Поделиться
Международный военно-музыкальный фестиваль "Спасская башня" становится уже традиционным событием российской культурной жизни.
В начале сентября в третий раз оркестры из разных стран продемонстрируют свое мастерство, а тысячи москвичей и гостей столицы будут опять с восторгом внимать звукам военных маршей. Эксперты считают, что по всем параметрам наш фестиваль не имеет себе подобных. Почему? В этом пытался разобраться обозреватель "РГ" в беседе с начальником военно-оркестровой службы Вооруженных сил РФ, генерал-майором Валерием Халиловым.
Российская газета: Давайте начнем издалека. Откуда, с каких времен ведет свое начало история военно-музыкальной культуры?
Валерий Халилов: Зарождение любой армии почти неизбежно сопровождалось возникновением музыкальных оркестров. Военная музыка с древних времен была полноправным атрибутом ратных дел. Она организовывала строй, способствовала дисциплине, использовалась для подачи сигналов, повышала боевой дух воинов. Известны на этот счет слова нашего выдающегося полководца А.В. Суворова: "Музыка удваивает, утраивает армию. С распущенными знаменами и громогласной музыкой взял я Измаил".
В России военная музыка, можно сказать, была узаконена в 1711 году, когда Петр I своим указом установил штаты кавалерийских и пехотных полков, в которых отныне было велено иметь по девять гобоистов (одного иностранца и восемь русских). То есть через год мы можем отмечать 300-летний юбилей. Кстати, сам Петр по должности был старшим барабанщиком Потешного полка, и игра на барабане получалась у него совсем неплохо.
Иностранцам предписывалось обучать музыкантов игре на инструментах, подбирать и разучивать репертуар. Их можно считать предшественниками капельмейстеров, должность которых в военных оркестрах была введена в первой половине XVIII века.
А истоки современных европейских военных маршей надо искать в турецкой военной музыке. Были в янычарской армии бунчужные полки, которые использовали такие музыкальные инструменты, как тарелки (мы их называем турецкие тарелки), большие и малые барабаны, бунчуки (это музыкальный инструмент с колокольчиками, который путем встряхивания усиливает кульминацию в нужные моменты). Бунчук очень тяжелый, и носить его могут только сильные люди. Как музыкальный инструмент он не очень эффективен, но в визуальном отношении бунчук очень яркий - он огромный, с пышными "хвостами". Обратите внимание, что бунчуки и доселе в основании своем имеют форму полумесяца, то есть они сохранили в себе символику турецкой армии. Этот инструмент скорее как украшение применяется и сегодня - на парадах, во время значимых и торжественных мероприятий. Турецкие музыкальные инструменты, особенно ударные, и сейчас составляют основу всей военной музыки, в том числе и европейской.
В российской императорской армии музыке придавалось очень большое значение. Музыкальные инструменты регламентировали картину боя, использовались для подачи нужных сигналов. История сохранила немало примеров, когда военные музыканты, играя на барабанах и сигнальных инструментах, способствовали успеху сражения. Судьбу больших битв музыканты, конечно, не решали, но в войсках всегда относились к ним с большим почтением. В те времена убить гобоиста или барабанщика на поле боя считалось подлым делом. Вот захватить его в плен - это да, это приравнивалось к захвату знамени полка. Ведь он символизировал ратный дух и действительно регулировал войска.
В воспоминаниях полководца гражданской войны Котовского есть эпизод, когда белые начали наступать, а красные дрогнули, но Котовский увидел недалеко от себя оркестр и приказал музыкантам играть Интернационал. Бойцы остановились, перегруппировались и сумели отразить атаку.
РГ: Кто из великих русских композиторов писал для военных оркестров?
Халилов: Многие. Алябьев, Глинка, Даргомыжский... А Николай Андреевич Римский-Корсаков стал инспектором военно-морских хоров, как тогда назывались оркестры на императорском флоте. Получив такое назначение, он, чтобы глубже вникнуть в дело, начал заниматься дирижированием. Кстати, те штаты оркестров, которые он разработал, легли в основу современных штатных расписаний. Глинка написал марш Драгунского Киевского пехотного полка. Многие известные композиторы обращались тогда к жанру марша, потому что это было очень популярно.
Начиная с 1814 года программы военных оркестров претерпели серьезную эволюцию, стали содержать произведения, исполняемые в благотворительных целях. Средства от таких выступлений шли на лечение инвалидов. Программы этих инвалидных концертов состояли из произведений русских классиков в переложении для оркестра. Оркестр по существу был филармонией. Тогда не было ни радио, ни телевидения, приезжал военный оркестр и открывал для тогдашней публики новинки. То есть военные оркестры были тогда и остаются сейчас неотъемлемой частью национальной музыкальной культуры.
