С одной стороны - это огромные вложения, которые России и не снились, просто никто об этом не говорит. И чудовищно завышенные цены, абсолютно на все. С другой - стойкая традиция американского общества не доверять своему государству. Поэтому там вместо налогов люди предпочитают заниматься благотворительностью напрямую. Тут же возникает перекос, потому что, скажем, богатый человек должен выбирать, оказывать ли помощь - больному ребенку, дому престарелых, театру, спортивной команде или университету? Государство все-таки может выстроить более объективное распределение средств, хоть и является бездушной машиной. В каждом учреждении культуры - раздутые штаты фандрайзинга, которые с утра до вечера собирают по 5 долларов и страшно этим гордятся (Вот Вашингтонская опера: 10 человек артистического администрирования, и 40 - занимаются фандрайзингом!). Бесконечные приемы, заседания правлений с точки зрения местного самоуправления, формирования гражданского общества - замечательно. Но не с точки зрения функционирования театра. При этом в США капиталы давно легитимны, никто не боится их показать. Есть класс так называемых "богатых вдов", вкладывающих в благотворительность миллионы. И весь этот опыт нам предлагают перенять. Каким образом? Мало того, начинают бредить темой самоокупаемости, которой вообще никто никогда не видел, и в качестве примера приводят Бродвей, не понимая, что это - одна единственная улица на планете, и что там все устроено по-другому. При том, никто не говорит, что 90% бродвейских шоу проваливается и только 10% становятся доходными в гигантском городе с гигантскими деньгами и туристическими потоками. Нет, вот теперь мы в российской провинции будем требовать, чтобы работали по бродвейской схеме!
Изучение европейского опыта, который в основном не хотят у нас замечать, гораздо более полезно. Там есть разумное сочетание государственного и частного субсидирования. Но частная благотворительность не может появиться сама по себе. Наше общество не устоялось, нет общественных договоров. Люди, которые зарабатывают большие деньги, озабочены только тем, как бы их получить и исчезнуть. Никто не строит далеких планов. А культура и образование работают в системе долгосрочного планирования. Когда ты руководишь театром, ты не можешь быстро прокрутить деньги и свалить в оффшор. Ты должен думать о судьбах людей - на много лет вперед. Вот это кардинальное различие между горизонтами планирования частного бизнеса и крупных учреждений культуры не дают нам в сегодняшней России возможности напрямую использовать никакой мировой опыт.
РГ: Есть ли выход для российских культурных институций в грантовой системе?
Исаакян: Понятие гранта связано с проектностью. В чем основа западной грантовой системы? Это конкурс. Из кучи заявок выбираются наиболее продуктивные. У нас же грантами названы субсидии, которые выдали отнюдь не всем. Не проведя никакого исследования, структурирования. Кем-то мудро сказано: в России надо жить долго. Многое у нас уже изменилось с начала 90-х в лучшую сторону, и ситуация с грантами, вероятно, поменяется. С исторической точки зрения 20 лет - не такой большой срок. Но для кого-то - это целиком творческая жизнь.
РГ: Есть ли смысл предлагать "верхам" что-то снизу, из регионов?
Исаакян: Для того чтобы случился разговор - нужны собеседники. А когда нет контрагентов, о чем можно вести речь? Тебя не слышат, это связанно с высокомерием и замкнутостью власти, с ее нетерпимостью к инакомыслию, даже не на политическом уровне, на любом. В какой-то момент стало понятно, что свобода слова и возможность диалога - это разные вещи. Пожалуйста: интернет полон смелых высказываний, каждый говорит, что хочет. Но никто никого не слышит! Нет площадки для дискуссии.
P.S.
Стало известно о назначении Исаакяна худруком Детского музыкального театра им. Н.Сац. Проблемы музыкального театра для детей, его совершенствование и актуализация - тема будущего разговора. А вот не опустеет ли региональный театральный ландшафт, останется ли в пермском контексте Исаакян, зарекомендовавший себя интересным оперным режиссером, креативным культуртрегером и эффективным менеджером, в каком качестве, и останется ли вообще - пока вопросы.