Поделиться
К 26-ти годам Василий Бархатов поставил пять спектаклей в Мариинском театре, осуществил постановку "Разбойников" Шиллера в Московском драматическом театре имени Пушкина. Его вариант "Летучей мыши", оперетты Иоганна Штрауса, на сцене Большого театра широко обсуждался в прессе.
Сейчас Василий Бархатов снимает кино. Как говорит сам режиссер, это будет история "про любовь и мирный атом". В фильме под рабочим названием "Неделимое" два главных героя. Ваня в исполнении звезды "Черной молнии и "Как я провел этим летом" Григория Добрыгина и Таня, которую играет Юлия Снигирь, известная работой в "Обитаемом острове" Федора Бондарчука. Дело происходит в провинциальном городке, жизнь в котором сосредоточена вокруг атомной станции. Ребята влюблены друг в друга, что временами мешает, а порой - помогает их работе на благо атомной энергетики. Таня - девушка ученая и правильная во всех отношениях, Ваня - немного безалаберный и не внушает Татьяне доверия в качестве отца семейства.
Как предполагается, в фильме будет и своеобразная аллюзия на мир театра.
В провинциальный городок приезжает молодой режиссер Аркадий, который делает сюрреалистические постановки. В качестве актеров Аркадий привлекает физиков. Постановку спектакля будут снимать во Дворце Культуры города Удомля, Тверской области. Там же нашли и атомную станцию. Театральный экзерсис выглядит необычно. Это фантастическое будущее человечества. Последняя оставшаяся в живых на Земле пара - мужчина и женщина - возрождают жизнь во Вселенной. Костюмы для спектакля делают сами актеры-любители из подручных средств: стаканчиков, перчаток, тряпок и так далее. Получаются образы атомного взрыва, морских звезд, людей-мутантов.
В съемках "Неделимого" участвует и знаменитая актриса Екатерина Васильева, которая играет бабушку главного героя. Железную леди, способную создать атомную бомбу. "Бабушка - Берия", так за глаза называют героиню Васильевой на съемочной площадке.
Специально для "РГ" Василий Бархатов раскрыл подробности своего проекта.
Российская газета : Василий, вы режиссер, который привнес эпатаж в классический театр. Теперь публика ждет, что и в вашем фильме появится что-то экстравагантное.
Василий Бархатов : Я не считаю себя человеком, который сделал в опере нечто эпатажное. В моих постановках нет никаких сверхъестественных или радикальных ходов. Как ни обидно, но тут нечем похвастаться. Разве что, скандалом вокруг постановки "Летучая мышь". Но и эта история была явно раздута. Говоря объективно, среднестатистический европейский зритель скучал бы на этом спектакле. Его бы ничто не возмутило.
РГ : Но вы правильно отметили - европейский зритель. Не российский.
Бархатов : Это так. Не знаю, получится ли в кино что-то необычное. Если я скажу, что в фильме будет много необычного для меня, а вы потом посмотрите, и ничего там невероятного не увидите, и скажите мне: "Ну, что же это такое, это же нормальное, простое советское кино". Знаете, я рассказываю историю тем языком, которым у меня получается ее передать. Никаких специальных приспособлений я не выдумываю и не пытаюсь прыгнуть выше головы. Я вообще не подхожу к спектаклям и кино с позиции "Чем будем удивлять сегодня". Это немножко не мое.
РГ : У кино все же специфический язык. Не такой, как в театре. Если посмотреть на киноискусство в целом, то получается, что современное азиатское кино отдает предпочтение визуальному ряду, европейское - по-прежнему рассказывает простые истории обычными средствами, американское - стремится к технологическим новшествам. Вам что ближе?
Бархатов : Кино - это в любом случае визуальное решение. Не хочется снимать методом сериала "Ментовские войны": два общих плана и разбить их "крупничками". Мы с оператором-постановщиком Русланом Герасименковым пытаемся, и думаю, у нас получается, снимать интересно. Мне нравится выбирать для некоторых сцен один длинный план и не резать его подробностями. В другом варианте - наоборот сосредоточится на деталях.
Важно то, что сценарий мы писали вместе с Максимом Курочкиным. Те, кто читали его пьесы, знают, насколько ему важно слово и построение диалога. В диалоге он рисует характер. Это не тот текст, который актеры могут пересказать по-своему. Важен даже порядок слов. Поэтому надо стоять и проверять, чтобы на своем месте была каждая запятая.