Советская власть в основном сохранила царскую структуру военных оркестров. Хотя их репертуар, конечно, претерпел большие изменения. Оркестры были в полках, дивизиях, армиях, округах. Создали инспекцию военных оркестров, ее возглавил Семен Александрович Чернецкий, ставший потом генералом, заслуженным деятелем искусств. Тот самый Чернецкий, который дирижировал сводным оркестром на Параде Победы в июне 1945-го. Он и Нейгауз основали капельмейстерские классы при консерватории, положившие начало военно-дирижерскому образованию.
РГ: Но все это, как говорится, преданья старины глубокой. Сейчас время иное и войны другие: с применением высокоточного оружия, компьютеров, лазеров, спутников... Вписываются ли в современный ратный пейзаж люди с трубами и барабанами?
Халилов: Еще как вписываются! Во всех странах мира военные оркестры не просто существуют, но и развиваются. Это свидетельство их авторитета, показатель того, что они не загублены, не стали анахронизмом на фоне самых современных технологий. Они остаются символом - государственной символики, преемственности традиций, крепкого духа, высокой воинской дисциплины. Разве исполнение оркестром государственного гимна может быть анахронизмом? Или мы вот уже триста лет играем марш Преображенского полка - разве это анахронизм?
РГ: Правда ли, что идея проводить у нас на Красной площади фестиваль военных оркестров появилась после знакомства с таким же фестивалем, который проводится в шотландском городе Эдинбурге?
Халилов: Здесь трудно сказать, что было побуждающим началом. Идея вызревала давно. Эдинбург стал пробным камнем: потянем мы или не потянем свой фестиваль? Наши представители, которые там побывали, вернулись с твердой уверенностью, что нам это по плечу. Эдинбургский фестиваль проводится ежегодно уже на протяжении 58 лет. Но это не военно-музыкальное мероприятие в чистом виде, а часть большого культурного фестиваля, где представлены и многие другие виды искусств. И длится этот праздник в течение месяца.
Познакомившись с опытом Эдинбурга, мы убедились в том, что подобные фестивали могут иметь традиционный характер, что они вызывают устойчивый интерес у публики. Если не в самом большом городе Европы праздник 58 лет подряд проходит при огромном наплыве публики, и каждый год лучшие военно-музыкальные оркестры разных стран стремятся принять в нем участие, то отчего не пригласить их к нам в Москву?
Кстати говоря, в мире проводится много военно-музыкальных фестивалей. Я был в Альбервилле, это Франция, где оркестры собираются раз в два года. В Финляндии есть такой фестиваль, в ФРГ, Австралии, Норвегии, Дании. В некоторых из них принимают участие почетные караулы, причем в последнее время это делается все чаще, потому что показательные выступления с оружием под аккомпанемент военной музыки - это очень интересное действо.
В промежутках между выступлениями военных оркестров включают номера коллективов фольклорной музыки, используют какие-то светотехнические эффекты, применяют фейерверки. Но самое главное состоит в том, что каждый фестиваль несет в себе характерные черты той страны, в которой он проводится. Все оркестры показывают свои национальные программы, а финалы построены на музыке той страны, которая принимает фестиваль.
РГ: То есть формат везде одинаков? Или возможны какие-то отклонения? Скажем, чем наш московский праздник отличается от других?
Халилов: В других странах фестивали проводятся на стадионах, на территориях старинных замков, на открытых или закрытых площадках, но нигде больше - на главной площади страны. Ни один из фестивалей не имеет такого высокого статуса, как наш, я бы даже сказал, государственного статуса. Сама архитектоника Красной площади - это потрясающее, ни с чем не сравнимое поле действия. Это грандиозная сцена, представляющая собой редчайший историко-культурный памятник, аналог которому трудно найти или создать декоративным путем.
Мы стараемся по максимуму использовать эти уникальные возможности: бой курантов на Спасской башне, кремлевскую стену, красоту храма Василия Блаженного, Лобное место... Сама Красная площадь предполагает очень хорошее резонирующее звучание. Трибуны строим таким образом, чтобы зрители хорошо видели и слышали все происходящее.
Теперь ясно, что Красная площадь - идеальное место для проведения военно-музыкального фестиваля. Это оценили все, кто здесь бывал. Наши гости покидали Москву со слезами на глазах. В ходе фестиваля мы предоставляем им возможность выступить не только на Красной площади, но и на других площадках столицы, познакомить со своим творчеством как можно больше горожан.
РГ: Два предыдущих праздника, в 2007 и в 2009 годах, запомнились зрителям и их безупречной организацией, и размахом, но главным образом - особой творческой атмосферой. Удивительное дело: выступали музыканты из разных стран, но было впечатление единого целостного спектакля, очень гармоничного...
Халилов: Что касается первого фестиваля, который назывался "Кремлевская зоря", то в его программе было много интересного. Скажем, никогда раньше не собиралось вместе такое число волынщиков. В Эдинбурге их максимум триста, а у нас было триста пятьдесят. Волынщики тогда всех потрясли, продемонстрировав необычно мощное звучание. И впервые в мировой практике они исполняли наши русские мелодии в сочетании со своими национальными. Это была настоящая "изюминка". И мы эту традицию продолжим: будем играть наши мелодии в сочетании с известными зарубежными "хитами".
Сюрпризом было и выступление итальянских флагоносцев-сбандьератори. В Италии во время битв флаги использовались для подачи определенных сигналов. Перебрасывание древка из рук в руки являлось также и способом сохранения полкового знамени. Это интересная и красивая традиция. Ни на одном фестивале я такого не видел.
В прошлом году фестиваль проходил уже под названием "Спасская башня". Очень необычным оказалось выступление монахов Шаолиня. Был совершенно неожиданный финал - исполнение наших русских мелодий в сочетании с песнями "Битлз". И, конечно, всех впечатлило то, что в день закрытия каждый оркестр исполнил свой национальный гимн, а в заключительном концерте все оркестры одновременно исполнили гимн России.
РГ: А какие сюрпризы вы готовите для зрителей в этом году?
Халилов: Будет много новинок - и в техническом оформлении, и в музыкальном содержании. Обо всех я вам не скажу, потерпите до сентября, но некоторые тайны специально для читателей "РГ" открою. Поскольку год юбилейный, связанный с 65-летием Победы, то в финале мы готовим попурри на темы наших и иностранных мелодий периода Второй мировой войны. Будет песня американских летчиков "Мы летим, ковыляя во мгле...", песня "Лили-Марлен", которую в 1937 году исполняла Марлен Дитрих. Мало кто знает, что она написана простым немецким солдатом, который стоял на часах у казармы и, мечтая о возвращении живым домой, думал: "Если я вернусь с войны, на ком я женюсь - на Лили или на Марлен?" Эта песня переведена на 47 языков, и когда она исполнялась во время войны, представители обеих воюющих сторон думали, что это их песня. Простенькая мелодия грела душу солдата. И конечно, прозвучат наши лучшие песни времен войны. Этим мы хотим показать, что отдаем дань тем, кто погиб, что мы их помним, чтим их память.
Также будут исполнены мелодии, которые знают все, например, "Прощание славянки". Уже традиционно, как символ нашего фестиваля, мы исполним финал увертюры "1812 год" Чайковского. Это очень русское, очень впечатляющее произведение! Оно начинается с военной молитвы, переходит в державность с масштабным и мажорным финалом. У Чайковского предусмотрен даже залп из пушек, и мы постараемся, чтобы так все и было.
РГ: Какие страны будут представлены своими оркестрами в этом году?
Халилов: У нас в строю ожидаются американцы, французы, немцы, представители Бахрейна, Израиля, Турции, Казахстана, других стран. Фестиваль пройдет с 4 по 9 сентября с одним выходным днем - это, правда, будет относительный выходной, потому что он придется на 5 сентября, на День города, и каждый оркестр отправится выступать на городских площадках со своей концертной программой.
РГ: Интересно, а как вы управляетесь с дирижированием сводным оркестром из 800 человек? Ведь все они - представители разных стран, никаких общих репетиций не бывает...
Халилов: На самом деле, дирижировать таким оркестром можно, если проделать предварительную работу, в частности, разослать заранее ноты оркестрам тех стран, которые, как мы точно знаем, примут участие в фестивале. Будут две общие репетиции, а 3 сентября пройдет генеральная репетиция, прогон.
Самый большой оркестр, которым мне доводилось дирижировать, был собран на Параде в честь Победы 9 мая этого года, он состоял из 1400 музыкантов: 1200 наших плюс американцы и французы. Вот где было трудно. Иностранцев я впервые увидел только 6 мая на генеральной репетиции. Благо, ноты им были разосланы заранее. Но это были оркестры высочайшего исполнительского уровня. Выступили они блестяще.
РГ: Есть у вас какие-то приметы или суеверия?
Халилов: Я уже давно заметил, что если на генеральной репетиции что-то было плохо, то на концерте все будет хорошо. Вот 6 мая тарелка упала прямо по центру, и колесо отвалилось от моей дирижерской подставки. Это мало кто заметил, потому что тут же все было исправлено. Но 9 мая, на Параде, слава богу, все прошло безупречно. Когда на генеральной репетиции все здорово, это меня всегда тревожит.
Досье "РГ"
Халилов Валерий Михайлович, генерал-майор, начальник военно-оркестровой службы Вооруженных сил РФ, главный военный дирижер, заслуженный деятель искусств России, член Союза композиторов, доцент. Родился в 1952 году. Отец был военным дирижером. Брат - полковник, военный дирижер, автор широко известной среди ветеранов-афганцев песни \"Мы уходим...\". В.М. Халилов семь раз дирижировал сводным оркестром во время Парадов Победы на Красной площади.