Понимаете, снять картинки, прикрываясь глубоким символизмом достаточно просто. Это можно печатать километрами. Мне кажется, что иногда режиссер и оператор, которые стараются снимать красиво, убивают динамику и движение. И наоборот, если делать слишком пестрый монтаж, то тоже можно проиграть. Важно поймать ритм. Для меня, например, фильм "Как я провел этим летом" Алексея Попогребского - один из эталонов кино. И не потому, что там снимался Григорий Добрыгин.
РГ : Вам не показалось, что поступкам героев не хватает логики?
Бархатов : Это психология в самом правильном ее проявлении. Если есть "Элементарная геометрия", то кино Попогребского - это как раз элементарная психология. Круто придумано, что с каждым днем ситуация становится все более нелепой и страшной. И это при том, что в кино много длинных планов, Чукотка, время течет медленно. Но фильм тебя не отпускает, ты постоянно находишься внутри. И не понятно, в чем загадка. У многих современных режиссеров так не получается. К примеру, они считают, что нужно задымить горизонт и водить камеру часа четыре вдоль и поперек, и тогда получится дичайший арт-хуас.
РГ : Вы Добрыгина из-за работы в фильм "Как я провел этим летом" выбрали?
Бархатов : Был кастинг. Я смотрел разных актеров. Но когда мы с Максимом писали сценарий, я сразу представлял себе в главных ролях Гришу и Юлю. Гришу я знаю давно. Первый раз мы столкнулись, кажется, шесть лет назад на крыльце Школы-студии МХАТ. Он поступал, а я был второкурсником другого ВУЗа. Потом примерно раз в год встречались на улице. Я не видел "Черной молнии", но что-то про Гришу слышал. А когда писался сценарий "Неделимого", еще не было успеха фильма "Как я провел этим летом" на Берлинском кинофестивале.
Кастинг я проводил скорее для того, чтобы проверить свои изначальные ощущения. По счастливой случайности, Гриша и Юля были теми актерами, которые сразу поняли наш с Максимом текст.
РГ : Как я понимаю, вы не случайно вводите в сценарий эпизод с постановкой спектакля про будущее Земли.
Бархатов : И без этого фильма всем понятно, что за атомной энергетикой будущее. Мы в кино как бы сводим счеты с физиками и лириками, и с театральной реальностью в том числе. Быть может, зритель посмеется над абсурдностью и глупостью той театральной постановки, которую покажем в фильме. А кто-то, кто больше разбирается в физике или театре, тот прочтет иронию глубже, увидит сведение счетов с театром в лице режиссера Аркадия Моркуши - настоящего "русского авангардиста", - которого играет Денис Суханов, ведущий актер театра "Сатирикон".
Дело в том, что сейчас сложно разобраться, кто есть физик, а кто лирик, и кто точнее чувствует реальность. Все смешалось, четкого разделения на физиков и лириков нет. Теперь они пишутся через дефис.
РГ : Василий, многие режиссеры говорят о том, что снимать кино невозможно. Нет денег, нет сценариев, нет площадок и так далее.
Бархатов : Я вижу обратное. Все павильоны заняты, а когда снимаем на улице, наши рации постоянно ловят чужие команды "Мотор!". Мне кажется, что в финансовом плане проблем нет. Кино российское есть, но его качество не всегда соответствует желаемому. В кино сразу надо определяться с аудиторией. Я часто думаю о том, что будет с нашим фильмом. Главное для меня, чтобы этот фильм не стал самым плохим в истории русского кинематографа. Это все, на что я рассчитываю. Нет у меня должного образования, и снимаю я скорее по наитию и наощупь. А это не самый безопасный способ снимать кино.
Досье "РГ"
В 2005-м году Василий Бархатов окончил Российский институт театрального искусства (факультет музыкального театра, кафедра режиссуры и мастерства актера музыкального театра). В Мариинском театре выпустил оперы: "Москва, Черемушки" Дмитрия Шостаковича (2006), "Енуфа" Леоша Яначека (2007), "Бенвенуто Челлини" Гектора Берлиоза (2007) - на сцене Концертного зала Мариинского театра, "Отелло" Верди (2007) и "Братья Карамазовы" (2008). В 2009-м году состоялась мировая премьера спектакля "Шербурские Зонтики" театра "Карамболь" (музыка Мишеля Леграна), на сцене театра "ЛенСовет" в Санкт-Петербурге. В сезоне 2009 - 2010 на сцене Большого театра показал "Летучую мышь" Иоганна Штрауса.